Джорджет Хейер - Найден мертвым. Тупое орудие Страница 20

Она бросила ему короткое «Здравствуйте» и немедленно повернулась к сэру Адриану:

— Так чем же занимается ваша жена, слоняясь по Африке? Это в ее-то годы.

— Честно говоря, не знаю, — ответил сэр Адриан с улыбкой.

— А следовало бы! — Подобные ответы ее озадачивали. Она считала, что мужья должны знать, чем занимаются их жены.

— Вы не боитесь, что Норма может попасть там на обед к каннибалам в качестве одного из блюд?

— Нет. — Сэр Адриан беззаботно взмахнул рукой. — Надо ее знать. Это поразительная женщина. Встретив там каннибалов, она приструнит их и заставит себе прислуживать. Ее энергии позавидует любой молодой человек, не говоря уже о женщинах. — Он бросил взгляд на Тимоти, затем на Джима. — А вот сыновья напористость матери не унаследовали.

— Может, оно и лучше, — сказала Эмили. — Что вы собираетесь делать со своим мальчиком?

— В каком смысле?

— Куда вы намереваетесь его определить?

— Ах, вот вы о чем. Мне кажется, думать об этом пока рано. К тому же любая профессия, какая только приходит на ум, мне кажется для него неподходящей.

Она хрипло рассмеялась.

— А вам известно, что в полиции подозревают Джима?

Сэр Адриан с безучастным видом принялся протирать свой монокль.

— Ну, для них это вполне естественно.

— А по мне, так идиотизм.

С сэром Адрианом разговаривать на эту тему было бесполезно. Он вел себя странно, словно судьба Джима его не тревожила, да и собственного сына, Тимоти, тоже. Он со всеми общался одинаково ровно, поглядывая на них сквозь туман отчуждения, которым окружил себя, как бы отгораживаясь от людей. Казалось, его больше интересует коллекция марок, чем убийство Клемента.

Когда позднее Джим рассказал ему о разговоре с Робертсом, он лишь пожал плечами.

— От такого предупреждения становится жутковато, правда?

— Да, — ответил Джим. — Потому что это абсурд. Да, Сайласу и Клементу не нравился австралийский проект, но уверен, погибли они по другой причине.

— То есть ты спокоен?

— А чего мне нервничать? Я у открытых окон не сижу.

— Могу только добавить: маловероятно, чтобы убийца решился на третье преступление в тот момент, когда детективы расследуют два первых.

— Да, — кивнул Джим, — с его стороны это была бы неслыханная наглость. Странная складывается ситуация. Я наследовал состояние Кейнов, следовательно, у меня был мотив избавиться от предшественника, а может, и двух, и вместе с тем я сам являюсь кандидатом на устранение.

Сэр Адриан тронул его за руку.

— Мой мальчик, не воспринимай эту опасность серьезно.

Он рассмеялся.

— Мне и прежде, когда я чего-либо боялся, всегда хотелось прийти и взять вас за руку. С вами спокойно, как ни с кем. — Джим вздохнул. — Видимо, мне придется вникать в дела фирмы, хотя очень не хочется.

— Не сомневаюсь, твоя мама тебя бы к этому поощрила.

— Ну конечно. Иначе как же я смогу финансировать ее экспедицию на Северный полюс?

— В Китай, — поправил сэр Адриан. — Если память мне не изменяет, следующую поездку она планирует совершить в Центральный Китай.

Позднее, перед ужином, Патрисия, встретившись в гостиной с сэром Адрианом, спросила:

— Как вы думаете, способны Манселлы на убийство ради заключения выгодной сделки?

— Нет. Разумеется, легко поддаться искушению и поверить, что младший Манселл ради наживы способен на любое преступление. Согласен, в нем мало приятного, но нельзя позволять предубеждениям управлять своими суждениями.

— Я повторяю себе это снова и снова, понимая, что мои тревоги сильно преувеличены, но когда речь идет о жизни дорогого мне человека, эмоции меня захлестывают.

Сэр Адриан вопросительно вскинул брови:

— Надеюсь, вы не считаете меня бессердечным отчимом из сказок?..

Она улыбнулась:

— Конечно, нет. Но Джим — мой жених, а вам он приемный сын.

— Да, это так, но они мне оба одинаково дороги. Что родной сын, что приемный. И я радуюсь, глядя на Тимоти. С возрастом он все больше становится похожим на Джима.

— Вы хороший отец, сэр Адриан.

— Не хороший, а какой положено.

— Вы считаете, сейчас Джиму опасность не угрожает?

— Нет. Признаюсь, я не слишком силен в вопросах бизнеса, но, насколько мне известно, организация филиала фирмы «Кейн и Манселл» в Австралии убедительным мотивом для совершения трех убийств служить не может. Однако существует иная возможность.

