Ольга Бэйс - Тайны Сент-Ривера Страница 23

Небольшое двухэтажное здание находилось совсем рядом с набережной, его легко было найти, поскольку поблизости были в основном маленькие уютные ресторанчики и кафе. День был жаркий, и я с удовольствием вошла в прохладный вестибюль. Там никого не было. На первом этаже я увидела приоткрытую дверь и заглянула туда. Комната было маленькой и какой-то захламленной. Вдоль стен стеллажи, забитые множеством картонных папок, посредине огромный и какой-то несуразный стол, заваленный тоже папками. За столом сидел симпатичный молодой человек, темноволосый и очень смуглый в легкой белой рубашке из полупрозрачного материала. Он поднял голову и посмотрел на меня, как мне показалось, очень странным взглядом, словно прикидывал, что на меня можно надеть.

– Вы опоздали, – вдруг заявил он, – приходите через неделю, но приходите, у вас, несомненно, есть шанс.

– Спасибо, – сказала я, вдруг сообразив, что происходит, – но я не думаю, что мое дело может подождать целую неделю.

– Но… – хотел было возмутиться мой собеседник.

– Мое имя Мэриэл Адамс, – не дала я ему продолжить, – я частный детектив и нахожусь здесь по поручению центрального полицейского управления.

Комиссар Катлер позаботился о документе, подтверждающем мою миссию, но он не понадобился. Мне поверили без всяких бумажных доказательств.

– Извините, мое имя Рауль Раэс, я просто подумал… – он смутился.

– Ничего, я понимаю, что детективы у вас бывают гораздо реже, чем барышни, желающие стать фотомоделями, – улыбнулась я.

– Так чем я могу быть полезен, – сразу успокоился Рауль.

– Я бы хотела навести справки о женщине, которая работала в фирме «Стиль»…

– Это вам лучше всего обратиться в отдел по подбору кадров, идемте, я вас провожу туда.

– Спасибо, но я не договорила. Эта женщина работала в фирме тридцать лет назад.

– О! Тогда, возможно, в архиве есть какие-то сведения, но сегодня у нас там закрыто.

– Конечно, архив это тоже неплохо, но, возможно, среди ваших сотрудников есть кто-то, кто работал в фирме и в те годы?

– Пожалуй, есть. Секундочку.

Он взял телефонную трубку и набрал номер, судя по количеству цифр, внутренний.

– Привет, Энжи, это Рауль, да он самый. Тут из центрального управления полиции интересуются нашей сотрудницей, которая работала в фирме тридцать лет назад, может, поможешь? Понятно, если вспомнишь…Ну, так мы сейчас нагрянем.

Вот так я и познакомилась с Анжелой Барт, или просто Энжи, как зовут ее те, кому посчастливилось с ней подружиться.. Ее уютный кабинет полностью отражал стиль и характер этой женщины. Я и сейчас не знаю, сколько ей на самом деле лет, да это и не имеет никакого значения. Она всегда будет молодой и красивой. Высокая, стройная, грациозная… Да, просто невозможно перечислить все достоинства этой удивительной женщины. Как я узнала потом, никакой официальной должности она уже не занимала, но без нее слово «Стиль» просто потеряло бы свое значение, она была и душой и талисманом и одной из тех, кто создавал эту фирму.

– Так вы и есть тот самый представитель столичной полиции, о котором говорил Рауль, – удивленно воскликнула она, увидев меня.

– Да, я представляю сейчас интересы центрального полицейского управления, -подтвердила я, – Мэриэл Адамс, частный детектив.

– А в детективных романах полиция и частные сыщики всегда соперничают, – улыбнулась Энжи.

– Возможно, так и было когда-то, а может, это придумали писатели, ведь если существуют и те и другие, значит, в этом есть смысл, – ответила я улыбкой на ее улыбку.

– Хотите кофе? – спросила она и меня, и Рауля.

– Нет, спасибо мне нужно бежать, пока меня не хватились начальники – отказался Рауль и, попрощавшись с нами, ушел.

–Конечно, хочу, – ответила я.

Мы выпили по чашечке кофе, разговаривая о чем-то малозначительно, но беседа доставляла мне удовольствие.

И только тогда, когда Энжи убрала со стола кофейные чашки, мы заговорили о деле.

– Так о ком вы хотели бы узнать?

– О манекенщице Стэлле Роджерс, двадцать восемь лет назад она, по нашим сведениям, работала в вашей фирме, возможно, вы ее помните? – спросила я.

– Еще бы мне ее не помнить, – улыбнулась моя собеседница, – мы были подругами. Но она давно уехала и живет где-то в Европе. Сначала она мне писала, потом присылала открытки, но вот уже лет пятнадцать, как я ничего о ней не знаю.

– Меня, собственно, интересует как раз ее прошлое, то, что случилось с ней до отъезда.

– Вы, очевидно, имеете в виду историю с ее дочерью?

– Да.

– А могу я узнать, почему вдруг возник этот интерес?

