Найо Марш - Выпить и умереть Страница 21

— Дурацкий способ убийства! — заметил Аллейн. — Мне кажется, все это не слишком убедительно…

— Ну, может быть, он надеялся, что у него будет время вытереть дротик начисто? — предположил Харпер.

— У него такой шанс был, — тут же возразил Аллейн. — Ведь он помогал констеблю Оутсу искать этот самый дротик, правда? И что же он его не вытер как следует? Значит, он был ни при чем.

— А вот и наш полковник! — объявил Харпер.

Главный констебль был старым знакомым Аллейна. И Аллейн любил полковника Браммингтона — колоритного чудака, чьи манеры скорее забавляли, чем раздражали Аллейна. Браммингтон был так резко непохож на обычного провинциального главного констебля, что его назначение на эту должность можно было считать волшебством. Он подъехал к участку на своей патрульной машине, которая выглядела словно престарелый ветеран всех войн. О ее приближении можно было догадаться издалека, и Харпер с глубоким вздохом сказал:

— Ну вот, едет! А ведь мотор у этой колымаги — чистое наказание господне, и жители нам постоянно жалуются! Жалобы сыпятся просто со всех сторон, не говоря уже о собаках, которые носятся рядом и норовят цапнуть колесо! Но он не желает чинить ее…

Прибытие полковника было ознаменовано тяжким скрипом шин и диким визгом тормозов. Полковник, отдуваясь, вылез из машины. Жесткие рыжие волосы торчали во все стороны, глаза навыкате весело блестели — их громогласный обладатель был явно в приподнятом настроении, хотя, судя по одежде, ему не раз пришлось по дороге валяться в пыли под машиной…

Браммингтон приветственно крикнул Харперу, пожал руку Аллейну с осторожностью, словно в рукаве у того была спрятана бомба, а пальцы служили спусковым крючком взрывателя, удивленно заморгал на Фокса, после чего рухнул в изящное плетеное креслице с таким решительным видом, словно намеревался пробить его своим чугунным задом.

— Я собирался быть здесь уже полчаса назад! — загремел полковник Браммингтон. — Все этот автомобиль, будь он проклят! Вот погань-то!

— А что случилось, сэр? — кротко спросил Харпер.

— Дорогой Харпер, разве я что-нибудь в этом понимаю? К счастью, неподалеку был гараж и мастерская… А в гараже их парнишка засунул голову прямо в дымящийся мотор, произнес какие-то заклинания насчет «патрубков» и «дросселей», совершил ритуальные обряды с водой и маслом, после чего этот обрубок жести снова заработал. Ф-фу!

Полковник поудобнее устроил свою тушу в кресле, которое жалобно пискнуло под тяжестью, и уставился на Аллейна.

— Очень благородно с вашей стороны, Аллейн, что вы откликнулись на наш призыв! — весело крикнул полковник. — Теперь у нас работа закипит! Перемирие закончено!

— На вашем месте, сэр, я бы так не ликовал, — сказал Аллейн осторожно. — По-моему, перед нами вырисовывается весьма запутанное дело.

— Ну, бросьте, у вас же всегда озарение приходит неожиданно, как удар молнии! У вас есть сигареты, Харпер?

Аллейн протянул полковнику свою пачку.

— Спасибо! — заорал полковник. — Но боюсь, у меня нет даже спичек!

Аллейн щелкнул зажигалкой. Полковник с удовлетворением затянулся и выпустил клубящееся облако дыма изо рта, ноздрей и даже, кажется, ушей и глаз.

— Надеюсь, Харпер вам уже все рассказал?

— И даже вручил письменный отчет. Думаю, мы с Фоксом заберем бумаги в Оттеркомб, чтобы как следует переварить.

— Ну да. Впрочем… Ах, ладно. Но… Вы не обсуждали с ним дело?

— Обсудили, сэр. Харпер представил нам великолепный обзор местных типажей и нравов.

— Да, народ у нас тут особенный живет — потомки пиратов, что делать! И что же вы решили — несчастный случай или убийство?

— Думаю, это не несчастный случай, — сказал Аллейн.

— О господи! — Полковник вскочил с кресла и, скрипя половицами, забегал из угла в угол. — Ну что ж, я с вами согласен! Он был убит! И притом убит самым бессовестным образом! С помощью мерзкой стальной палочки, обмазанной ядом! И как вы думаете выследить этого субчика?

— Какого субчика, сэр?

— Убийцу, дорогой Аллейн, кого же еще? Если есть убийство, обычно бывает и убийца, ведь верно? А в нашем случае все яснее ясного. Он смазал дротик ядом. Потом прицелился и метнул в руку жертвы…

— Харпер сказал мне, что все свидетели в один голос утверждают, что у Легга — если вы имеете в виду именно его — не было ни малейшей возможности отравить дротик, — заметил Аллейн.

