Марджери Эллингем - Спрячь меня Страница 21

Мистер Кэмпион устало вздохнул.

— Для меня это только одно из возможных объяснений второстепенной зацепки по данному уголовному делу, — произнес он, когда они свернули за угол.

Внезапно из полицейской машины выпрыгнул помощник Люка. Он побежал к ним, размахивая рукой, в которой белела записка со срочным сообщением. Суперинтендант прочитал ее и с усмешкой повернулся к Кэмпиону.

— Это кое-что получше вашего объяснения. Долгожданная новость! Наши парни уверены, что нашли сельский автобус. Он восемь месяцев простоял за баржей, нагруженной пустыми бочками из-под бензина. Садитесь в машину. Мы заедем в офис для доклада руководству и отправимся на осмотр автобуса. Его обнаружили неподалеку от Свалки Рольфа. Слышали когда-нибудь о таком месте?

Глава 10

Цель прогулки

— Значит, чай подают только постояльцам? Так вот, мой дорогой. Мы и есть эти постояльцы! Наш багаж везут из аэропорта. Поэтому мы сидим здесь и ждем его. Беги, хороший. Принеси нам чай. Мы устали. Мы проделали длинный путь. Нам хочется пышек и сладостей. Только, ради бога, убедись, чтобы масло было свежим. Может быть, пирожное, Ричард? Нет? Ладно. Пусть будут пышки и чай.

Мужчина в полушинели вальяжно вытянулся в глубоком кресле, обитом парчой, и нетерпеливо махнул рукой пожилому официанту, который, ворча себе по нос, побрел в направлении кухни.

— Это старый отель несет на всем поцелуй смерти, — продолжил Джерри, осматривая затемненный холл гостиницы «Тенниел». — Тем не менее мне приятно проводить здесь время.

Увидев людей, направлявшихся к стойке администратора, он слегка понизил голос:

— Аренда помещений кончается. Скоро их переделают под правительственные офисы. Но пока здесь тихо и сравнительно цивилизованно.

Ричард, сидевший рядом на кушетке, неодобрительно взглянул на старые колонны. По его бесстрастному мнению, этот отель было склепом или, хуже того, жутким анахронизмом. Молодому человеку казалось, что он чувствует запах пыли, идущий от ковра с потертыми лилиями. Карниз в одном углу потолка покрылся хлопьями сырой штукатурки и начал походить на свадебный торт.

Изысканная ложь Джерри с никчемной целью — чтобы получить ненужный чай — разозлила и озадачила его. Чад-Ходер настоял, чтобы они сели у дальней стены, хотя других посетителей в холле не было. Ричард не видел логики в его поступках, если только они не представляли собой какую-то часть хитрого плана. Во всяком случае, он уже понимал, что в любой момент может оказаться вовлеченным в нечто очень сомнительное. Единственным реальным преимуществом этой позиции был вид на сорокафутовое пространство холла, затем на арочный проход и белый коридор, который вел к вестибюлю отеля. Со своего места Ричард мог видеть ряд телефонных будок, похожих с этого расстояния на кукольные домики.

— Мы кого-то ждем? — спросил он.

Круглые невыразительные глаза Джерри широко открылись.

— О нет, святые небеса! А почему вы спрашиваете?

— Я вспомнил, что вы говорили Эдне о свидании, которое должно было состояться через полчаса.

Джерри опустил подбородок на грудь.

— Мне пришлось ограничить ее во времени, иначе мы никогда не покинули бы клуб. Надеюсь, вы поняли, какой она человек? Такие женщины своего не упустят. Бог знает, что с ними не так, но с возрастом они превращаются в эгоистичных мегер.

Ричард покраснел, и его челюсть стала выступать вперед еще агрессивнее, чем прежде. Бесцеремонные манеры Чад-Ходера приводили его в сердитое смущение.

— Похоже, она действительно знает вас как облупленного.

— Я бы не сказал, мой друг, — возразил Джерри, вновь используя эту архаическую форму обращения к собеседнику. — В былые дни я проводил с ней много времени, и в какой-то момент она начала вести себя как законная жена. К счастью, такая болезнь не опасна, если вы успели позаботиться о прививке. А я с такими женщинами всегда аккуратен. В этом и кроется секрет моего успеха.

— Так в чем же заключается ваш секрет?

— Я никому не позволяю срывать с себя кожу. Мне по душе легкий флирт и необременительные отношения. Я никогда и никого не любил.

У Ричарда сложилось впечатление, что он говорит об этом с удовольствием.

