Колин Декстер - Драгоценность, которая была нашей Страница 22

д) Дата приезда в Соединённое Королевство

е) Подпись Дата

Однако Шейла Уильямс оказалась менее готовой оказать требуемую помощь, чем её коллеги:

— Я охотно согласилась прийти сюда, инспектор, вы это знаете. Но я специалист только по средневековым рукописям, и, честно говоря, немногие из этой компании приходят в экстаз по поводу их, так ведь? Я могла бы — я Смогу, учитывая безвыходное положение, прогуляться с ними по этим населённым руинам и попытаюсь вспомнить какие-нибудь байки, но, как и доктор Джонсон в своё время, я должна признаться в своей полной некомпетентности и невежестве, инспектор, невежестве чистейшей воды.

Здесь в разговор вмешался Льюис:

— А что, если спровадить их в какой-нибудь тур по городу, знаете, есть такие, на автобусах?

Морс кивнул.

— Или, — с энтузиазмом продолжал ободрённый Льюис, — «Оксфордская история» — чудесно, лучше не придумаешь!

— Они вчера ходили туда — большинство из них, — разочаровала его Шейла.

— А нельзя ли их просто попросить оставаться в своих комнатах и посмотреть телевизор? — сказал Морс, но тут же взял своё предложение назад: — Нет! Будут приезжать новые люди…

— Они могли бы просто пройтись по Оксфорду, правда, сэр? Я имею в виду, что здесь столько интересных мест.

— Боже мой, Льюис! Я же предлагал это с самого начала. Ты что, забыл?

— А что, если Седрик, инспектор? Я совершенно уверена, он сегодня утром свободен, и он поразительно интересный человек, если только разойдётся.

— Он может провести беседу вроде той, которую должен был вчера провести доктор Кемп?

— Ну, в общем, не совсем то. Но он настоящий человек Ренессанса, если вы понимаете, что я хочу сказать. Единственно, он терпеть не может современной архитектуры.

— Отлично! Так и сделаем. Вы не смогли бы позвонить этому своему приятелю-энциклопедисту, миссис Уильямс?

— На него произведёт больше впечатления, если позвоните вы, инспектор. И… возможно, он ещё не знает о…

— Если только не он убил Кемпа, — негромко перебил её Морс.

Седрик Даунс уже минут пять висел на телефоне, безнадёжно пытаясь дозвониться до железнодорожной справочной, чтобы узнать расписание поездов на Лондон на сегодня, и не имел ни малейшего представления о том, какое бешеное нетерпение испытывал человек, пытавшийся дозвониться до него, человек, ругательски ругавший Британскую службу телекоммуникаций и проклинавший последними словами всё мироздание в целом.

— Алло! Это железнодорожная справочная? — Судя по голосу, это наверняка была миссис Даунс.

— Что? — ответил Морс.

— О, прошу прощения. Это мой муж не мог дозвониться до железнодорожной справочной и позвонил телефонистке, дежурной, и я думала…

Ясно было, что миссис Даунс плохо представляла себе, что она думает. Но она произнесла эти слова с такой милой растерянностью, что Морс не мог не заговорить, как он сам считал, с некоторой долей очарования:

— Я понимаю, что вы хотите сказать. Я пытался набрать ваш номер… э… миссис Даунс, правильно?

— Да, я миссис Даунс. Чем могу служить?

— Если можно. Это главный инспектор Морс.

— О!

— Послушайте, я поговорил бы с вами с большим удовольствием, чем…

— Да-а?

Голос, как и до этого, звучал чуть-чуть беспомощно, но теперь ещё и беззащитно. Морсу это понравилось. — …но ваш муж дома?

— А! Вам нужен Седрик? Минуточку.

Наверное, подумал Морс, прикрыла рукой трубку или сам Даунс молча стоял радом (зачем?), потому что не слышно было, чтобы миссис Даунс позвала его, но в трубке сразу зазвучал мужской голос:

— Инспектор? Это Седрик Даунс. Чем могу служить?

— У нас тут небольшой кризис с американским туром. Я говорю из «Рэндольфа», между прочим. Печальная новость…

— Знаю, — Голос звучал вяло и безразлично. — Умер Тео. Я уже знаю.

— Не могли бы вы сказать, откуда вы это знаете?

— Часа два назад звонил Ашенден.

— А, ясно! — В общем, нельзя было сказать, что Морс недоволен тем, что Ашенден всем звонит об этом, — Я звоню вам, сэр, чтобы спросить, не могли бы вы приехать сегодня утром в «Рэндольф».

— Сейчас? Ну… э… э… Могу, у меня занято время после ленча, насколько помнится.

— Если бы у вас это получилось, я был бы вам очень признателен, сэр. У нас дел совершенно невпроворот.

— Конечно.

