Эллери Квин - Чудо десяти дней Страница 21

Эллери забарабанил по столу в такт своему свисту и поглядел в окно.

— Нет, боюсь, что вам это небезразлично.

— Я не могу понять. И ждал сегодня вечером, за обеденным столом, да и после, что кто-нибудь из них подаст мне знак. Любой. Намекнет словом или взглядом.

— Значит, вы не думаете, что деньги украл ваш брат. Уолферт весь день работал с вами рядом. Вы видели его в вашем офисе. Должны были видеть. И вы не думаете об Уолферте.

— Но мне никто не намекнул. Да, за столом все были напряжены, и я это чувствовал, но и они, кажется, тоже ощущали неловкость. — Дидрих остановился. — Мистер Квин, — произнес он низким, рокочущим голосом.

Эллери обернулся к нему.

— Кто-то из них мне не доверяет. Не знаю, способны ли вы понять, как больно меня это задело. Будь тут что-то иное, а не… я даже не в силах подобрать нужные слова… я бы смог с ними поговорить. Я смог бы спросить. Я бы принялся умолять. Четыре раза вечером я пытался завести разговор. Но понял, что не сумею. Что-то меня все время останавливало, связывало мне язык. И еще одно обстоятельство.

Эллери подождал.

— Чувство, что этот человек, кто бы он ни был, не желает признаваться. Должно быть, дело и впрямь серьезное и он боится. Посмотрите. — Его уродливое лицо окаменело, точно скала. — Я должен выяснить, кто из них взял эти деньги. Не ради самих денег, — я бы с удовольствием навсегда позабыл о сумме в пять раз больше. Но мне нужно знать, у кого из членов моей семьи сейчас трудное положение. И если я выясню, то пойму, в чем суть проблемы. И тогда сам займусь ею. Я не желаю задавать им вопросы. Не желаю… — Он замялся, а потом уверенно продолжил: — Я не хочу лжи. Когда я узнаю правду, то уж как-нибудь с этим справлюсь. Что бы там ни было. Мистер Квин, вы можете мне помочь, но тайком от всех них?

Эллери не стал медлить с ответом.

— Я постараюсь, мистер Ван Хорн. Конечно, я постараюсь.

Игра не пришлась ему по душе. Но от Дидриха это нужно было скрыть, просто нужно было скрыть. Минутное колебание, и он что-нибудь заподозрит.

Он понял, что у хозяина дома отлегло от сердца. Дидрих вытер щеки, лоб и подбородок влажным платком. Он даже чуть заметно улыбнулся.

— Вы не представляете себе, как я был напуган.

— Естественно. Скажите мне, мистер Ван Хорн, как выглядели эти двадцать пять тысяч долларов? В каких купюрах была вся сумма?

— Там были только банкноты по пятьсот долларов.

— По пятьсот долларов, — неторопливо повторил Эллери. — Пятьдесят купюр. А у вас не сохранилась запись их номеров?

— Список лежит в ящике стола, в моем кабинете.

— Мне стоит с ним свериться.

Пока Дидрих Ван Хорн открывал верхний ящик стола, мистер Квин всеми силами пытался утаить свою страсть сыщика-любителя к разгадкам. Он осмотрел французскую дверь, тщательно обследовал стенной сейф, прощупал каждый дюйм ковра, расстеленного между дверью и сейфом, и даже вышел на южную террасу. Когда он вернулся, Дидрих отдал ему лист бумаги с печатью Райтсвиллского национального банка. Эллери положил его себе в карман, рядом с конвертом, где хранились двадцать пять тысяч долларов и который Говард вручил ему днем.

— Вам больше ничего не надо? — с тревогой осведомился Дидрих.

Эллери покачал головой:

— Боюсь, что обычные процедуры нам здесь не помогут, мистер Ван Хорн. Я мог бы отправить в Нью-Йорк снимки с отпечатками пальцев — в лабораторию к отцу или воспользоваться услугами шефа Дейкина, но вряд ли это будет благоразумно, как по-вашему? И, честно признаться, даже если ваши отпечатки не смешались с отпечатками… Я имею в виду, что сами по себе отпечатки пальцев иногда ничего не значат… А когда речь идет о каком-то внутреннем, семейном конфликте… А что это?

— О чем вы, мистер Квин?

Дидрих не успел закрыть верхний ящик. Свет лампы упал на какой-то блестящий предмет на дне ящика.

— А, это мой. Я купил его сразу после того июньского ограбления.

Эллери взял в руки револьвер. Это был «смит-и-вессон» 38-го калибра, без предохранителя. «Курносый» револьвер в никелированном футляре, с пятью заряженными патронниками. Он снова положил его в ящик.

— Хорошая штука.

— Да. Его продали мне как идеальное оружие для защиты дома, — неохотно пояснил Дидрих, и Эллери пожалел о своем замечании. — И уж если речь зашла об июньской краже…

— Вы тоже заподозрили кого-то из близких, а не вора «со стороны»?

— А вы как думаете, мистер Квин?

