Уолтер Саттертуэйт - Кавалькада Страница 19

— Тот самый знаменитый список! Он у меня тоже есть! Видите? — Он поднял другой листок бумаги. — Замечательный список! С некоторыми из них я разговаривал тут, в Берлине. Ганфштенгль, Морис, Зонтаг. Это быть потом, у них в гостиница. Естественно, они ничего не знать. А все остальные из этого списка, видите, они все в Мюнхен. Я послал им письма, записки, я писал: «Пожалуйста, сэр, я хотеть был поговорить с вами об этом инцидент в Тиргартен, этом инцидент с винтовкой и с господином Гитлером, не могли бы вы, пожалуйста, связаться со мной?» И знаете, что я от них получать?

— Ничего?

— Точно. Ничего. Тогда я пошел к своему начальству и сказать: «Послушайте, давайте я ездить в Мюнхен и говорить с этими другими людьми? По-дружески, такая товарищеская беседа, просто чтобы получить ответы на кое-какие простые вопросы». И вот что мне сказать начальство: «Забудьте об этот, Биберкопф. Армия не хочет, чтобы мы вмешиваться». Что тут поделать?

— Ничего.

Он засмеялся.

— Точно!

Мисс Тернер спросила:

— А как насчет винтовки?

— Ах, ja, ja. Мы нашли прелестная винтовка, очень милый «маузер», там, в Тиргартен. Мы нашли его сбоку у канал, так уж нам повезло. Вы слыхать про канал Ландвер? — спросил он у нее.

— Мы даже видели его, — ответила она.

— Вы нашли пулю? — спросил я.

Сержант нахмурился.

— Что?

— Die Kugel, — подсказала мисс Тернер.

— А, пуля. Ja, ja, мы нашли замечательная пуля. Но, понимаете, она попадать в землю, она splat, оказаться повреждена, такая вот незадача.

— И вы не смогли определить, от той ли она винтовки, — догадался я.

— Совершенно верно! Он усмехнулся так, будто большего удовольствия доставить ему я не мог. — У нас никак не получалось определить, от той ли она винтовки или нет.

— Но пуля, — возразил я, — наверняка была от «маузера».

— О да, наверняка.

— Винтовка, которую вы нашли, была обычным пехотным «маузером»?

— Ja, ja. Обычный «маузер». Модель 1898 года. — Он по-прежнему улыбался, но, как мне показалось, глаза его слегка сузились.

— Разве не существует укороченной модели этой винтовки? Карабин?

Его глаза вдруг расширились от удивления.

— Укороченная модель? — Он широко улыбнулся. — Ну, естественно, вы, пинкертоны, понимаете в винтовках больше, чем мы, а?

Я обратился к мисс Тернер:

— Как будет по-немецки дерьмо?

Она не успела ответить, как сержант сам мне подсказал.

— Scheisse. — Он усмехнулся. — Дерьмо было одним из любимых слов Альфа. То дерьмо, сё дерьмо. Все дерьмо. Знаете, бывают дни, когда я с ним совершенно согласен. — Он засмеялся.

— Ладно, сержант, — сказал я. — Так неужели мы не можем покончить со всем этим дерьмом?

Глава двенадцатая

Биберкопф снова рассмеялся.

— С каким дерьмом мы покончить?

— Сержант, я понимаю, что вас смущает. Вы полицейский, и все кругом, включая ваше начальство, мешают вам работать.

Он знай себе улыбался.

— Ja. И что?

— И я полагаю, пришло время прикинуть, как нам помочь друг другу.

— Вы считаете, мы можем друг другу помочь?

— Мы с мисс Тернер едем в Мюнхен. И будем разговаривать с людьми из этого списка.

— Ja?

— Когда я закончу, я перешлю вам копию своего отчета.

Сержант кивнул.

— Это хорошо. Очень хорошо. Может, вам повезти, и, может, вы узнать, кто нажать на знаменитый курок. Вы сообщать об этом вашим друзьям нацистам, и на следующий день мы находить еще один труп в канал Ландвер. Ja, просто замечательно. Высший класс. Теперь, когда у меня есть ваш отчет, я знать, почему труп есть труп. — Он радостно усмехнулся.

— Если я узнаю, кто нажал на курок, я немного подожду, прежде чем сказать об этом людям из партии.

— Ja? И сколько вы намерены ждать?

— Пока не сообщу вам.

Сержант кивнул.

— Ваша задумка очень понравится нацистам.

— Нацисты ничего не узнают.

Он снова усмехнулся.

— Значит, вы хотите… — Он повернулся к мисс Тернер. — Betrügen?

— Предать, — перевела она. — Обмануть.

— Вы хотеть обмануть нацистов. — Он покачал головой. — Не очень умно. Им это не понравится. — Он подмигнул мне. — А может, вы и меня хотите обмануть, а? Совсем чуть-чуть?

