Марджери Эллингем - Мода в саване Страница 19

Мистер Кэмпион поднялся.

— Ты опасаешься подзатыльника? — спросил он. — Не бойся, я только в ярости способен поднять руку на женщину.

Аманда вздохнула — как показалось раздосадованному Кэмпиону, с облегчением. Однако улыбка моментально исчезла с ее губ, и она вдруг тоже стала выглядеть старше.

— Я веду себя по-свински только потому, что мне очень стыдно, — сообщила она. — Ты же видишь, как это все ужасно.

— Да, — серьезно ответил он. — Ничего хорошего. Вам с Сидом и всем остальным придется несладко. Смерть героя, но отнюдь не героическая, так сказать.

— Это действительно так. — Аманда улыбнулась ему с такой теплотой, что даже Джорджия не смогла бы повторить эту улыбку. — Я понимаю, отсюда это все кажется мелкой смешной возней, но на самом деле… Альберт, мы буквально дышим им. Он — та самая искра, от которой горит все вокруг. Эта женщина даже не просто охотница — она враг. Рэмиллис тоже тот еще тип. Очень неприятная вышла сцена. Но как чудесно все разрешилось!

— Чудесно? Бедная моя девочка… — Мистер Кэмпион посмотрел на нее с нежностью. — Вообще-то, это было не столько чудесно, сколько неправдоподобно. Я никогда не верил в ангелов-хранителей, но когда видишь такую кучу перьев, начинаешь что-то подозревать. Я же сам наблюдал все это колдовство. За этим стоит кто-то, перед кем я снимаю шляпу — все свои шляпы.

Пока они шли по широкому проходу между колоннами и Кэмпион все еще рассуждал о случившемся, кто-то кивнул им из-за столика, неуютно приткнувшегося в углу. Он машинально кивнул ответ — и вдруг вместе с узнаванием пришло прозрение.

На одном из стульев развалился Ферди Пол, больше, чем когда-либо, напоминавший скучающего Байрона в молодости. Виду него был утомленный и безразличный, но, тем не менее, он дружелюбно улыбнулся им и помахал бледной рукой. За его столом сидели две женщины: элегантная нервная дама, которую Рекс успокаивал на демонстрации платья в доме Папендейков, и костлявая дружелюбная блондинка — миссис Солли Батманн. Рядом с ее стулом стоял Гайоги, и они о чем-то беседовали.

Кэмпион оглянулся. Как он и предполагал, невдалеке сидела тетя Марта.

Глава 9

Когда седьмой граф Аррелл в конце XVIII века перестроил «Цезарев двор», он воплотил в его архитектуре лучшие идеи своего времени. Ананасовая теплица[11], ледник, винный погреб и беседка произвели настоящий фурор в обществе, а пологая лужайка (которая, судя по всему, не просто спускалась к Темзе, но и проползала под ней, поскольку на противоположном берегу выныривала из воды и бежала вдаль еще добрую милю словно ковровая дорожка) заслужила отклик самого Георга IV («Недурно, Аррелл, правда? — Что-что?»).

С тех пор потомки Аррелла были всецело сосредоточены на поддержании жизни в этом монструозном сооружении — до улучшений руки у них не доходили, поэтому к Гайоги Ламинову оно перешло, как выразился агент, в «восхитительно первозданном виде».

В 11 часов воскресного утра после прощальной вечеринки в честь сэра Рэймонда Рэмиллиса мистер Кэмпион сидел на мосту и отдавал должное достижениям Гайоги.

Розовое здание оставалось по-домашнему уютным, но волшебным образом утратило былую помпезность. Даже издалека оно излучало праздничную атмосферу, и мистеру Кэмпиону подумалось, что сейчас дом напоминает манеж балованного младенца, чудесным способом увеличенный во много раз. Повсюду валялись дорогие игрушки: на лужайке на противоположном берегу стояли серебристые аэропланы, а сверкающие автомобили рядами выстроились на гравийной площадке. Все вокруг было украшено цветами, люди выглядели необычайно элегантно, а где-то вдалеке слышалась тихая музыка. Создавалось роскошное впечатление: что-то вроде Королевской трибуны на скачках.

На летном поле царила настоящая суматоха, особенно рядом с ангаром, куда накануне прилетел новый самолет. Кэмпион не заметил приближающихся к нему людей, пока Аманда не заговорила. В своем коричневом костюме она выглядела очень характерно — покрой был лучше, чем у рабочей одежды, но общий эффект примерно тот же. Свежее личико ее было необычайно оживленным, словно у шестнадцатилетней девушки.

— Привет, — сказала она. — Ну что, он уже тут?

— Рэмиллис? По-моему, нет.

— А куда он запропастился? Да, Альберт, совсем забыла. Это Сид.

