Гастон Леру - Призрак оперы Страница 19

– Да-да, – согласился Рауль почти шепотом. – Это совершенно очевидно.

– Кроме того, я думала, что она сказала вам все это в Перросе, когда поехала туда с направляющим духом.

– О, она ездила в Перрос со своим направляющим духом?

– Ну, не совсем так, он сказал, что встретится с ней на кладбище, у могилы ее отца. Он обещал сыграть «Воскрешение Лазаря» на скрипке ее отца.

Рауль опять встал.

– Мадам, вы должны сказать мне, где живет этот дух. Старая женщина, казалось, не особенно удивилась такому неразумному требованию. Она подняла глаза и ответила:

– На небесах.

Такое простодушие поставило Рауля в тупик. Он был изумлен ее простой, искренней верой в Ангела музыки, который каждый вечер спускался с небес, чтобы посетить артистическую комнату певицы в Опере.

Теперь виконт понимал состояние ума девушки, воспитанной суеверным скрипачом и этой женщиной с беспорядочными мыслями, и вздрогнул, подумав о возможных последствиях такого воспитания.

– Кристина все еще благородная девушка? – спросил он внезапно.

– Да, клянусь моим местом на небе! – воскликнула старая дама, явно возмущенная. – И если вы сомневаетесь, я не понимаю, зачем вы пришли сюда!

Он с усилием надел перчатки.

– Как долго она встречается с Ангелом музыки?

– Около трех месяцев. Да, прошло три месяца, как он начал давать ей уроки.

Он поднял обе руки широким жестом отчаяния, затем уронил их.

– Дает ей уроки? Где?

– Сейчас, поскольку она ушла с ним, я не могу сказать вам, но еще две недели назад он давал ей уроки в ее артистической комнате. Здесь, в такой маленькой квартире, это было бы невозможно. Все услышали бы. Но в Опере в восемь часов утра нет никого. Их никто не беспокоит. Вы понимаете?

– Да-да, я понимаю, – сказал он и покинул старую женщину так поспешно, что она подумала, что у него, очевидно, не все в порядке с головой.

Проходя через гостиную, Рауль столкнулся лицом к лицу со служанкой. В какое-то мгновение он хотел было расспросить ее, но затем заметил на ее губах слабую улыбку и почувствовал, что в душе она смеется над ним. Он убежал. Он и так уже знал достаточно. Он получил желаемую информацию. Что же еще мог он спросить? В таком состоянии он отправился в дом своего брата.

Он чувствовал себя так, словно бился головой о стену. Как мог он верить в ее невинность и чистоту! Как мог он пытаться, даже на мгновение, объяснить все ее наивностью, простотой и безупречной искренностью? Он Ангел музыки! Он знал его теперь! Он мог видеть его! Это был несомненно, какой-нибудь идиот-тенор, который пел вместе с ней с глупой приторной улыбкой. Рауль чувствовал себя смешным и жалким. «Что вы за несчастный, ничтожный, глупый молодой человек, виконт де Шаньи – сказал он себе в бешенстве. Что же касается Кристины, то он решил, что она бесстыдное и лживое создание.

Рауль шел очень быстро, почти бежал, и это пошло ему на пользу, немного охладив его пыл. Он думал только о том, чтобы добраться до своей комнаты, броситься в постель и подавить рыдания. Но его брат Филипп был дома, и Рауль, как ребенок, упал ему прямо на руки. Филипп по-отечески успокоил его, не спрашивая ни о чем. Рауль сам рассказал ему об Ангеле музыки. Бывают такие вещи, которыми не хвастаются, и вещи, о которых слишком унизительно сожалеть.

Граф Филипп предложил брату поехать с ним поужинать в кабаре. Рауль, вероятно, отклонил бы приглашение, если бы граф не сказал ему, что даму его сердца видели накануне ночью с мужчиной в Булонском лесу. Вначале Рауль отказался поверить этому, но Филипп обрисовал ему такие точные детали, что виконт перестал протестовать. Ее видели в двухместной карете с открытым окном, очевидно, для того, чтобы она могла подышать свежим ночным воздухом. Сияла яркая луна, и ее узнали. Однако мужчина рядом с ней был едва различим. Экипаж двигался медленно по пустынной улице за трибуной ипподрома Лонжшамп.

Рауль переоделся с бешеной поспешностью, готовый, как говорится, погрузиться «в вихрь удовольствий», чтобы забыться. К сожалению, он был угрюмым компаньоном. Он рано покинул Филиппа и около десяти часов отправился в наемном экипаже к ипподрому Лонжшамп.

Было ужасно холодно. Луна ярко освещала пустынную дорогу. Рауль сказал кучеру, чтобы тот стоял на углу, вышел и, скрываясь, насколько это было возможно, стал ждать, притаптывая ногами, чтобы согреться.

Он занимался этим полезным упражнением не менее получаса, когда заметил экипаж, едущий со стороны Парижа. Экипаж завернул за угол и стал медленно приближаться к нему.

Рауль немедленно подумал: «Это Кристина», и его сердце начало бешено колотиться. Боже, как он ее любил!

Экипаж приближался. Рауль стоял не двигаясь. Он ждал. Если это Кристина, он остановит экипаж. Он был полон решимости призвать Ангела музыки к ответу.