— Да все они были пьяны! — громыхнул полковник так, что едва не треснуло оконное стекло. — Пьяны в стельку! В дым! Этот коньяк любого собьет с колес! Вот мое мнение!

— Может быть, и так, сэр.

— Так и только так! И это было бы ясно и раньше, если бы наш маразматик Язвент не завалил дело и не объяснил все суду честь по чести! Впрочем, поступайте как считаете нужным…

— Спасибо, сэр, — сдержанно и мрачно поблагодарил Аллейн.

— Ваша вежливость просто горы способна свернуть! Во всяком случае, такую гору, как я! — захохотал полковник Браммингтон и, тяжело поднявшись, направился к выходу. — Поужинаете завтра со мною? Оба?

— Конечно… Я могу вам позвонить?

— Ну да, — гаркнул полковник уже от дверей. — Вы покрутитесь, покрутитесь и поймете, что я прав! — объявил он Аллейну. — Готов биться об заклад, что вы перемените свое мнение!

— На данный миг у меня нет собственного мнения по данному вопросу, — дипломатично отвечал Аллейн.

Полковник вышел во двор и вставил ключ в зажигание. Когда заработал мотор, всем показалось, что во дворе началось извержение средних размеров вулкана.

— Ну что ж, посмотрим, — пробормотал Аллейн минут через десять, когда грохот наконец стал затихать вдалеке.

Глава девятая

Аллейн приезжает в «Перышки»

Солнце уже садилось, когда Аллейн с верным Фоксом подъезжали к Оттеркомбскому тоннелю. Вечер стоял ясный, прозрачный; вдали, у скалистого пляжа, золотилась пена на гребнях волн. Впереди показалась табличка «Оттеркомб. Осторожно, опасный поворот. Сбавьте скорость», и Аллейн послушно сбросил обороты.

— Это и следовало ожидать… — Аллейн покосился на совершенно отвесный обрыв впереди…

Внизу, в седловине между двух скал, скульптурно высвеченных розовым заходящим солнцем, виднелась усадьба «Перышки».

— М-да, неудивительно, что Кьюбитт приехал сюда писать на природе, — протянул Аллейн. — Какой чудный вид, не правда ли, Братец Лис? Эти боковые крылья дома, с центром в форме пивного зала. А перед домом на завалинке, как средневековый стражник, засел наш Помрой…

— Как часть пейзажа? — саркастически усмехнулся Фокс.

— Да вы посмотрите своими глазами вокруг, старина! Вдохните запах моря — соленый, йодистый… Ладно, убийство там или не убийство, я очень рад, что мы сюда приехали.

— Хоть один человек из нас двоих доволен, — пробурчал прозаичный Фокс.

— Не гасите моего экстаза, Братец Лис! Добрый вечер, мистер Помрой!

— Добрый вечер, сэр. Рад приветствовать вас у нас в «Перышках».

Помрой сказал те же слова, с тем же жестом, как двумя неделями раньше приветствовал тут Уочмена.

— Билл! — позвал старик Эйб. — Билл!

И Билл, точно так же, как тогда, рыжий, взъерошенный и слегка заспанный, появился на крыльце и направился к машине доставать багаж. С ним вместе из дома вышел человек, которого Аллейн тоже сразу узнал — в миру он не слишком отличался от своего сценического образа. Походка его была совершенно особенной, а чуть манерный жест приподнятого левого плеча копировала половина молодых лондонских актеров.

Человек этот мельком глянул на Аллейна и Фокса и подошел к старику Помрою.

— Еще один волшебный вечерок, а? — кинул он.

— Точно, мистер Периш, — отвечал Эйб и прибавил, повернувшись к сыну: — Покажи джентльменам их комнаты, Билл. Они из Лондона, из Скотленд-ярда.

Билл Помрой вытаращил глаза.

— Наш вестибюльчик будет в полном вашем распоряжении, мистер Аллейн, — сказал Эйб. — Если вам, к примеру, понадобится поговорить с кем-нибудь приватно или допросить с пристрастием…

— Отлично задумано, особенно насчет допроса с пристрастием, — с усмешкой кивнул Аллейн. — Спасибо вам.

— Вы еще не ужинали, сэр?

— Спасибо, мы поели с мистером Харпером.

— Удивительно, — вдруг сказал Помрой совсем другим тоном, — что вас при этом не вывернуло!..

— Сюда, пожалуйста, джентльмены. — Билл искоса посмотрел на отца.

Детективы послушно поднялись вслед за молодым человеком по узкой лестнице.

В «Перышках», как и в любом старом доме, стоял свой характерный запах. Может быть, отчасти запах обоев, немного — печного дымка и довольно существенно — пива. Из распахнутой входной двери тянулся холодный поток пряного и солоноватого морского воздуха. А в целом здесь царил непередаваемый дух отстраненности и уединения. Аллейн и Фокс заняли комнаты рядом, с окнами, выходящими на море.