К тому моменту они уже дошли до середины моста, и мистер Кэмпион буквально столкнулся с высоким быкообразным мужчиной с коротким ежиком очень темных волос и зияющей проплешиной на макушке. Он неприязненно протянул руку Кэмпиону и вяло произнес, что очень рад знакомству.

— Ну что, я пошел, — сообщил он тут же с напускной непринужденностью, которая со стороны могла показаться комичной или же героической. — Леди Аманда, если узнаете, когда вернется Рэмиллис, сообщите нам. Связисты стрекочут, словно сороки.

— Я думала, вы пойдете в бар, — удивленно сказала Аманда. — Если он вернулся, то наверняка сидит там.

— Да нет, пожалуй, но спасибо.

Сид сунул руки в карманы, и полы его коричневого, чуть тесноватого пиджака оттопырились, словно крылья накидки.

— Я пока что пойду. Берегите себя.

Судя по всему, он тут же пожалел о последней просьбе, потому что резко покраснел, не глядя, кивнул Кэмпиону и, ссутулив широкие плечи, зашагал прочь. Его штанины хлопали на ветру. Аманда посмотрела ему вслед, приподняв брови, а потом перевела на Кэмпиона умоляющий взгляд.

— Он же в порядке, правда? Или нет?

— Милый юноша, — пробормотал мистер Кэмпион. — Просто не вполне уверен в себе. Ничего страшного.

— Ну конечно, — мрачно произнесла Аманда. — Статус — это как секс или электричество. Пока у тебя все в порядке, об этом как-то не задумываешься, но когда начинаются проблемы, возникает ощущение дискомфорта. Сид чувствует себя нижестоящим, это действительно так, и ничего с этим не поделаешь. Другим все равно, конечно, но его это беспокоит. А что с Рэмиллисом?

— Он еще не показывался, но волноваться не стоит. Он придет.

Она пристально взглянула на него.

— Ты думаешь, он задерживается, просто чтобы подразнить остальных?

— А что тут удивительного?

— Да ничего, в общем-то. Вполне на него похоже. Ну и компания… — Аманда говорила спокойно, не выказывая никакой нервозности. — Нехорошо исчезать в середине своей вечеринки. Он уже не в том возрасте, чтобы вот так уходить в ночь. Ему же не двадцать лет. Это ужасно старомодная манера.

Мистер Кэмпион готов был с ней согласиться, но тем не менее помнил про смягчающие обстоятельства.

— Джорджия тоже не способствовала веселью, — заметил он.

Аманда фыркнула. Она шла рядом, сцепив руки за спиной и опустив голову.

— Ты знаешь, я просто не верю во всю эту историю, — внезапно призналась она. — Когда вижу А.Д., то просто не верю своим глазам. Это в самом деле шокирующая история. Дико затасканное выражение, но ты же меня понимаешь?

Он рассмеялся.

— А как реагируют твои коллеги?

— Не знаю. Я рассказала все Сиду, но он не верил мне до вчерашнего дня, пока не приехал сюда. Он, конечно, готов убить Джорджию. Дело в том, что для него существует только черное и белое, никаких полутонов. Неплохая идея, кстати. Многие проблемы решились бы сами собой. А куда мы идем?

Они свернули и шли теперь по дорожке, которая вела сквозь розарий к зарослям кустарника, над которым гордо и радостно возвышались высокие деревья, залитые летним солнцем.

— Я же остановился у Ламинова, — объяснил Кэмпион. — У них в четверть двенадцатого небольшой похмельный завтрак. Я пообещал, что приведу невесту, если найду ее. Ты же неплохо сошлась с моей семьей.

— Можешь мною гордиться, — ответила Аманда. — Ты предложил мне руку и сердце в прошлом году, в цирке. А потом мы пошли играть в дротики. Вэл вряд ли будет тебя об этом расспрашивать, но если что, ты хотя бы будешь знать, о чем речь. Мне понравилась Вэл. Я приехала к тебе по большей части из-за того, что думала, что они с А. Д. друзья. Так ведь и было, нет?

— Они нравились друг другу.

Аманда вздохнула.

— Значит, ты знаешь. Просто хотела уточнить. С родственниками иногда бывает нелегко. Это видно. Я все поняла, как только увидела их вместе. В этом свете поведение Джорджии кажется еще более мерзким, правда?

У мистера Кэмпиона не было возможности ответить. Они прошли по дорожке сквозь кустарник и неожиданно очутились у маленькой калитки, за которой располагалась одна из прелестных причуд седьмого графа. Как-то раз седьмой граф увидел Малый Трианон[12] и влюбился в него. Копия вышла не вполне точная, да и кошелек у него был, наверное, поменьше, чем у французского короля, но маленький домик ему все же построили. Он получился белоснежным и крепеньким, словно поставленный на попа ящик с кирпичами, украшенный колоннами, ступеньками и плоской крышей. Некогда невысокие деревца давно перегнали своего соседа, а маленькая терраса живописно поросла мхом.