Еще несколько шагов, и карета будет прямо перед ним. У Рауля не было сомнений, что она там. Он уже видел женщину, сидевшую у окна.

Вдруг луна осветила ее бледным сиянием.

– Кристина!

Святое имя возлюбленной сорвалось с его губ и сердца. Надо удержать ее. Виконт бросился вперед, но имя, вырвавшееся в ночи, казалось, послужило сигналом для лошадей, перешедших на галоп. Экипаж проехал мимо, прежде чем Рауль смог исполнить свой план. Окно было теперь закрыто. Лицо молодой женщины исчезло. Он побежал за каретой, но скоро она превратилась в черную точку на белой дороге.

Рауль опять крикнул:

– Кристина! – Никто не ответил ему. Он остановился, в отчаянии взглянул на звездное небо и ударил себя кулаком в горящую грудь. Он любил и был нелюбим!

Тупо смотрел несчастный влюбленный на безлюдную дорогу в бледной мертвой ночи. Но ничто не было таким холодным и мертвым, как его сердце. Раньше он любил ангела, а теперь презирал женщину!

Как эта маленькая скандинавская нимфа обманула его! Нужно ли было иметь такие свежие щеки, такую застенчивую улыбку, невинное лицо, всегда готовое покрыться розовой вуалью скромности, чтобы проехать безлюдной ночью в роскошной карете с таинственным любовником? Должны же быть какие-то границы для лицемерия? Но разве нельзя запретить женщине иметь ясные глаза ребенка, когда у нее душа куртизанки?

Она проехала, не ответив на его зов… Но почему он встал на ее пути? По какому праву он упрекал ее, когда она просила забыть ее?

«Уйди! Исчезни! Тебя не принимают в расчет!» – в отчаянии думал виконт. Он думал о смерти, и ему был всего двадцать один год!

На следующее утро слуга нашел виконта сидящим одетым на постели. Его лицо было таким изможденным, что слуга испугался, не случилось ли что-то ужасное. Рауль увидел почту, которую принес слуга, и поспешно схватил ее. Он узнал бумагу, почерк. Кристина писала ему:

«Мой друг, приходите на маскарад в Оперу через два дня. В полночь будьте в маленькой гостиной позади камина в главном фойе. Стойте около двери, которая ведет в ротонду. Не говорите никому на свете об этой встрече. Оденьте белый маскарадный костюм и хорошую маску. Ради моей жизни, не допустите, чтобы кто-то узнал вас. Кристина».

Глава 10. На маскараде

На испачканном грязью конверте без марки было написано: «Доставить виконту Раулю де Шаньи» и карандашом указан адрес. Судя по всему, конверт был выброшен в надежде, что какой-нибудь прохожий подберет его и принесет Раулю. Так и случилось – письмо нашли на площади Оперы.

Рауль перечитал его в лихорадочном возбуждении. Этой весточки было достаточно, чтобы возродить в нем надежду. Темный образ Кристины, забывшей о своем долге, который юноша создал в своем воображении, сменился первым имиджем: несчастного невинного ребенка, который стал жертвой неблагоразумия и чрезмерной чувствительности. До какой степени она действительно была жертвой? В какую пропасть ее затащили? Рауль думал об этом, жестоко страдая, но эта боль казалась ему терпимой по сравнению с тем безумием, в которое привела его мысль о лицемерии и лживости Кристины. Что же случилось? Какое чудовище похитило ее и с помощью какого оружия? Какое же иное оружие, если не музыка! Да, чем больше Рауль думал об этом, тем больше приходил к выводу, что правду он найдет в этом направлении. Он знал об отчаянии, которое лишило ее самообладания после смерти отца, и о возникшей апатии ко всему, даже к искусству, В консерватории она оставалась лишь бездушной поющей машиной. И вдруг неожиданно пробудилась, будто в результате божественного вмешательства. Появился Ангел музыки! Она спела Маргариту в «Фаусте» и имела грандиозный успех. Ангел музыки… Кто заставляет ее верить, что он и есть чудесный дух? Кто, зная об этой легенде, использует ее, чтобы превратить Кристину в бесправный инструмент, из которого можно извлекать звуки, какие ему угодно?

И Рауль вспомнил, что случилось с принцессой Бельмонт, когда та потеряла мужа. На протяжении месяца она не могла ни говорить, ни плакать. Ее физическое и умственное состояние ухудшалось с каждым днем, а ослабление рассудка представляло угрозу для жизни. Каждый вечер принцессу выносили в сад, но она, казалось, не понимала, где находится. Величайший немецкий певец Рафф, проезжая через Неаполь, захотел увидеть этот сад, известный своей красотой. Одна из приближенных принцессы попросила Раффа спеть, но так, чтобы та не видела исполнителя. Он согласился, выбрав простую, но трогательную песню, которую часто пел муж принцессы в первые дни их совместной жизни. Мелодия, слова и великолепный голос Раффа глубоко взволновали душу больной. Слезы хлынули из ее глаз: она плакала – и была спасена. Принцесса была убеждена, что в тот вечер ее муж спустился с небес и спел ей эту песню из их прошлого.