Адриан Дойл - Две женщины Страница 2

— Вы думаете, она шпионка?

— Нет. Она настолько выше обыкновенного шпиона, насколько я выше обычной ищейки. Я долго подозревал, что она вращается в высших кругах, ведя какие-то тайные политические интриги. И вот в руках этой женщины, умной, честолюбивой и в то же время беспощадной, находятся документы, которые могут погубить герцогиню Каррингфорд и ее дочь, если только герцогиня не согласится предать свою родину.

Холмс сделал паузу, чтобы выбить свою трубку в ближайшую чашку.

— И я здесь беспомощен, Уотсон, я не в состоянии защитить ни в чем не повинную женщину, обратившуюся ко мне за советом и помощью, — закончил он.

— Действительно, гнусное дело, — вздохнул я. — Но если донесение Билли имеет к этому отношение, то тут замешан какой-то лакей.

— Да, и, должен признаться, я очень удивлен этим, — сказал Холмс, задумчиво глядя на поток кэбов и колясок под нашими окнами. — Между прочим, человек, известный под именем Лакея Бойса, вовсе не лакей, дорогой мой Уотсон, хотя и носит такое прозвище, так как начал свою карьеру в качестве слуги. На самом деле он — главарь второй по величине опасной шайки дельцов, спекулирующих на скачках. Думаю, он не особенно дружелюбно относится ко мне, так как главным образом благодаря мне получил два года по делу Рокмортона о допинге. Но ведь шантаж не входит в сферу его деятельности, и я понимаю…

Холмс резко прервал свою речь и, вытянув шею, стал всматриваться в толпу пешеходов.

— Клянусь честью, это он сам! — воскликнул Холмс. — И если не ошибаюсь, направляется прямо к нам. Может быть, Уотсон, вам лучше скрыться за дверью спальни? — усмехнулся Холмс. — Мистер Бойс не принадлежит к числу лиц, красноречие которых возрастает от присутствия свидетелей.

Снизу послышался резкий звонок, и, уходя в спальню, я услышал тяжелые шаги по ступенькам, после чего последовал стук в дверь и приглашение Холмса войти.

Сквозь щель в двери я взглянул на вошедшего. Это был плотный мужчина с красным добродушным лицом и густыми бакенбардами. На нем было клетчатое пальто и щегольской коричневый котелок, в руках — перчатки и тяжелая коричневая трость из пальмового дерева. Я ожидал увидеть человека совершенно иного типа: не вульгарного, самодовольного субъекта, похожего на фермера средней руки. Пока он стоял в дверях и глядел на Холмса, я обратил внимание на его глаза. Они были похожи на две сверкающие бисеринки — очень яркие и холодные, неподвижные и злобные, похожие на глаза ядовитой змеи.

— Нам нужно перекинуться с вами парой слов, мистер Холмс, — сказал он визгливым голосом, который странно контрастировал с его плотной фигурой. — Можно мне сесть?

— Я предпочитаю разговаривать с вами стоя, — сурово ответил мой друг.

— Хорошо, хорошо. — Вошедший медленно обвел взором комнату. — А вы здесь неплохо устроились, очень неплохо. Как я понимаю, благодаря заботам этой почтенной женщины, отворившей мне дверь, вы ни в чем не нуждаетесь. И к чему вашей хозяйке лишаться такого хорошего жильца, мистер Холмс?

— Я не собираюсь менять местожительство.

— Да, но зато есть другие, которые могут позаботиться об этом. «Мистер Холмс — весьма привлекательный мужчина», — говорю я. «Может быть, — говорят другие, — только у него слишком длинный нос, который всегда залезает в чужие дела, вовсе его не касающиеся».

— Забавно! — заметил Холмс. — Между прочим, Бойс, вы, очевидно, получили указание немедленно приехать сюда из Брайтона.

Ласковая улыбка исчезла с лица негодяя.

— Как вы узнали, откуда я приехал?! — пронзительно закричал он.

— Тише, тише! Из вашего кармана выглядывает программа скачек Южного Кубка. А теперь слушайте: я разборчив в выборе собеседников и поэтому прошу вас закончить этот разговор.

Бойс злобно оскалился.

— Я закончу нашу беседу по-иному. Вы, ищейка, сующая повсюду свой нос, держитесь подальше от дел мадам… — Он сделал многозначительную паузу. Его круглые маленькие глазки пристально глядели на моего друга. — В противном случае вы пожалеете, что родились на свет, мистер Шерлок Холмс, — закончил он тихо.

Холмс усмехнулся и потер руки.

— Это очень интересно, — сказал он. — Значит, вы явились сюда по поручению мадам фон Ламмерайн?

