Буало-Нарсежак - Брат Иуда Страница 24

Он прошел мимо гостиницы, окруженной строительными лесами, повернул к замку, поднялся к себе в комнату. Фильдар стучал на машинке. Он смочил холодной водой полотенце, положил его на лоб и лег в кровать. Во второй половине дня головная боль давала о себе знать довольно остро. Она превращалась в посетительницу, привычки которой он начал запоминать. Оставалось только смириться. Она не только завладела его нервами, артериями, больно стучала в висках, но проникла в его мысли, разговаривала с ним шепотом, присущим ей одной. Словно кто-то другой незаметно занял его место. И он уже не хозяин себе. Кто ударит разводным ключом? Он или другой? Скорее, другой, который, впрочем, смелее, а возможно, и злее. Убрав Фильдара, сможет ли он остановиться? Не потребует ли он новых жертв? Угрожает ли что-нибудь Леа? Сама по себе она опасности не представляет, но, в конце концов, авария произошла у нее на глазах. И почему она все время лезет со своими советами? Сходить к невропатологу! Забыть об Ашраме! Сплошное наваждение. Если на тебя нападают, ты должен защищаться… Пишущая машинка замолкла, и головная боль разжала тиски. Фильдар постучал в дверь, приоткрыл ее.

— Пойдемте ужинать?

— Без меня, — прошептал Андуз.

— Вам что-нибудь принести?

— Бутерброд, если вам не трудно. Я заморю червячка. Спасибо.

Фильдар ушел, покусывая пустую трубку, а Андуз воспользовался тишиной, чтобы вздремнуть. Он удивился, когда вновь появился Фильдар. Он проспал целый час. Фильдар принес на тарелке бутерброд с паштетом.

— Перед уходом Букужьян попросил меня напомнить вам, что вы должны проводить мадам Брийон на вокзал.

— Знаю.

— Она будет вас ждать с шести часов. Но если вы устали, то я могу ее отвезти. Ведь я все равно иду на мессу. Я возьму грузовик.

Андуз приподнялся на локте и сурово посмотрел на Фильдара.

— Нет. Это моя обязанность.

— Но если вы заболели…

— Я не заболел.

Фильдар прошелся по комнате Андуза, как по своей собственной. Он посчитал необходимым закрыть ставни.

— Включить ночник?

— Нет. Свет меня раздражает.

Фильдар сел у его ног в темноте. Андуз не осмеливался попросить его уйти. А оставаться рядом с тем, кто через несколько часов… нет, это выше его сил.

— Завтра утром, — продолжил Фильдар, — вы окажетесь в двух шагах от часовенки. Вам непременно следует туда зайти. Кто не присутствовал на мессе без песнопений в час, когда все еще спят, не может понять, что такое умиротворение. Здесь гримасничают, кривляются, из кожи вон лезут. В то время как забвение — это так просто.

— Мне хотелось бы отдохнуть, — сказал Андуз.

Но Фильдар продолжал размышлять, и Андуз вцепился в железный край кровати, чтобы сдержать вопль.

— Достаточно, — в изнеможении сказал он. — Думаю, будет лучше, если вы уйдете. Да, для вас, для меня… так будет лучше.

— Что ж. Я вас покидаю. Спокойной ночи… Но мне бы очень хотелось увидеть вас завтра утром.

— Да! — закричал Андуз. — Вы меня увидите.

Фильдар вышел на цыпочках, но тем не менее умудрился хлопнуть дверью.

Мадам Брийон удалялась по перрону, неся два чемодана, и вскоре исчезла в подземном переходе. Андуз должен был бы ей помочь, проводить до поезда, но он спешил вернуться к грузовику и посидеть спокойно несколько минут, прежде чем приняться за дело.

День наступит не скоро. Шел мелкий дождь, отчего улицы казались еще более пустынными. Андуз положил разводной ключ рядом с собой, мысленно перечислил все принятые меры предосторожности, словно летчик, который, как молитву, повторяет про себя все маневры, которые ему предстоят. План готов. Он включил дворники, завел двигатель, выжал сцепление и поехал. Начался отсчет чего-то необратимого.

Прохожие встречались редко. Иногда проезжала какая-нибудь машина. Занималось ненастное утро, наводившее тоску. Он быстро доехал до площади Республики, покрутился немного, выбирая подходящее место немного в стороне, плохо освещенное, ничем не загроможденное, где бы он смог удобно расположиться. Вооружившись электрическим фонариком, он отключил бензонасос. Затем завел двигатель, тот почти сразу заглох. Явная неисправность. Он закрыл дверцы машины на ключ и прислонился к кузову, чтобы перевести дух. Как только он начинал волноваться, у него тут же перехватывало дыхание. Он завидовал людям, которым хватало мужества совершать вооруженные ограбления. Он часто думал о них, сидя в банке. Хотя, может, не так уж трудно терроризировать людей, размахивая автоматами. А вот хладнокровно нанести удар! Посмотрим!..