— Какая?

— Вряд ли об этом сейчас надо говорить во всеуслышание. Это всего лишь догадка, которую следует подтвердить. Завтра я намерен поговорить с инспектором из Скотленд-Ярда. Попрошу дворецкого утром позвонить ему.

— Сэр Адриан, объясните, что вам нужно, и я передам Притчарду.

— Да, будьте любезны, скажите, чтобы он пригласил инспектора в особняк в течение дня, когда ему удобно. Если он найдет время, я буду ему весьма обязан.

За ужином Патрисия призналась Джиму, что после общения с его отчимом ее страхи слегка отступили.

— Ты его любишь, Джим?

— Очень.

— А он тебя?

— Думаю, да. А почему ты спрашиваешь?

— Он кажется замкнутым, углубленным в себя, а на самом деле добрый и отзывчивый. Как хорошо, что он приехал. Зачем ему понадобилось встретиться с инспектором?

— Понятия не имею. Но пусть встретится, поговорит.

— Надеюсь, у инспектора найдется хотя бы небольшая доля здравого смысла, чтобы исключить тебя из списка подозреваемых.

Сержант Хемингуэй мыслил почти так же, как Патрисия.

— Не представляю, шеф, — сказал он, встретившись утром с инспектором Ханнасайдом, — чтобы такой достойный молодой человек, как Джеймс Кейн, затеял убивать своих родственников.

— Я с вами согласен, но сбрасывать со счета мотив нельзя. А он у него был, и причем веский.

Сержант почесал подбородок.

— Да, но его мотив лежит на поверхности. А мне кажется, разгадка запрятана гораздо глубже. Кстати, кто такой сэр Адриан, который хочет с вами встретиться?

— Отец вашего приятеля.

— Кого? Тимоти? Да что вы. Если сынок пошел в отца, то вас ожидает веселое утро, шеф.

Однако позднее инспектор Ханнасайд убедился, что отец и сын совершенно не похожи. Он прибыл в особняк в одиннадцать часов и встретил на террасе Тимоти. Мальчик был вежлив, но угрюм.

— Чего не весел? — улыбнулся Ханнасайд. — Плохо продвигается расследование?

На эту шутку Тимоти отреагировал с холодным достоинством:

— Настроение не повышается, когда вами так пренебрегают.

— А в чем дело?

— Я давно просил Джима взять меня прокатиться на его быстроходном катере, а он предпочел Патрисию. Это просто свинство.

Инспектор улыбнулся:

— Стоит ли так расстраиваться? Для занятого расследованием детектива увеселительные прогулки по морю — пустая трата времени.

— Вы правы, но мне обидно.

Ханнасайд расстался с мальчиком, отметив, что подозреваемый в убийстве Джеймс Кейн, видимо, не переживает. Раз решил развлечься со своей невестой прогулкой на катере.

Сэр Адриан Харт принял инспектора в библиотеке. Вставив монокль, он одарил Ханнасайда своим спокойным взглядом.

— Доброе утро, инспектор. Прошу вас, садитесь.

Тот сел в кресло.

— Доброе утро, сэр. Вы хотели меня видеть?

— Да. — Сэр Адриан сел, потянув на коленях свои идеально отглаженные брюки. — Я собирался обсудить с вами один из аспектов этой весьма неприятной проблемы. Известно ли вам, что некий джентльмен по фамилии Робертс счел целесообразным предупредить моего приемного сына, что тот может оказаться третьей жертвой убийцы?

— Нет, сэр, — ответил Ханнасайд.

— Я так и предполагал. Что за причины подвигли мистера Робертса на подобный шаг, я не знаю. Но мне представляется крайне нежелательным, чтобы дело засоряли такого рода загадки.

Инспектор кивнул:

— Совершенно с вами согласен. А мистер Робертс намекнул, кого он подозревает в убийстве?

— Намекнул, и весьма прозрачно. Заявил, будто Манселлы не позволят Джиму препятствовать в воплощении их замыслов.

— Речь идет об австралийском проекте, сэр? Можно ли было усмотреть в поведении мистера Робертса личную заинтересованность?

— Ни в коей мере. По словам Джима, он искренне сожалел, что его предложение фирме могло спровоцировать преступные действия.

— Да, он мне тоже говорил, — сказал инспектор. — Полагаю, сэр, что все это притянуто за уши.

— Согласен с Вами. Но к мистеру Робертсу следует присмотреться. Надеюсь, вы подробно ознакомились с завещанием Мэттью Кейна? — Он замолчал, вынул из глаза монокль, протер его и вернул на место. — Кто унаследует состояние Кейнов в случае смерти Джима?

Ханнасайд кивнул, словно ожидал этого вопроса: