Агата Кристи - Как все чудесно в вашем садочке… Страница 2

Входная дверь открылась, и стройная невысокая девушка в белой наколке и передничке подозрительно поглядывала на незнакомого господина, по виду иностранца, с густыми усами, который разговаривал сам с собой в садике перед домом. Она была, как и отметил Пуаро, очень хорошенькой юной барышней с круглыми голубыми глазами и розовыми щечками.

Пуаро вежливо приподнял шляпу и обратился к ней:

– Извините, но не здесь ли живет мисс Амелия Бэрроуби?

Юная девушка ахнула, и ее глаза стали еще круглее.

– О, сэр, разве вы не знаете? Она умерла. Все произошло так внезапно. Во вторник вечером.

Она колебалась, разрываясь между двумя сильными инстинктами: первый – не доверять иностранцам; второй – приятное развлечение ее класса – обсудить темы болезни и смерти.

– Вы удивили меня, – сказал Эркюль Пуаро, слегка погрешив против истины. – Я договорился с этой госпожой о встрече на сегодня. Однако, возможно, я могу повидать другую даму, которая живет здесь.

На лице служанки отразилось легкое сомнение.

– Хозяйку? Ну, вы могли бы повидать ее, пожалуй, только я не уверена, захочет ли она видеть кого-либо.

– Она согласится встретиться со мной, – сказал Пуаро и протянул ей визитную карточку.

Его не терпящий возражения тон возымел свое действие. Розовощекая служанка провела Пуаро в гостиную, расположенную справа от прихожей. Затем она отправилась к хозяйке.

Эркюль Пуаро огляделся. Комната была совершенно традиционной гостиной – цвета овсяных хлопьев обои, поверху окаймленные бордюром, блеклые диванные подушки и шторы из розоватого кретона и изрядное число фарфоровых статуэток, безделушек и прочих украшений. Комната была абсолютно заурядной, ничто в ней не указывало на некие особые пристрастия или увлечения ее владельца.

Вдруг Пуаро, по натуре очень чуткий, почувствовал на себе чей-то взгляд. Он обернулся. Возле балконных дверей стояла девушка, – невысокая, бледная девушка с черными как смоль волосами и подозрительно прищуренными глазами.

Она вошла в комнату и, когда Пуаро приветствовал ее легким поклоном, резко выпалила:

– Зачем вы явились сюда?

Пуаро промолчал. Он просто удивленно приподнял брови.

– Вы случайно не адвокат… нет? – Ее английский был правильным, но ни у кого не возникло бы даже мысли о том, что она англичанка.

– Почему мне нужно быть адвокатом, мадемуазель?

Девушка угрюмо уставилась на него:

– Я просто предположила. Я подумала, что вы, возможно, пришли сказать, что она не понимала, что делает. Мне рассказывали о таких вещах… злоупотребление влиянием, – так, кажется, это называется, да? Но это неправильно. Она хотела, чтобы мне перешли ее деньги, и я получу их. Если понадобится, то я найму себе адвоката. Эти деньги принадлежат мне. Она так написала, и так и должно быть. – Вздернув подбородок, девушка вызывающе смотрела на него сверкающими глазами.

Открылась дверь, и в гостиную вошла высокая женщина.

– Катрина… – сказала она.

Девушка съежилась, покраснела, пробормотала что-то невнятное и вышла в сад.

Пуаро повернулся к вошедшей особе, которой оказалось достаточно произнести одно слово, чтобы всецело завладеть ситуацией. Ее голос был властным, с оттенком иронии. Он сразу понял, что она была хозяйкой этого дома, Мэри Делафонтен.

– Месье Пуаро? Я писала вам. Вы должны были получить мое письмо.

– Увы, меня не было в Лондоне.

– О, я понимаю. Это объясняет ваше неведение. Я должна представиться. Моя фамилия Делафонтен. А вот и мой супруг. Мисс Бэрроуби была моей тетей.

Мистер Делафонтен вошел так бесшумно, что его появление прошло незамеченным. Это был высокий мужчина с седыми волосами и нерешительными манерами. Его пальцы как-то нервно поглаживали подбородок. Он то и дело поглядывал на свою жену, и было ясно, что он рассчитывает на ее лидерство в любом деле.

– Я должен принести извинения за то, что побеспокоил вас в столь печальный час, – сказал Эркюль Пуаро.

– Я вполне понимаю, что здесь нет вашей вины, – сказала миссис Делафонтен. – Моя тетушка умерла во вторник вечером. Это случилось так неожиданно.

– Совсем неожиданно, – вставил мистер Делафонтен. – Ужасный удар. – Его взгляд был устремлен на балконную дверь, в которую вышла девушка-иностранка.

– Я прошу прощения, – сказал Пуаро, – и удаляюсь. – Он сделал шаг по направлению к двери.

– Один момент! – сказал мистер Делафонтен. – Вы говорите… э-э… что у вас была назначена встреча с тетей Амелией?