— Пинкертону нет смысла обманывать полицию. Мы работаем по всему миру, и нам необходима поддержка на местах. Если испанский полицейский расскажет французскому, что мы его провели, нам будет трудно работать.

Сержант снова кивнул, откинулся на спинку кресла и опустил мясистые руки на подлокотники.

— Ja, ja, ладно. Может, в этом действительно что-то есть. Что ж, давайте обсудим. Я понял, как вы мне помогать — передать мне ваш знаменитый отчет. Давайте обсудим, как я смогу помочь вам.

— «Маузер», который вы нашли. Из него стреляли?

— О ja, совершенно точно.

— А может, стреляли не в Гитлера?

Сержант усмехнулся.

— Знаете, что мы думать? Мы думать, что человек, который стрелять в Гитлер, настоящий стрелок, поручил кому-то стрелять из этой винтовки где-нибудь, где никого нет, и потом принеси ее к каналу. Когда стрелок приготовиться, тот человек, а может, два, приносить «маузер» к канал, может в одеяле, и бросать его вниз, в канал. В сторонке, так, чтобы мы его находить, ja? Они это делать, когда никто не видит. Мы думать, что стрелок находиться на другом берегу канал. Прятаться в деревьях около зоопарк. И вы догадываетесь, из чего он стрелять?

— Из карабина «маузер».

— Точно, ja! Из знаменитого карабина «маузер».

— Но вы его так и не нашли. Он спрятал его под пальто и унес с собой, пока все суетились на противоположном берегу канала.

— Хороший план, а?

— Неплохой, — согласился я. — Ему было наплевать, сумеете ли вы определить, от какой винтовки пуля, ведь в это время он уже был далеко.

— Совершенно верно.

— Но почему он стрелял только один раз?

Биберкопф пожал широкими плечами.

— Может, испугался. Если бы он задержаться, его могли поймать.

Я кивнул.

— Если все случилось так, как вы предполагаете, то мы имеем дело по меньшей мере с двумя злоумышленниками.

— О да. — Он усмехнулся. — Двумя или тремя.

— Вы знаете человека по имени фон Динезен?

— Ja, конечно, знаменитый иллюзионист. Вы тоже его знать?

— Встречались, — сказал я.

— Тогда вы, наверно, знать, что он хотел подержать знаменитую винтовку в своих знаменитых руках. Фокус-покус, абракадабра, и потом сказать нам, кто из нее стрелял.

— Но ведь это же не та винтовка.

— Правильно, винтовка не та. Один мой начальник, он сказать, что, может, и стоит разрешить фон Динезен проделать его фокус-покус. Вдруг мы узнать имена людей, кто помогать стрелку. Он верить во всякие дерьмовые фокусы-покусы. — Сержант пожал плечами. — Может, я и разрешу. — Он ухмыльнулся. — Как вы думать, это хорошо?

— Блеск.

Сержант снова усмехнулся.

— Ja, ja. Может, из этого что-то выйдет.

— Я слышал, он помогал гамбургской полиции.

— В Гамбурге, ja. Полиция в Гамбурге, они не брезговать ничьей помощью.

Мисс Тернер заметила:

— А вдруг он вам скажет, что это не та винтовка, из которой стреляли?

— Тогда, — сказал сержант и улыбнулся, — я спросить, где был фон Динезен в день того знаменитого покушения.

Она кивнула и поджала губы.

— Вы точно знаете, — спросил я, — что стреляли именно в Гитлера?

— О ja, совершенно точно. Если они стрелять в генерала, тогда все в армии и в Friekorps… Вы знаете, что такое Friekorps?

— Да.

— Тогда все в Германии, все, у кого есть оружие, будут гоняться за красными и убить их. Они получать гражданская война. Но если они пристрелить маленького хорька, тогда, может, разозлятся только некоторые нацисты в Мюнхене. Не так уж страшно, верно? За пределами Мюнхена и Баварии маленький хорек никто.

— Вы считаете, это были красные, — сказал я.

— Может, конечно, и красные. Сержант улыбнулся и снова пожал плечами. — А может, кто-то из поганцев правого толка, которые хотят, чтобы мы подумать на красных. — Он обратился к мисс Тернер. — Извините, фрейлейн.

Она улыбнулась.

— Если это были красные, — сказал я, — то как они узнали, что Гитлер будет в Тиргартене?

— Понятия не иметь. — Он усмехнулся. — Хорошо, что вы нам помогать, верно?

— И если это были красные, вы опять же не имеете понятия, кто из них мог быть замешан в это дело?

— Ни малейшего, — весело признался он. И, сложив руки вместе, положил их на стол и наклонился ко мне.

— Значит, в Мюнхен собираетесь?

— Дня через два. Сержант снова ухмыльнулся.

— Вам не помешать кое-что знать. Мюнхен — сумасшедший город, понятно? Большинство правых мерзавцев, они все в Мюнхене. Вы знаете капитана Эрхарта?

— Нет.