Марджори Эллингем - Загадка Мистери Майл Страница 24

— Заткнись! — неожиданно вспылил Кнэп. — Тринадцатый номер вверх по улице.

— Я слышал, что в соседней комнате Барбер, — сказал Кэмпион. — Какие у тебя виды на него?

— Я притащил его сюда, так как полагаю, что его машина может пригодиться, если нам надо будет смываться. Когда имеешь дело с джентльменом, самому приходится быть джентльменом, поэтому я познакомил его с мамой, и чувствует себя не очень счастливым, но под маминым присмотром будет вести себя тихо. Мама у меня…

— Да прекрати ты, — сказал Лаг. — Кого, черт возьми, это интересует?

Кнэп снова вспылил, но взял себя в руки.

— Залезай на эту скамейку и посмотри в окно, — обратился он к Кэмпиону. — Ты видишь, где мы находимся? Нет? Это угол дома на Беверли Гарденс. Теперь посмотри дальше, только осторожно. Отклонись назад, чтобы тебя никто не заметил. Теперь ты видишь дом с синими портьерами на верхнем этаже? Вот этот дом нам и нужен. Туда не трудно влезть. Вон видишь выступ снаружи, по нему мы дойдем до того места, где можно влезть на плоскую крышу. Мама проделывает это с легкостью, значит, вы тоже сможете. Кроме того, я захвачу лестницу. Надо только надеть резиновую обувь. У нас ее достаточно.

— Я принес свою обувь, — сказал Лаг, доставая из коричневого бумажного пакета пару странного фасона башмаков.

Кнэп посмотрел на него с насмешкой.

— Ты собираешься надеть это старье? Я таких не видел с тех пор, как сосал соску!

— Считаешь себя очень умным, да? — спросил Лаг. — Они перешли ко мне по наследству, вот какая это вещь!

Кэмпион отвернулся от окна.

— Когда начнем? — спросил он. — Как только стемнеет? Примерно около половины одиннадцатого?

— Да, примерно, — ответил Кнэп.

— Я думаю, нам лучше присоединиться к леди, — сказал Кэмпион. — Вот что я скажу тебе, Кнэп. Эти два парня в соседней комнате очень заинтересованы в девушке, поэтому не позволяй им делать глупости.

— Само собой, — сказал Кнэп. — Но, судя по их реакции на мой план действий, они показались мне вполне разумными. Не впервой нам обделывать такие дела, Берти! Лаг, ты помнишь тот дом в Чизвике?

Лаг издал звук, похожий на хрюканье, а Кэмпион направился в другую комнату.

С первого взгляда было понятно, что атмосфера благополучия, на которую намекал Лаг, была кажущейся. Несмотря на жару, окна были закрыты, а на газовой плитке что-то кипело в кастрюле. Комната была полна табачного дыма. Разбросанное грязное белье ожидало стирки. Большая металлическая кровать занимала целый угол, кровать поменьше частично загораживала дверь, а весь гардероб матери и сына был развешан вдоль одной из стен.

Среди всего этого беспорядка восседала миссис Кнэп — обширных размеров дама с багровым лицом и многочисленными подбородками, усеянными волосатыми родинками. Она сидела на кровати, а рядом с ней — растерянный Барбер.

Джайлс и Марлоу приветствовали Кэмпиона с облегчением.

— Слава богу, ты пришел! — сказал Марлоу. — Не пора ли начинать?

— Мои дорогие, я вас прекрасно понимаю, но бесполезно начинать при дневном свете, мы ведь не доберемся туда. Придется подождать.

— Черт побери, — сказал Марлоу, — бедная девочка, кто знает, что они там с ней делают. Это сводит меня с ума!

— Спокойно, друзья, и давайте сыграем в карты. — Кнэп старался изо всех сил приободрить их. — Еще слишком светло. Мы ничего не можем сделать.

— Выйти сейчас — это самоубийство, — добавил Лаг уверенно. — Мы профессионалы, мы знаем.

Джайлс с удрученным видом сидел на газете, постеленной на скамье, подняв колени к подбородку.

— Господи, хоть бы скорее! — сказал он.

Лаг торжественно произнес:

— Мы сделаем это сегодня ночью, у меня такое предчувствие.

Миссис Кнэп посмотрела на Лага и обрушила на него такой поток ругательств, что все вздрогнули.

— Мама суеверна, — сказал Кнэп. — Она не любит предчувствий.

Высказавшись, леди улыбнулась своим беззубым ртом. Именно в этот момент Барбер поднялся.

— Я не хочу показаться невежливым, но думаю, мне лучше уйти. Полагаю, я вам больше не нужен.

Мать и сын Кнэпы одновременно повернулись к нему.

— Сиди, где сидишь. Если ты сейчас уйдешь, всё будет испорчено, — сказал Кнэп. — Мама, передай джентльмену бутылку.

Барбера усадили. Он беспомощно оглядывался, и вид у него был несчастный. Миссис Кнэп не обратила внимания на предложение сына, к большому облегчению Барбера, а протянула колоду карт.