— Черт возьми, какая наглость! — воскликнул Бойс. Его левая рука скользнула к трости. — Я думал, вы остережетесь, а вы начинаете произносить разные имена. Поэтому я, — тут он мгновенно выдернул ручку трости, и теперь в его руках оказалось длинное стальное лезвие, — поэтому я, мистер Шерлок Холмс, сдержу свое слово.

— И на это слово вы, Уотсон, наверное, обратили внимание? — спросил Холмс.

— Конечно! — громко откликнулся я.

Бойс замер на месте. А когда я появился из спальни, вооруженный тяжелым латунным подсвечником, он бросился к входной двери. На пороге он на мгновение остановился и повернулся к нам. Его глазки злобно сверкали на широком багровом лице, с губ срывался поток гнусной ругани.

— Довольно! — строго оборвал его Холмс. — Кстати, Бойс, я не мог догадаться, чем вы убили тренера Мэджерна. При вас не было найдено оружие. Теперь я понял.

Багровый цвет медленно сошел с лица Бойса, сменившись сероватой бледностью.

— Боже мой, мистер Холмс! — воскликнул он. — Ведь не думаете же вы… ведь это только шутка, дружеская шутка!

Выскочив за порог, он захлопнул за собой дверь и с грохотом промчался по лестнице.

Мой друг рассмеялся.

— Ну-ну! Вряд ли мистер Бойс обеспокоит нас в дальнейшем, — сказал он. — Но его посещение дало новое направление моим мыслям.

— Какое?

— Это первый луч света в том мраке, который меня окружал, Уотсон. Интересно, почему они так недовольны моим вмешательством, если им незачем бояться разоблачения? Берите шляпу и пальто, Уотсон, мы вместе едем к этой бедняжке Каррингфорд.

Наш визит оказался очень кратким, и все же я буду долго помнить мужественную, все еще прекрасную женщину, оказавшуюся не по своей воле в самом трагическом положении. Только по темным кругам под глазами и по слишком яркому блеску ее карих глаз можно было догадаться об огромной тяжести, лежавшей у нее на сердце.

— У вас какие-нибудь новости для меня, мистер Холмс?

— Пока у меня нет ничего нового, ваша светлость, — мягко сказал Холмс, склонившись перед собеседницей. — Я пришел, чтобы задать вам один только вопрос и обратиться к вам с просьбой.

— А именно?

— Мой вопрос можно простить постороннему человеку только потому, что он вызван необходимостью, — сказал Холмс. — Вы были замужем за покойным герцогом свыше тридцати лет. Было ли его поведение благородным в смысле личного отношения к общепринятому моральному кодексу? Я прошу вашу светлость быть со мною очень откровенной при ответе на этот вопрос.

— Мистер Холмс, за время нашей совместной жизни у нас бывали и ссоры и неприятности, но я никогда не замечала, чтобы мой муж унижался до какого-нибудь недостойного поступка или отступал от тех моральных норм, которые он так высоко ценил.

— Это все, что мне нужно было знать, — ответил Холмс. — Я не склонен к эмоциям и не считаю, что любовь ослепляет. При спокойном рассудке получается обратное — любовь помогает лучшему распознаванию другого человека. Но сейчас, ваша светлость, — прервал себя Холмс, — время не терпит. — Холмс наклонился к своей собеседнице. — Мне необходимо увидеть подлинные документы этого брака в Валансе.

— Это безнадежно, мистер Холмс! — воскликнула герцогиня. — Та ужасная женщина никогда не выпустит их из своих рук, разве только за назначенную ею бесчестную плату.

— Придется прибегнуть к хитрости. Вы должны послать ей письмо, составленное в очень продуманных выражениях. Это письмо должно создать впечатление, что вы согласитесь с ее требованиями, если убедитесь в подлинности документов. Умоляйте ее принять вас у нее на Сент-Джеймс-сквер сегодня в одиннадцать часов вечера. Вы сделаете это?

— Сделаю все, за исключением того, что она требует.

— Прекрасно. И еще один решающий вопрос. Очень важно, чтобы вы нашли какой-нибудь предлог точно в двадцать минут двенадцатого удалить ее из библиотеки, где находится сейф, в котором она хранит эти документы.

— Но она возьмет их с собой…

— Это не имеет значения.

— Откуда вы знаете, что сейф находится в библиотеке?

— Когда-то я оказал небольшую услугу фирме, которая сдает в аренду дом госпоже фон Ламмерайн. От этой фирмы я и получил план дома. Больше того, я видел сейф.

— Вы его видели!

— Вчера утром кто-то выбил стекло в окне, — улыбнулся Холмс. — Стекольщик тут же нашелся. Мне пришло в голову, что этим можно будет воспользоваться.

— Что вы собираетесь сделать? — спросила она с волнением.

— По этому вопросу мне придется принять решение на месте самому, — сказал Холмс. — Если меня и постигнет неудача, то во всяком случае попытка будет сделана в благих целях.