– Верно.

– Может, вы желаете рассказать нам о вашем деле, – сказала его жена. – Если мы что-то сможем для вас сделать…

– Это было дело личного характера, – сказал Эркюль Пуаро. – Я – частный детектив, – просто добавил он.

Мистер Делафонтен, коснувшийся в этот момент фарфоровой статуэтки, тут же опрокинул ее. Его жена выглядела озадаченной.

– Детектив? И у вас с Амелией была назначена встреча? Как странно! – Она изумленно смотрела на него. – Не могли бы вы, месье Пуаро, немного прояснить ситуацию? Она… она кажется совершенно нереальной.

Пуаро немного помолчал. Он тщательно подбирал слова.

– Мадам, мне пока трудно решить, как я должен поступить в данном случае.

– Послушайте, – сказал мистер Делафонтен, – она, часом, не упоминала о русских?

– О русских?

– Ну да, скажем, о большевиках, коммунистах или еще о чем-то в таком духе.

– Не говори ерунды, Генри, – сказала его жена.

Мистер Делафонтен совсем упал духом.

– Извините… извините… я просто поинтересовался.

Мэри Делафонтен прямо взглянула на Пуаро. Ее глаза были ярко-голубыми, как незабудки.

– И все-таки, месье Пуаро, я была бы очень рада, если бы вы рассказали нам хоть что-то. Уверяю вас, у меня есть причины для… беспокойства.

Мистер Делафонтен выглядел встревоженным.

– Не забывайте, что у старых дев… бывают совершенно нелепые причуды.

Его жена осадила его взглядом.

– Итак, месье Пуаро?

Со степенным и печальным видом Эркюль Пуаро отрицательно покачал головой. Он отказывал им с видимым сожалением, но все же это был отказ.

– В настоящее время, мадам, – произнес он, – я, к сожалению, ничего не могу сообщить вам.

Поклонившись, он взял свою шляпу и направился к выходу. Мэри Делафонтен вышла с ним в прихожую. Задержавшись на ступеньках крыльца, Пуаро обернулся к ней.

– Мне кажется, вы очень любите ваш сад, мадам?

– Я? Да, я провожу много времени, ухаживая за цветами.

– Je vous fais mes compliments.

Он еще раз поклонился и зашагал к калитке. Выйдя на улицу и повернув направо, он оглянулся и сразу заметил бледное лицо, следившее за ним из окна второго этажа, и мужчину с военной выправкой, прогуливавшегося взад-вперед по противоположной стороне улицы.

Эркюль Пуаро решительно кивнул в подтверждение своих мыслей и пробормотал:

– Мышка сидит в норке! Как же теперь поступит кошка?

Принятое решение привело его в ближайшее почтовое отделение. Там он сделал пару телефонных звонков. Результаты, видимо, оказались удовлетворительными. И он направился в полицейский участок Чарманс-Грин, к инспектору Симсу.

Инспектор Симс оказался высоким плотным мужчиной с приятным лицом.

– Вы месье Пуаро? – спросил он. – Я так и подумал. Только что мне позвонил начальник полиции. Он предупредил меня, что вы должны появиться у нас. Пройдемте в мой кабинет.

Дверь захлопнулась, и инспектор, предложив Пуаро присесть, сам устроился на стуле и заинтересованно взглянул на своего визитера.

– Да, вы легки на помине, месье Пуаро. Как же вы так быстро умудрились разузнать о преступлении в Роузбэнке, ведь мы сами тут еще не поняли толком, что к чему? Что навело на след?

Пуаро вытащил письмо мисс Амелии и передал его инспектору. Тот с интересом прочел его.

– Занятно, – отметил он. – Проблема в том, что оно может означать все, что угодно. Жаль, что старушка не выразилась чуть-чуть более определенно. Сейчас это могло бы нам помочь.

– А возможно, и помощь не понадобилась бы.

– В каком смысле?

– Она могла бы остаться живой.

– Вы уже много знаете, не так ли? Гм… Не поручусь, что вы ошибаетесь.

– Я прошу вас, инспектор, сообщить мне факты. Пока я пребываю в полном неведении.

– Это не трудно. Во вторник вечером после обеда старушке стало плохо. Симптомы казались весьма тревожными. Конвульсии, спазмы и все такое прочее. Родственники послали за доктором. Но когда он пришел, бедняжка уже скончалась. Было предположение, что она умерла от апоплексического удара. Да только врачу не слишком понравился такой диагноз. Не дав прямого ответа, он постарался объяснить, почему не может сразу выдать свидетельство о смерти. В общем, родственники пока больше ничего не знают. Они ожидают результаты вскрытия. Мы продвинулись ненамного дальше. Доктор сразу же связался с нами и вместе с нашим коронером провел аутопсию. Результат не вызывает никаких сомнений: старушка умерла от большой дозы стрихнина.