Обмануть этого человека было нелегко.

— У вас есть основания так считать? Или какие-то свидетельства, вроде стекла, разбитого не с той стороны прошлой ночью?

— Нет. Конечно, в то время мне даже не пришло в голову… А шеф Дейкин сказал мне, что никаких зацепок у них нет. Будь у него причины подозревать кого-нибудь в моем доме, он не стал бы от меня скрывать, я в этом не сомневаюсь.

— Да, — отозвался Эллери. — Дейкин — приверженец великого бога Факта.

— Но теперь я убежден, что два этих события связаны между собой. Украшения — драгоценные. Их заложили в ломбарды. Опять-таки деньги. — Дидрих улыбнулся. — Мне всегда казалось, что я достаточно щедр. Видите, как легко можно себя одурачить, мистер Квин. Что же, мне пора в постель. Завтра у меня насыщенный день.

«И у меня тоже, — подумал Эллери, — и у меня тоже».

— Спокойной ночи, мистер Квин.

— Спокойной ночи, сэр.

— Если вы что-нибудь обнаружите…

— Ну, разумеется.

— Не говорите… тому, кто причастен к делу. Идите прямо ко мне.

— Я понял. Знаете, мистер Ван Хорн…

— Да, мистер Квин.

— Если вы услышите шаги здесь на нижнем этаже, то не волнуйтесь. Это всего лишь ваш ночной гость, и он обшаривает холодильник.

Дидрих усмехнулся и вышел, помахав на прощание рукой.

Эллери стало его очень жаль.

И себя тоже.

Лаура оставила ему ужин. При других обстоятельствах и учитывая тот факт, что с полудня он ничего не ел, Эллери благословил бы ее за каждый кусок. Но сейчас у него пропал аппетит. Он расправился с ростбифом, заев его салатом, и решил, что за время его ночной трапезы Ван Хорн должен был уснуть. А затем, держа в руках чашку кофе и осторожно ступая, вернулся в кабинет хозяина дома.

Он сел на стул у стола Дидриха, повернувшись спиной к двери. А после достал объемистый конверт, приоткрыл его и поспешно проверил содержимое. Эллери сразу отметил, что банкноты пронумерованы и разложены по порядку. Они поступили прямо из Монетного двора Соединенных Штатов. Он опять положил их в конверт, а конверт в свой карман. И достал из него лист бумаги, который ему дал Дидрих.

Банкноты в его кармане были банкнотами, украденными из сейфа Ван Хорна прошлой ночью.

Эллери не сомневался в этом с той минуты, когда хозяин дома сообщил об ограблении. Факт просто-напросто нуждался в подтверждении.

Но теперь ему нужно было уделить внимание другому делу.

— Ты можешь войти, Говард, — проговорил Эллери.

Говард, щурясь и моргая, переступил порог.

— Прошу тебя, закрой дверь.

Тот молча выполнил указание.

Говард был в пижаме и шлепанцах, надетых на босые ноги.

— Знаешь, ты совсем не мастер подслушивать чужие разговоры. Много ли тебе удалось услышать?

— Все, от начала и до конца.

— И ты ждал, когда я вернусь в кабинет. Хотел увидеть, что я стану делать.

Говард присел на краешек отцовского кожаного кресла, скрестив на коленях крупные руки.

— Эллери…

— Избавь меня от объяснений, Говард. Ты украл эти деньги из сейфа твоего отца прошлой ночью, и они лежат у меня в кармане. Говард, — произнес Эллери и немного наклонился. — Интересно, понимаешь ли ты, в какое положение ты меня поставил.

— Эллери, я был вне себя от отчаяния, — прошептал Говард, и Эллери с трудом смог его расслышать. — У меня нет таких денег. А я должен был где-нибудь их раздобыть.

— Почему же ты не сказал мне, что взял деньги из отцовского сейфа?

— Мне не хотелось, чтобы об этом узнала Салли.

— А, значит, Салли ничего не знает.

— Нет. И я не смог поговорить с тобой наедине там, на озере, или по дороге домой. Ведь она была с нами.

— Но ты бы мог признаться мне попозже днем или вечером, когда я остался один в коттедже.

— Я не желал отрывать тебя от работы. — Говард внезапно поднял голову и поглядел ему прямо в глаза. — Нет, причина не в этом. Я побоялся.

— Побоялся, что я откажусь от встречи с шантажистом завтра днем?

— Не только, тут есть и еще кое-что. Эллери, я украл впервые в жизни. И никогда не делал ничего подобного. Да к тому же у старика… — Говард неловко поднялся. — Но мы должны заплатить деньги. Вряд ли ты мне поверишь, но я и правда сделал это не ради себя. И даже не ради Салли… Я не такой лжец, как ты считаешь. И мог бы признаться отцу сегодня вечером, хоть сейчас. Поговорить с ним, как мужчина с мужчиной. Я бы сказал ему все, попросил бы его развестись с Салли, чтобы я смог на ней жениться. И если бы он меня ударил, я бы поднялся с пола и повторил свои слова.