Дороти Сэйерс - Рукопись профессора Страница 2

— Итак, вы тот шамый молодой человек, который предштавляет виноторговую фирму (щелк-щелк), — сказал профессор. — Шадитесь (щелк). — Он показал на стул, потом, шаркая, подошел к столу и уселся в кресло. — Вы принешли мне шпишок вин… где же он, да (щелк), вот же он. Давайте пошмотрим. — Он похлопал себя по карману и достал очки в металлической оправе. — Вот! Да! Очень интерешно. Отчего это вы решили навештить меня, а?

М-р Эгг сказал, что ему посоветовал сделать это представитель фирмы «Бразерхуд».

— Я подумал, сэр, — продолжал он, — что если вам так не нравятся безалкогольные напитки, вы, возможно, оцените что-нибудь более полнокровное…

— Неужели, неужели? — сказал профессор. — Очень практично ш вашей штороны. Умно ш вашей штороны. Ешть ли у ваш что-нибудь приличное здешь? — Он помахал списком вин. — Хотя я не верю виноторговцу, который шам ищет покупателей!

М-р Эгг объяснил, что из-за растущей конкуренции фирма «Пламмет энд Роуз» вынуждена была прибегнуть к этому не очень достойному, зато весьма современному методу.

— Но, конечно, сэр, — доверительно сообщил он, — мы не утратили разборчивости. Я бы и не подумал, например, показывать такому джентльмену, как вы, список вин, который мы предлагаем отелям и ресторанам.

— Гм, — буркнул профессор Пиндар. — Ну… — И он начал комментировать указанные в списках вина, проявляя при этом познания, более чем неожиданные у пожилого ученого, чьи интересы сосредоточились на отцах церкви. Он сообщил, что предполагает заложить небольшой винный погребок, хотя для этого придется сменить полки, потому что прежние владельцы не уделяли должного внимания этой части дома, и погреб сейчас ни на что не годится.

М-р Эгг позволил себе небольшую шутку по поводу небрежения и расточительства, а потом оформил заказ на портвейн высшей марки, а также на несколько дюжин бутылок отборного бургундского: все это следовало доставить через месяц, когда погреб будет готов.

— Вы думаете поселиться здесь навсегда, сэр? — осмелился спросить он, вставая.

— А почему бы и нет? — рявкнул профессор.

— Рад слышать это, сэр, — сказал Монти. — Всегда ведь приятно иметь хорошего клиента.

— Да, конечно, — ответил профессор, успокаиваясь. — Во вшяком шлучае, я рашчитываю быть ждешь до тех пор, пока не закончу швою книгу. Возможно, на это уйдут годы (щелк)! Она называется «Иштория ранней христианской шеркви» (щелк-щелк). — В этот момент его челюсти чуть не выскочили, и м-р Эгг сделал инстинктивное движение, чтобы поймать их, а потом подумал: почему этот профессор взялся за тему, название которой он просто не в силах произнести?

— Вам это, нашколько я понимаю, нишего не говорит, а? — надменно спросил профессор, открывая дверь.

— Ничего, к сожалению, сэр, — вздохнул м-р Эгг, который знал, где провести черту между притворным интересом и признанием своего невежества. — Подобно барду Эйвона[1] если мне позволено будет так выразиться, я плохо знаю латинский язык и еще хуже греческий, и, боюсь, это единственное сходство между нами.

Профессор рассмеялся, что было небезопасно для его зубов, после чего послышался ужасающий щелчок.

— Миссис Тэббит, — позвал он, — проводите этого джентльмена.

Появилась экономка и выпроводила м-ра Эгга, рассыпавшегося в благодарностях.

«Ну, — подумал Монтэгью Эгг, — вот так загадочная личность! Мне совсем не хочется ошибиться. Интересно, кого бы можно об этом спросить?.. Минутку. Мистера Гриффита, вот кого. Он сразу все поймет.»

Случилось так, что он должен был вернуться в Лондон в тот же день. Закончив необходимые дела, он отправился навестить своего клиента и знакомого, который был старшим партнером в почтенной издательской фирме «Гриффит энд Сибрайт». М-р Гриффит выслушал его рассказ очень внимательно.

— Пиндар? — сказал он. — Я о нем никогда не слышал. Он пишет книгу о первых отцах церкви… Но ведь этим же занимается доктор Эбкок. Давайте позвоним ему. Алло! Это доктор Эбкок? Извините за беспокойство… вы когда-нибудь слышали о некоем профессоре Пиндаре, который пишет на ту же тему, что и вы? Нет?.. Не знаю. Одну минуту.

Он снял с полки несколько объемистых томов и бегло просмотрел их.