— Я серьезно отношусь к своей свободе, — продолжал Джерри. — Для меня она важна, как для ребенка. Однажды я понял механику жизни. Вы можете назвать это открытием Чад-Ходера. Любой вид привязанности растворяет вас, словно сахар в воде. Вы плавитесь и становитесь другой субстанцией. Потакая чувствам, вы теряете себя и ослабляете свою эффективность. И наоборот. Сохраняя алертность[1] для любой возможной атаки, я остаюсь успешным, ярким и несокрушимым. Вот рецепт стопроцентного успеха. Я бесплатно передаю его вам. Считайте, Ричард, это знаком моего уважения. А вот и наши пышки.

Булочки прибыли в эдвардской обертке из белого металла, которая, по идее, должна была содержать горячую воду, но почему-то оставалась пустой. Пышки оказались холодными, слегка сырыми и подгорелыми. Джерри, не придав этому внимания, расплатился с официантом. Он налил чай из металлического заварника, отослал прочь похожего на жабу семидесятилетнего старика и, надкусив лимонную дольку, расплылся в радостной улыбке.

В его натуре медленно, но верно проявлялась слабая жилка консерватизма. Ричард нашел это немного неожиданным, поскольку, начиная с парикмахерской, он отмечал у собеседника лишь сильную склонность к осторожности. Чад-Ходер собирался провернуть какое-то тщательно продуманное дело. Молодой человек с сожалением понимал, что у него пока все получалось. Ричард не имел понятия, какая роль отводилась ему, однако он уже чувствовал, что любое его противодействие будет заранее предвосхищено, поскольку Джерри, казалось, мог читать мысли своего спутника.

— Я уже говорил вам, что собираюсь провести этот вечер вместе с вами, — произнес Чад-Ходер с намеком на искренность. — Не хочу принимать никакого отказа. Я прицепился к вам подобно пиявке, и вы теперь не убежите от меня. Вот мой расклад. Я живу в Кенсингтоне, в приличной гостинице «Лидав-корт». Там сегодня намечается вечеринка. Как обычно, на таких встречах с танцами женщин больше, чем мужчин. Мне пришлось пообещать некой девушке, что я приведу для нее молодого человека. Не тревожьтесь, сударь. Вам не придется переодеваться в изысканный костюм. Я предлагаю вам хорошую пищу и приятную компанию, а вы просто потанцуете с милой дамой — в качестве благотворительного акта. Как насчет такого плана?

Ричард был удивлен. Джерри обладал особым даром убеждения. Внезапно молодому человеку захотелось поверить, что его собеседник действительно живет в гостинице, которую он сейчас описал. И теперь он уже не сомневался, что Чад-Ходер после их знакомства в парикмахерской выбрал его как кандидата для приглашения на праздничную вечеринку. Тем временем Джерри протянул ему визитную карточку.

— Давайте обсудим формальности, — сказал он пренебрежительным тоном. — Взамен я даже не потребую вашей визитной карточки. Кстати, где вы живете?

Ричард назвал адрес своей квартиры в Челси, и мужчина в полушинели записал эти данные в небольшой блокнот, который он затем аккуратно поместил во внутренний карман. Необычность его движений привлекла внимание молодого человека. Джерри придерживал края одежды таким образом, чтобы его спутник не мог рассмотреть внутреннюю сторону куртки, одетой под полушинель. В этом не было ничего плохого — просто выглядело странно. Ричард вспомнил, что Джерри вел себя так же и в парикмахерской мистера Вика. Он взглянул на визитную карточку с выгравированной надписью:

Молодой человек с удивлением поднял голову.

— Вы же говорили, что давно покинули это место, — прямодушно заметил он.

— Все верно. Я сказал так Эдне.

И вновь на его худощавом лице появилась виноватая усмешка.

— Мне нужно было запутать следы. Тем более сегодня, когда в гостинице проходит вечеринка. Наш администратор в «Лидав-корт» оказывает мне разные услуги. Она очень милая и изысканная женщина — из тех, что всегда пробуют лакомый кусочек на зубок. Эдна звонит ей каждый день. Она буквально надоела своими расспросами. Администратору даже пришлось сделать ей замечание. Она напомнила Эдне, что я выхожу из номера по шестьдесят три раза в неделю. Вы сами понимаете, что ситуация стала абсурдной.

Ричард смотрел на него, прищурившись. На его юном лице промелькнула загадочная улыбка.

— Значит, письма Эдны не разбросаны по вестибюлю?

— Боже мой! Конечно нет. Это было бы опасно для меня. Я сказал ей о вестибюле только для того, чтобы отбить у нее охоту к эпистолярному жанру.

Он засмеялся.