В пасти Дракулы - Виталий Михайлович Егоров Страница 2

Вскоре поступило указание: всем вернуться в дислоцированный в одном из городских отделов штаб по поиску пропавшего. Там все узнали печальную новость — обнаружен труп мальчика. Когда следственно-оперативная группа, уточнив координаты, прибыла к месту обнаружения трупа, прошло почти полдня. Судебный медик, нащупав тело ребенка, грустно выронил:

— Умер совсем недавно, от силы час назад. Животик еще тепленький, скорее всего, общее переохлаждение организма.

Все оцепенели от печали, испытывая в душе жалость к ребенку и вину за то, что не смогли его вовремя спасти. Уняв в груди появившуюся вдруг боль, Журавлев огляделся, смеряя взглядом прилегающую местность. Впереди было чистое поле, где мог спокойно сесть вертолет. Недоумевая, почему вертолетчики не приземлились и не спасли мальчика, сыщик вернулся в отдел, где в коридоре застал убитого горем отца мальчика. Услышав рассказ мужчины, сыщик пришел в бешенство. Оказалось, что вертолетчики заметили лежащего под деревцем мальчика по ярко-красной куртке и сообщили об этом Сивушкину. Тот, удостоверившись, что внизу действительно пропавший мальчик, велел пилотам вернуться в авиапорт. На желание отца спуститься из вертолета к сыну, милиционер ответил отказом, ссылаясь на то, что нельзя нарушать место происшествия, а надо дождаться прибытия следственно-оперативной группы. Журавлев, играя желваками на скулах, выслушал мужчину и направился в кабинет. Там находился тот самый Сивушкин, он, увидев Журавлева, победоносно воскликнул:

— Я его нашел! У меня глаз как у орла!

Журавлев молча подошел к оперативнику и ногой сбил табуретку, на котором он восседал. Когда тот упал, сыщик, навалившись на него всем своим весом и схватив за грудки, процедил:

— Сволочь, ты сгубил мальчика!

Началась потасовка, пока их не разняли другие оперативники. Начальник угрозыска, узнав об этом инциденте, вечером вызвал Журавлева к себе. Пригласив его сесть за стол, он поинтересовался:

— Из-за чего конфликт?

— Вы же знаете, Владимир Петрович, что мальчика можно было спасти, если бы не Сивушкин! — возмущенно проговорил оперативник, — Хотя бы отца оставил на месте, он бы сына, возможно, отогрел и спас!

— Да, это была большая ошибка отправить Сивушкина с вертолетчиками, — сожалеюще покачал головой руководитель. — Но кто знал-то, что он такое сотворит. Его «художества» мне надоели, я уже предложил ему написать рапорт на увольнение. Если прокуратура возбудит против него уголовное дело, это будет самое правильное решение.

С этого дня Журавлев впервые осязаемо почувствовал, где у него находится сердце, которое, напоминая о себе, иногда выстреливало острыми болями в груди.

За то время, как он трудился в «тяжах», сменились три начальника угрозыска, Журавлева по праву можно было называть одним из патриархов уголовного розыска.

Как уже говорилось выше, здоровье стало сдавать, и однажды он обратился к своему терапевту с жалобой на частые и повторяющиеся боли в сердце. Врач-женщина, послушав сердце, отправила его на электрокардиографию. Получив результаты исследования, она ахнула:

— Да ты же перенес инфаркт на ногах! Немедленно ложись в санчасть, мы тебя полностью обследуем.

— Какая санчасть?! — воспротивился опер. — Работать надо…

— О работе можешь забыть, теперь врачебная комиссия и на пенсию, — на полуслове перебила его терапевт и пригрозила: — И не вздумай мне перечить, иначе позвоню твоему руководству!

— Это в сорок три-то на пенсию? — горько усмехнулся оперативник. — Какой у меня может быть инфаркт? От инфаркта люди умирают…

— Ты, очевидно, перенес микроинфаркт на ногах, все это предстоит еще уточнить, — объяснила терапевт. — Это очень опасно, можно и умереть внезапно, если все повторится вновь.

— Ну, раз это «микро», то не так страшно… — начал было сыщик, но врач резко отрезала:

— Немедленно в санчасть!

Пролежав в больнице полмесяца, пройдя все круги изнуряющих медицинских исследований, Журавлев, с рекомендацией о немедленной смене работы на более легкую, явился перед начальником угрозыска.

Полковник милиции Павел Сергеевич Маркин служил начальником уголовного розыска почти два года. За это время он проникся уважением к старому оперативнику, который был младше его всего на два года. В Журавлеве ему нравилась надежность и обязательность, его профессиональное чутье в раскрытии самых опасных и запутанных убийств, натаскивание молодых оперативников с передачей им своего бесценного опыта. Поэтому он, уже заранее зная вердикт врачей, сразу повел разговор о дальнейшей службе своего подчиненного.

— Константин, в «тяжах» оставаться нельзя, в противном случае вынужден буду отправить тебя на пенсию. На этой неделе я должен информировать санчасть, что нашел для тебя легкую работу, иначе предстоит врачебная комиссия и все равно уволят по состоянию здоровья.

— Павел Сергеевич, я чувствую себя вполне отлично, — досадливо махнул рукой оперативник. — Эти врачи слишком сгущают краски, еще и пугают, что могу умереть на работе. Они перестраховываются, как бы со мной ничего не случилось, так что верить им на сто процентов не стоит.

— Мне все же надо подчиниться рекомендациям врачей, иначе они доложат министру, — развел руками полковник. — Я вот о чем подумал на досуге: иди-ка ты руководить разыскным отделением. Астахова я заберу в «тяжи», он уже достаточно набрался опыта, за ним уже несколько раскрытых убийств, а ты садись на его место. В зарплате ты ничего не теряешь, это равнозначные должности.

— Два раза в одну реку не входят, ведь я когда-то начинал работать в группе розыска, — усмехнулся оперативник. — Теперь что, возвращаться обратно?

— Серьезно? — удивленно спросил Маркин. — Когда это было?

— Лет пятнадцать назад.

— Ох, как давно все это было! — поразился руководитель, уносясь воспоминаниями к тем далеким временам и, подытоживая разговор, распорядился: — Ну, тем более, тебе разыскная работа не в новинку, принимай отделение. А я завтра же сообщу в санчасть, что для тебя подыскал щадящую работу. Так что вперед!

— Есть, товарищ полковник, — нехотя подчинился сыщик.

Вечером, когда он вернулся домой, жена радостно протянула ему письмо.

— На, Костя, прочитай, что пишет Витька.

Журавлев присел на диван в прихожей и стал читать письмо сына из армии. Закончив с чтением, он удовлетворенно крякнул:

— Хочет пойти по моим стопам. Правильное решение, весной демобилизуется и сразу в патрульно-постовую службу. Заочно поступит в институт, на третьем курсе его уже можно взять оперативником.

— Еще одним сыщиком станет больше в семье, — тяжело вздохнула жена и пригрозила пальцем: — Только младшего не вздумай заманивать в свой уголовный розыск. После университета пусть идет на строительство или в архитектуру — у него тяга к этим профессиям.

— Ладно, не ворчи, Кристина, — улыбнулся жене Журавлев. — Архитекторы тоже нужны городу, ведь ты же мечтала стать одной из них. А меня можешь поздравить — с сегодняшнего дня я руковожу розыскным отделением.

— Через столько лет вернулся обратно? — ахнула жена. — Все из-за сердца?