Марлоу наклонился к Кэмпиону.

— Ты уверен, что все идет правильно?

Кэмпион серьезно посмотрел на него.

— У нас нет другого выхода, — сказал он.

— Ты ожидаешь неприятностей?

— Я думаю, что будет небольшая война, — ответил Кэмпион.

21. Нервы мистера Кэмпиона

— Я думаю, что пора отправляться, — сказал Кнэп.

— Ты прав, — сказал Лаг. — Я меняю свои башмаки.

Атмосфера в комнате несколько разрядилась. Барбер после неудачной попытки уехать постепенно свыкся со своей судьбой. Миссис Кнэп не сводила с него глаз.

Марлоу и Джайлс почувствовали облегчение от мысли, что они могут начать что-то делать, и поднялись на ноги.

Теперь, когда приближался момент действий, Лаг и Кнэп взяли на себя бразды правления с видом знатоков. Кнэп произнес несколько слов в качестве инструкции.

— Джентльмены, в любом случае действуйте твердо и точно.

По предложению Кнэпа они сняли пиджаки. Серьезность предстоящего была понятна каждому. Кэмпион снял очки.

— Так я вижу гораздо лучше, — объяснил он и сел, чтобы сменить обувь.

Миссис Кнэп, двигаясь по-кошачьи тихо, достала ботинки на резиновой подошве.

— Теперь слушайте меня, — сказал ее сын, когда они все собрались в задней комнате. — Мы идем осторожно и тихо. Так как я легче вас всех и знаю внутреннее расположение дома, то буду первым. Вы меня ждете. Затем я возвращаюсь, рассказываю, как обстоят дела и — вперед!

— А я? — спросил Барбер.

Миссис Кнэп положила ему руку на плечо.

— Ты останешься со мной, дорогуша, пока они не вернутся. — Все пять зубов миссис Кнэп обнажились в улыбке. — Ты останешься со мной, любовь моя! — повторила она нежно.

Кнэп продолжил:

— Значит так, я — первый, Берти — второй. Затем вы двое, затем Лаг. Если услышите мой свист, замрите и лежите, прижавшись к крыше.

Кнэп осторожно поднял окно и выполз на лестницу. Через некоторое время они услышали его шепот:

— Все чисто. Пошли.

Ночь была безлунной. Где-то на дальних улицах ходили люди, ездили машины. Почти все окна внизу были темны, как и предсказывал Кнэп. На востоке огни Лондона освещали небо. Воздух был чистый, но и здесь ощущались выхлопные газы, пыль — запахи большого города.

Кнэп развернул веревочную лестницу, и они влезли на плоскую крышу дома. Лаг, замыкающий шествие, оставил лестницу для возвращения.

Путешествие не обошлось без приключений. Когда Кнэп прыгнул на крышу второго дома, женский голос, старый и сварливый, донесся из открытого окна:

— Кто там?

— Лондонская телефонная служба, мэм. Тянем провод, — бодрый тон Кнэпа успокоил бы кого угодно.

Когда они двинулись дальше, по лицу Джайлса катился пот. И он, и Марлоу выросли в атмосфере законопочитания, никто из них даже представить не мог, что будет участвовать в таком предприятии.

— Наш дом — следующий, — прошептал Кнэп.

Они продолжали ползти по крыше, когда увидели широко открытый стеклянный люк. Кнэп наклонился и посветил ручным фонариком вниз. Это была студия. Маленький кружок света задержался на небольшом столике, где, кроме телефона, стоял сифон.

— Жаль, что мы заняты, — пошутил Кнэп. — Боюсь, что вряд ли нам еще раз так повезет…

Один за другим они осторожно перелезли на соседнюю крышу.

— Держите головы пониже, — шепнул он. — Мы пришли. Я не был здесь прежде, но у меня дома есть бинокль, — подарок моего старого полковника. Я всегда чувствовал, что он собирается подарить его мне. Ну, а теперь, как ты думаешь — работать отмычкой или алмазом?

— Алмазом, — сказал Лаг. — Меньше шума. Внизу никого нет. Ты уверен, что это тот самый дом?

— Заткнись, — сказал Кнэп. Он приступил к работе молча и со знанием дела.

Напряжение присутствующих возросло, когда он вытащил стекло. В доме было тихо и темно.

— Света нигде не видно, — сказал Лаг, который обследовал обе стороны здания с крыши.

Кнэп тщательно осмотрел внутренность комнаты и, убедившись, что она пуста, бесшумно опустился на пол.

— Лежите, не поднимая головы, — скомандовал Лаг. — Мы ничего не знаем, никто из нас. Будьте готовы удирать, если поднимется шум.

Из комнаты внизу раздался мягкий щелчок замка, и свет фонаря исчез.

Они ждали, прислушиваясь. Нервы были натянуты до предела. Медленно текли минуты. Кнэп не возвращался.