Он пересек площадь и направился к небольшой церкви. Он пришел заранее, и поэтому ему пришлось войти внутрь. В боковом приделе священник совершал богослужение. Фильдар был здесь. Он стоял, преклонив колени, в первом ряду, рядом с пожилой женщиной. Царила почти неземная тишина. Священник невнятно бормотал какие-то слова, по таинственным причинам ходил вдоль алтаря, то нагибался, то выпрямлялся. Фильдар, закрыв лицо руками, не двигался. Андуз сел в самой темной части нефа. Его присутствие выглядело святотатством. И эта мучительная уверенность обжигала его. Он помолился бы, чтобы снять с души грех, но не знал, что в подобном случае говорят христиане. Он только и сумел вымолвить: «Я невиновен. Клянусь, что я невиновен». Священник широким жестом благословил присутствующих, и Фильдар перекрестился. Месса закончилась. Андуз выскользнул наружу; увидев, как вышла пожилая женщина, подождал еще несколько минут. Наконец показался Фильдар, увидел Андуза и подошел к нему. Каждая деталь врезалась в память. Счет пошел на секунды. Андуз уже никогда не сможет забыть эти мгновения.

— Вы опоздали, старина, — сказал Фильдар. — Но это так любезно с вашей стороны! Хотите осмотреть церковь? Подождем следующей мессы?

— Нет. Я только подумал, что вам будет приятно, если я составлю вам компанию. Идет дождь. А грузовик стоит там. Вы поступите просто глупо, если решите возвращаться пешком.

— Неплохая идея.

Они поспешили к стоянке и сели в машину.

— Надеюсь, что она заведется, — сказал Андуз. — Сегодня она капризничает. Я даже думал, что мадам Брийон опоздает на поезд.

Он включил стартер один раз, другой.

— Прогрейте двигатель, — посоветовал Фильдар. — Он остыл.

— Тогда зальет свечи.

Он старался изо всех сил, но безуспешно.

— Бросьте, — сказал Фильдар. — Возможно, что-то случилось с бензонасосом. Чувствуете запах?

Он открыл дверцу.

— Вы умеете чинить машины? — спросил Андуз.

— Я мастер на все руки, — смеясь, ответил Фильдар. — Откройте капот.

Все шло по плану с какой-то трагической точностью. Андуз потянул за рычаг замка, и Фильдар поднял капот и опустил его на упор.

— Ничего не видно, — проворчал он. — У вас, случайно, нет фонарика?

— Нет.

— Тем хуже. Придется работать на ощупь.

Он склонился над двигателем. Андуз схватил разводной ключ. Голова гудела. Он растерянно огляделся вокруг. На площади ни души. Дождь. Согнутая спина Фильдара. Андуз вспомнил слова Учителя: «Они страдают… те, кто умирают насильственной смертью, страдают после…» И, чуть скрипнув зубами, поднял разводной ключ.

— Нашел, — сказал Фильдар. — Клапан бензонасоса.

Его голова скрылась под капотом. Андуз не смог нанести удар. Он медленно опустил руку. В то же мгновение Фильдар выпрямился, вытащил платок, чтобы вытереть руки. Он увидел разводной ключ и улыбнулся:

— И этой штуковиной вы собирались чинить неисправность? Она хороша только для многотонки. Ну-ка, заводите двигатель, посмотрим!

Андуз даже не пытался сопротивляться, искать другое решение, быстро подготовиться к еще одному нападению. Он вновь сел за руль. Больше у него никогда не получится… И даже сейчас он всего-навсего разыграл комедию. Он взмахнул ключом, чтобы убедить самого себя, что он пойдет до конца, и тем не менее не ударил. Теперь он в этом почти не сомневался.

— Двигатель, — крикнул Фильдар.

Андуз повернул ключ зажигания. Двигатель завелся. Он окончательно проиграл партию. Проиграл с самого начала. Он всегда об этом знал. Ашрам требовал от него непомерно много. Фильдар, слегка нажимая на акселератор, запустил двигатель на полную мощность, прислушался, довольно кивая головой. Он опустил капот и забрался в кабину.

— Сколько продержится, столько и продержится, — сказал он. — Я починил на глазок. Нужно сказать Карлу, чтобы он посмотрел внимательней… Ну что? Все же я оказался здесь весьма кстати, а?

Он набил трубку. Андуз начал маневрировать, чтобы выехать со стоянки. Была ли это трусость, слабость или же некая болезнь, словно мозг отказывался давать команды? Сказывалось нервное напряжение. Он запутался в скоростях, заглушил мотор, тронулся рывком, как новичок.

— С вами что-то неладно? — заметил Фильдар.