– Разве вы не помните, как звали отца ее дочери? – удивилась я.

– Его звали Морис, а вот фамилию я уже, пожалуй, не вспомню.

– Морис Парр, о его смерти уже несколько дней пишут во всех газетах.

– Ах вот оно что! Но какое отношение может иметь к его смерти история почти тридцатилетней давности?

– К смерти эта история, понятно, отношения не имеет, но господин Парр был очень богатым человеком, и он оставил весьма странное завещание…

Я интуитивно понимала, что лучше направить разговор именно в эту сторону, как показали дальнейшие события, это было очень правильно. Я рассказала Энжи об условиях завещания, и она поняла, что для меня, прежде всего, важно найти дочь ее давней подруги.

– Дело в том, что девочку Стэлла не взяла с собой, она оставила ребенка в приюте, тогда искренне считая, что временно. Давайте-ка, я вам все расскажу по порядку, тогда, возможно, вы сами разберетесь, что в этой информации представляет для вас интерес.

– Да, это было бы самым лучшим вариантом, – согласилась я.

– Тридцать лет назад, – начала свой рассказ Анжела Барт, – я была молодой и нахальной особой. Денег у меня не было, но было много амбиций, идей и, слава Богу, друзей. Мы открыли с друзьями небольшую рекламную фирму для сети магазинов одежды «Стиль», организовали для них пару удачных рекламных кампаний за такие деньги, за какие сейчас не возьмется работать даже начинающий дизайнер-одиночка. Но тогда этот рынок не был так забит. Мы уговорили владельцев этой сети в рекламных целях разработать собственную коллекцию одежды на ближайший сезон и, разумеется, провести шумный показ этих моделей. Вот так нам и понадобились демонстраторы одежды. Понятно, что мы не стали тратить деньги на приглашение известных профессионалов, мы объявили набор молодых и жаждущих известности кандидатов в топ-модели, как это бы назвали сейчас. Среди них и была Стэлла. Когда прошли первые показы, Стэлла сразу привлекла к себе внимание. Не то, чтобы она была очень красивой, дело было не в этом. Она была обладательницей всего набора достоинств, которые необходимы, чтобы нравиться публике. Фигура ее была безупречной, тогда еще это было востребовано, натуральные светлые волосы с рыжеватым отливом, большие выразительные глаза удивительного янтарного цвета. Кроме того, она была смелой и артистичной, обладала природной грацией и чувством меры, надеюсь вы понимаете, что я имею в виду. Ее сразу заметили журналисты, но она не позволяла себя фотографировать для журналов, таковы были условия контракта с нашей фирмой. Кто знает, как бы сложилась ее жизнь и судьба, если бы она не влюбилась в этого негодяя Мориса. Он сумел подобраться к ней, предложил позировать для портрета. Ну, а потом, сами знаете, как это бывает. Мы с ней были почти ровесницами и сразу как-то сошлись характерами, подружились, понятно, что дело было не только в возрасте. Она пришла именно ко мне со своей проблемой, когда поняла, что беременна. Разумеется, она сообщила эту новость и будущему папаше, но тот заявил, что создание семьи и отцовство не входит в его ближайшие планы. Редкостный был мерзавец. Стэлла это тоже поняла, и ее пылкая любовь очень скоро превратилась в не менее страстную ненависть. Среди моих друзей был молодой адвокат Алекс Эскин, ему и принадлежала идея обращения в суд. Он блестяще провел этот процесс, но за время судебных разбирательств произошли два знаменательных события, изменивших наши первоначальные планы. Сначала о планах. По решению суда Стэлла получила право вписать в свидетельство о рождении дочери имя ее настоящего отца, на Мориса легла ответственность за дальнейшую судьбу его дочери, он был обязан выплатить кругленькую сумму на содержание ребенка, да еще и содержать Стэллу, до тех пор, пока она не сможет вернуться к своей работе. Стэлле действительно было трудно, в том числе, и материально, но не деньги привлекли ее в нашем общем плане. Мы понимали, что этим решением суда мы ставим крест на его карьере художника. Морис не был богат, а чтобы заниматься живописью, нужно было снимать помещение под мастерскую, покупать холсты, краски, да и платить за учебу в академии. Рассчитывать на стипендию он тогда не мог по двум причинам: во-первых, возраст, слишком поздно он поступил учиться, ему ведь тогда было уже под сорок, а во-вторых, при назначении стипендий в академии учитывали не только талант художника, но и его человеческие качества. Как вы понимаете, этот случай показал не самые лучшие стороны характера Мориса Парра. Однако, за время этого процесса родилась Луиза и Алекс предложил Стэлле стать его женой. Она приняла его предложение, и теперь скандал уже не был им нужен. К тому же они посчитали, что обрели счастье, как ни странно, именно благодаря недостойному поведению Мориса. По их мнению уже за это можно было оставить его в покое. Они решили уехать на родину Алекса и там начать свою новую жизнь. Что вскоре и сделали.