Росс Томас - Смерть в Сингапуре [сборник] Страница 21

Окончательно зайдя в тупик, я поставил стакан на стол, взялся за телефонную трубку и позвонил Фрэнсис Уинго в Вашингтон.

— Это Филип Сент-Ив, — представился я, когда в трубке раздался ее голос. — Съездил впустую.

— Щита вы не получили?

— Нет.

— Но деньги все еще при вас?

— Да, все еще при мне.

— Что произошло?

— Они проверяли, как точно я следую инструкциям. Теперь они намерены связаться со мной в половине первого в вашингтонском отеле Мэдисон. Сделайте одолжение, забронируйте мне номер.

— Конечно, конечно, — согласилась она. — Но что произошло?

— Я приехал в мотель и снял комнату, как они и просили. Ровно в шесть позвонила женщина, похихикала, а затем велела мне прибыть завтра в Мэдисон.

— Похихикала?

— Похоже, полагала, что все это очень забавно.

— Я что-то не понимаю.

— Я тоже. Но у меня нет иного выбора, кроме как делать все. что они говорят.

— Я позвоню мистеру Спенсеру и расскажу обо всем. Он очень обеспокоен, знаете ли.

— Я тоже. Можете сказать ему, что я обеспокоен не меньше его.

— Да, могу представить, — впервые от ее голоса не повеяло холодом, и даже появились первые намеки на тепло. — Как по-вашему, зачем им нужно, чтобы вы вернулись в Вашингтон?

— Полагаю, что щит там. Более того, мне кажется, он и не покидал Вашингтона. Кому захочется таскать его по Манхаттану и Нью-Джерси?

— Есть ли шанс вернуть щит завтра? Мистер Спенсер обязательно спросит об этом.

— Не знаю. Очень уж они осторожничают, но время их поджимает. Шансы, как говорится, пятьдесят на пятьдесят, не более того.

— Когда вы позвоните завтра?

— Когда получу щит. Или буду знать наверняка, что не получу его.

— Вы хотите, чтобы я позвонила лейтенанту Деметеру?

Я на мгновение задумался.

— Не нужно. Я сам поговорю с ним завтра.

Мы попрощались, я опустил трубку на рычаг и посмотрел на часы. Половина седьмого. Я решил подождать до семи, пока схлынет транспортный поток, налил себе виски с водой и включил телевизор. Выпуск новостей ничем не порадовал меня, но утешил хотя бы тем, что в мире много людей, у которых полным-полно забот и проблем, причем похлеще моих.

В семь я выключил телевизор, положил ключ от номера на туалетный столик, раскрыл дверцы стенного шкафа, подхватил чемодан и направился к взятой напрокат машине. Сумерки еще не сгустились, но он возник у моего плеча совершенно неожиданно, словно материализовался из воздуха, едва я захлопнул багажник, предварительно уложив в него чемодан.

— Добрый вечер, мистер Сент-Ив.

Я повернулся. На этот раз он отдал предпочтение строгого покроя синему костюму, белой рубашке и галстуку в полоску.

— А, мистер Уладо. Я едва узнал вас в вашем новом костюме.

Он улыбнулся и поправил узел галстука.

— Мы решили сменить наряд.

— Под мы вы подразумеваете, конечно, себя и мистера Мбвато, который, должно быть, затаился где-то поблизости.

— Он не таится, мистер Сент-Ив.

— Возможно, но слово больно хорошее, а мне уж давно не приходилось употреблять его. Так где вы прятались? На крыше?

— Я был за машиной, которая припаркована вслед за вашей: ждал, когда вы выйдете или к вам войдет кто-то со щитом.

— Должно быть, итог разочаровал вас.

Уладо вежливо улыбнулся.

— Если у вас есть несколько свободных минут, мистер Мбвато хотел бы поговорить с вами.

— На этот раз вы без пистолета?

— Без пистолета, мистер Сент-Ив. Даже без ручки.

— И где мистер Мбвато?

— За углом.

— Если мистер Мбвато хочет поговорить со мной, я буду крайне ему признателен, если он подойдет сюда. Мне не хотелось бы оставлять мою машину без присмотра.

— Или двести пятьдесят тысяч долларов в багажнике, — вновь улыбнулся Уладо.

— И их тоже, — не стал спорить я.

Уладо кивнул и скрылся за углом здания мотеля. Несколько мгновений спустя из-за того же угла выплыл уже знакомый мне семиместный кадиллак и остановился вровень с моим пли-мутом. Открылась задняя дверца, я влез в кабину, и опять непомерные габариты Мбвато сжали кадиллак до жалкого фольксвагена.

— Добрый вечер, мистер Сент-Ив.

Он сидел в сером костюме, белой рубашке и синем галстуке, которые обошлись ему как минимум в пятьсот долларов. В Компорене могли голодать, подумал я, но тамошнему правительству удавалось хорошо кормить и одевать своих представителей за границей.