— Если бы вы смогли…

— Ещё раз пройтись с ними по Оксфорду?

— Может быть, другим маршрутом?

— Или я мог бы договориться, чтобы для нас несколько раньше открыли Музей Оксфордского университета, знаете, инспектор, птица дронт и Дарвин, динозавры.

— Прекрасная мысль!

— Рад быть полезным, честное слово. Всё это страшно, ужасно, правда? Ну, в отношении Тео.

— Вы позвоните в музей, сэр?

— Сейчас же. Я знаком с одним человеком, всё ещё пытающимся классифицировать нескольких крабов из Южной Америки, которых Дарвин оставил музею. Потрясающие вещи, эти крабы, знаете ли.

— Ну, ещё бы! — промолвил Морс. — Очень вам благодарен, сэр.

— Но так или иначе, я заскочу в «Рэндольф», так что скоро увидимся.

— Э, пока вы не повесили трубку, сэр…

— Да?

— Было бы неправильно не предупредить вас, что всем здесь мы будем задавать вопросы о том, что они делали вчера после обеда.

— Это ваш долг, инспектор.

— И вам тоже.

— Мне?

— Я спрошу вас, куда вы ехали на велосипеде вдоль Сент-Джилса в направлении северного Оксфорда. Это было после обеда, вчера. Так что не можете ли вы сказать об этом сразу, сейчас? Это, конечно, простая формальность.

— А что, на все вопросы будет так просто ответить?

— Так куда вы ехали, сэр?

— Я ехал домой, чтобы взять новый слуховой аппарат. Я почти всегда ношу с собой запасной, но вчера не захватил. Во время обеда тот, что был у меня, стал плохо работать, и я вдруг понял, что не дотяну до вечера…

— А ведь вы не так плохо слышите, сэр, разве не так? Незаметно, чтобы вы испытывали какие-нибудь трудности, разговаривая сейчас со мной.

— Ну, что вы, просто мне удивительно повезло. Моя дорогая жёнушка, Люси, купила мне специальный аппарат, приставку к телефону, подарила мне её на последний день рождения, хорошая моя.

Что-то шевельнулось в голове Морса, и он постарался протянуть разговор:

— Похоже, вы очень любите жену, сэр?

— Больше всего на свете. Вас это удивляет?

— И ради неё вы пойдёте на всё, на всё, только бы сохранить её?

Ответ прозвучал неожиданно резко и очень странно, но не похоже было, чтобы он смутил Даунса:

— Да! Конечно.

— В том числе на убийство Кемпа?

На другом конце провода не раздалось ни маниакального смеха, ни жалких протестов, ни угрозы адвокатом. Даунс произнёс просто и без обиняков:

— О да, в том числе и на это, инспектор.

На миг Морс даже растерялся и закончил бы разговор, быстро закруглившись, только не успел, потому что Даунс ещё не договорил до конца:

— Это Шейла… Я знаю, кто видел меня вчера днём. И нисколько не виню её за то, что она рассказала вам. Если произошло убийство, мы все обязаны сообщить обо всём, что может иметь отношение к делу, какой бы это ни казалось мелочью. Так что могу сообщить вам тоже сразу. Когда я проезжал вдоль Сент-Джилса вчера после обеда, то обогнал одного из членов группы, шагавшего в сторону северного Оксфорда. Вы хотите знать, кто это был, инспектор?

Глава двадцать седьмая

Весьма грустно сознавать, что многие низкие, грязные подозрения оказываются небезосновательными.

Размышления о здравом смысле Насколько видел Льюис, беседу Морса с туристами нельзя было бы отнести к самым впечатляющим действиям шефа. Он сообщил слушателям о смерти — просто «смерти» — доктора Кемпа, объяснил, что в интересах установления… э… общей картины необходимо, чтобы все заполнили небольшой вопросник (который им раздадут), подписали его и поставили дату, а потом вручили сержанту Льюису, что отъезд автобуса будет отложен, возможно, где-то до конца дня, обед любезно организован администрацией «Рэндольфа», что мистер Седрик Даунс вызвался утром устроить для них что-нибудь, примерно от 10.45 до 12.15, что (как считает Морс) активность — лучшее лекарство от превратностей судьбы и он надеется, что вся группа воспользуется любезным предложением мистера Даунса, а если они попытаются вспомнить события предыдущего дня, то не придёт ли им на память что-нибудь, пусть даже на первый взгляд несущественное, но необычное, удивительное, несвойственное кому-нибудь или чему-нибудь — видите ли, именно такого рода вещи часто оказываются решающими для раскрытия уголовных преступлений. А здесь, как это ни печально, речь идёт более чем об одном преступлении, не только о краже драгоценностей, но и о двух убийствах: человека, который должен был подарить эти драгоценности Эшмолеану, и того, кто должен был официально принять этот подарок.