— По-видимому, ни в Англии, ни в Шотландии ему не присваивали профессорского звания, — вскоре сказал он. — Конечно, он мог получить его где-нибудь за границей. У него был какой-нибудь акцент, Эгг? Нет? Ну, это ничего не доказывает. В этих странных американских университетах каждый может получить звание профессора. Ну что ж, это не очень важно, доктор, не беспокойтесь. Да, книга. Мне просто хотелось проверить. Я позже дам вам знать.

Он повернулся к Монти.

— Ничего определенного, — сказал он, — но вот, что я сделаю. Я позвоню этому человеку, нет, лучше напишу ему. Скажу, что слышал о его работе и мне бы хотелось сделать ему предложение о публикации. Это, возможно, что-нибудь даст…

Прошло некоторое время, прежде чем м-р Эгг получил известие от м-ра Гриффита. Письмо переслали ему в графство Йорк, где он был по обычным своим коммерческим делам.

«Дорогой Эгг!

Я написал профессору и даже получил от него ответ и рукопись, отпечатанную на машинке. Рукопись сомнений не вызывает.

Она великолепна. Довольно необычна кое в чем, но напичкана ученостью сверх всякой меры. Однако его письмо, я бы сказал, крайне неопределенно. Он не говорит, где получил звание профессора. Возможно, он сам его себе присвоил… Но книга настолько хороша, что я постараюсь опубликовать ее в нашем издательстве. Я напишу загадочному профессору и попрошу его встретиться со мной. Непременно сообщу вам, если будет о чем…»

Следующее письмо м-р Эгг получил в графстве Линкольн.

«Дорогой Эгг.

Дело становится все более любопытным. Профессор наотрез отказывается встретиться со мной и обсудить вопрос о публикации его книги, хотя и готов обдумать мое предложение. Эбкока книга задела за живое, и он написал письмо с просьбой выслать ему дополнительную информацию по некоторым спорным пунктам рукописи. Мы никак не можем понять, почему этот, несомненно, выдающийся человек до сих пор неизвестен специалистам в данной области. Я думаю, что лучше всего нам связаться со старым д-ром Уилвертоном. Он знает все обо всем и о всех, однако весьма эксцентричен, и из него очень трудно что-нибудь выжать. Но в одном вы можете быть уверены: человек, который написал эту книгу, настоящий ученый, так что ваши сомнения были беспочвенны. Крайне признателен за то, что вы рассказали мне о профессоре Пиндаре, кем бы он ни был. Его труд произведет большой шум в маленьком мире ученых…»

Когда м-р Эгг вернулся в Лондон, м-р Гриффит позвонил ему и очень взволнованным голосом попросил прийти и познакомиться с великим и эксцентричным д-ром Ловеллом Уилвертоном. Встреча должна была состояться в доме Гриффита. Когда м-р Эгг добрался туда, он увидел, что издатель и д-р Эбкок сидят у огня, а странный человечек в клетчатом костюме раздраженно бегает по комнате.

— Бесполезно, — захлебываясь, говорил д-р Уилвертон, — бесполезно рассказывать мне. Я знаю. Я говорю, что я знаю. Изложение взглядов, стиль… все указывает на это. Кроме того, послушайте, я видел этот отрывок о Клементе Александрийском раньше. Бедный Донн! Он был одним из замечательнейших ученых — самым замечательным из всех, кто когда-либо проходил через мои руки. Я навестил его однажды в этой ужасной хижине на болотах Эссекса, куда он удалился после… удара, знаете ли… и он показал мне ее тогда, эту рукопись. Ошибка? Да нет, я никогда не ошибаюсь. Я часто думал, куда делась эта рукопись. Если бы я был в Англии в то время, я бы спас ее… Ее продали вместе с остальными вещами после смерти Донна, наверное, чтобы заплатить за его жилье.

— Подождите минутку, Уилвертон, — успокаивающе сказал д-р Эбкок. — Вы слишком быстро излагаете свои мысли. Вы говорите, что «История ранней христианской церкви» была написана молодым человеком по имени Роджер Донн, одним из ваших учеников, который спился и умер в нужде где-то на болотах графства Эссекс. Теперь эта книга обнаруживается отпечатанной на машинке, которой, как вы говорите, Донн не пользовался, — под видом труда, написанного стариком, называющим себя профессором Пиндаром и владеющим в настоящее время особняком «Веллингтония хаус» в графстве Сомерсет. Так? Вы хотите сказать, что этот Пиндар выкрал рукопись или купил ее у Донна? Или что это сам Донн, скрывающийся под видом Пиндара?

— Конечно, это не Донн, — сердито сказал д-р Уилвертон. — Я ведь сказал вам, что Донна нет в живых. Он умер в прошлом году, когда я был в Сирии. Я полагаю, что этот старый самозванец купил рукопись на аукционе.

М-р Эгг хлопнул себя ладонью по бедру.

— Ну, конечно, сэр, — сказал он. — Металлическая шкатулка, которую я видел на столе. В ней-то и был оригинал рукописи, а этот так называемый профессор просто перепечатывал ее на своей машинке.