— Щита у меня нет, — признался я.

— Мистер Уладо уже сообщил мне об этом. Какая жалость, не так ли?

— Не могу с вами не согласиться.

— Что случилось, мистер Сент-Ив?

— Ничего не случилось. Они просто не появились.

— Они?

— Я полагаю, их как минимум двое.

— То есть они хотели лишь проверить вас?

— Не знаю. Может, они обратили внимание, что кто-то ездит вокруг на кадиллаке. Не так уж сложно заметить и вас, и ваш автомобиль.

— То есть они побывали в мотеле?

— Я этого не говорил. Об их местопребывании мне ничего не известно. Мне лишь позвонили по телефону и сказали, что сделка не состоится.

— Но они назначили новую встречу, не так ли?

Ответа не требовалось, и Мбвато понял это без слов. Он чуть наклонился ко мне и похлопал по колену ладонью, размерами несколько превосходившей ракетку для настольного тенниса.

— Позвольте заверить вас, мистер Сент-Ив, что мы бы полностью компенсировали доверенные вам денежные средства, если бы этим вечером нам удалось завладеть щитом.

— Вы меня безмерно обрадовали.

В который раз он ослепил меня улыбкой.

— Возможно, придет время, когда вы с благодарностью примете и нашу заинтересованность, и наше участие.

— Я в этом сомневаюсь.

Улыбка бесследно исчезла. Мбвато стал серьезным, даже суровым.

— И напрасно.

— Возможно, вы правы.

Почувствовав во мне недостаток уверенности^ он приободрился. Вновь улыбнулся.

— Между прочим, я взял на себя смелость послать венок на похороны мистера Фрэнка Спиллейси. Разумеется, анонимно. Надеюсь, вы одобряете мой поступок.

— Не знаю я никакого Фрэнка Спиллейси.

— Совершенно верно. Вы видели его лишь однажды. Да и то после того, как он умер.

Я открыл дверцу кадиллака.

— Вы не теряете времени даром, не правда ли?

— Да, мистер Сент-Ив, — опять улыбнулся Мбвато, — не теряем, потому что его у нас мало. Слишком мало.

ГЛАВА 13

На Манхаттан я добирался долго. Столкнулись пять машин, погибло два человека, и из-за огромной пробки автомобили ползли со скоростью черепахи. В гараж Ависа я прибыл уже раздраженным, не доставила мне удовольствия и поездка на такси до отеля Аделфи, а увидев лейтенанта Кеннета Огдена, удобно развалившегося в кресле в вестибюле отеля, я едва не затопал ногами.

Ощен неторопливо поднялся и вновь позволил мне лицезреть его вставные зубы.

— Не повезло, да? — его, несомненно, обрадовала моя неудача.

— Нет.

— Значит, тебя только прощупали. Иногда они пользуются этим приемом.

— Я знаю.

— Деньги там? — он указал на чемодан.

— Там.

Ощен облизал губы, и я попытался вспомнить, где же я в последний раз видел такой взгляд, особенный, встречающийся очень редко, когда глаза суживаются, губы влажнеют и чуть шевелятся и забывается все, кроме одного, самого желанного да еще находящегося в пределах досягаемости. Я вспомнил. То был толстяк в кафетерии. Весил он больше трехсот фунтов и именно так смотрел на стоящие перед ним тарелки с едой, которой вполне хватило бы, чтобы накормить четверых с нормальным аппетитом. Еда для толстяка, деньги — для Огдена. А двигало ими одно — жадность.

— Как ты намерен ими распорядиться?

— В отеле есть сейф.

— Я знаю. Его можно открыть отверткой.

— В вестибюле всегда кто-то дежурит.

Ощен хмыкнул, не отрывая глаз от чемодана, который с каждой секундой становился все тяжелее. Я переложил его в левую руку.

— Черт, ему же семьдесят пять лет, и он дрыхнет всю ночь.

— Ты хотел бы постеречь его сам?

— Мы можем отвезти чемодан в полицейский участок. Там он будет в безопасности.

Я направился к стойке. Огден — за мной.

— Ты помнишь похищение Бакстера в Омахе пятнадцать лет назад?

Он искоса глянул на меня.

— Послушай, Сент-Ив…

— Бакстера похитили и потребовали выкуп в двести тысяч долларов.

За стойкой сидел ночной портье, тщедушный дтаричок, которого все звали Чарли.

— Добрый вечер, мистер Сент-Ив.

— Привет, Чарли. Для меня нет писем?

Он посмотрел в мою ячейку. Я мог бы сделать это и сам, но он любил, когда к нему обращались с просьбами, а о многом ли можно просить семидесятипятилетнего старика.

— Пусто.

— Вы можете положить этот чемодан в сейф? — я поставил чемодан на стойку.