Эрл Гарднер - По тонкому льду Страница 25

Я положил руку Элси на талию и сказал:

– Думаю, что Элси меня простила, однако это вовсе не означает, что она простила и вас. Вы пытались купить меня, прибегнув к сексу.

– К сексу и к деньгам, – поправила Минерва. – В данный момент эти два средства имеются у меня в избытке.

Я привлек Элси к себе:

– Не обращай на нее внимания, дорогая. Она несколько вульгарна. Такой тип женщин мне никогда не нравился.

– Все ясно, – улыбнулась Минерва. – Поскольку выяснилось, что парень женат, оставим секс и перейдем к деньгам.

– Сколько? – спросил я, обнимая Элси так, чтобы Минерва не могла видеть ее лицо.

– Достаточно, – ответила она, – при условии, что получу то, что мне нужно.

– И что вам нужно?

– Я буду говорить прямо. У маленького и отвратительного шантажиста по имени Диринг Кэнби имелись доказательства… очень весомые доказательства. К сожалению, он внезапно умер, и никто не смог их обнаружить.

– Никто?

– Никто, – твердо повторила она. – Я наняла одного денверского адвоката, и квартиру мистера Кэнби тщательно осмотрели под предлогом поиска завещания. Кроме того, мой адвокат получил у наследников разрешение перерыть всю квартиру. Он так и сделал. Но не нашел и следа тех бумаг, которые были мне нужны. Однако же он обнаружил достаточно документов, указывающих на то, что Кэнби был профессиональным шантажистом. Таким образом, перед нами открылись широкие возможности.

– Вы уверены, что необходимые документы находились у этого человека… Кэнби?

– Конечно, уверена.

Внезапно дверь распахнулась, в мою квартиру вломился Фрэнк Селлерс в сопровождении Берты Кул.

– Черт меня побери! – воскликнул Селлерс. – Кажется, мы попали на семейный праздник!

– Элси! – взревела Берта. – А ты что здесь делаешь?

Элси с пылающими щеками выскользнула из моих объятий.

– Тебя не было на работе! – вопила Берта. – Мне следовало понять, что ты целуешься где-нибудь с Дональдом. А я еще поперлась из-за него в Неваду!

Лицо Минервы отразило целую гамму чувств.

– Кто эта дама? – бросила Берта.

– Минерва Бэджер, – ответил я. – Она из Лас-Вегаса, где провела шесть недель, необходимых для развода. Проживает в Денвере, штат Колорадо.

– Итак, Шустрик, – пробасил Селлерс, – мы с Бертой ждем от тебя объяснений. Пора откровенно поговорить с друзьями. Выкладывай карты на стол.

– О’кей, – сказал я.

– Но прежде я открою свои, – перебила меня Минерва Бэджер. В ее голосе слышалась неподдельная горечь. – Вы, сержант, хотели бы упрятать этого молодого человека за решетку, и я вам в этом помогу. Я располагаю соответствующей информацией. От вас потребуется только небольшая помощь.

Селлерс посмотрел на нее с интересом.

– К вашему сведению, – проговорил я, глядя на Селлерса, – это она убила Диринга Кэнби.

– Что?! – изумился сержант.

– У Кэнби имелись компрометирующие бумаги, которые он собирался продать тому, кто больше заплатит. Первым претендентом оказался Бэджер, которому Кэнби посоветовал не опаздывать больше чем на две минуты. Это означало, что у него имелся на примете второй претендент – на тот случай, если они с Бэджером не сойдутся в цене.

Вторым претендентом была присутствующая здесь Минерва Бэджер. Она явилась на встречу точно в назначенное время и увидела, что Кэнби едва на ногах держится. Он был похож на пьяного. Все складывалось как нельзя лучше. Она получала то, что хотела, не уплатив ни цента. Достав из кошелька пузырек с хлоргидритом – вспомним, что она когда-то была медсестрой, – эта женщина подлила ему в бокал сильнодействующие капли. Однако дальше события развивались не так, как ей хотелось бы. Как оказалось, она превысила дозу снотворного. И Кэнби упал замертво. Она тщательно обыскала его, но не нашла даже ключей от квартиры. Это сбило ее с толку. Тогда она помчалась в Лас-Вегас к своему адвокату.

Неожиданно раздался грохот. Кто-то прямо-таки ломился в мою дверь. Ручка повернулась, и на пороге возник Марвин Эстеп Фаулер.

– Минерва, – начал было он. – Я… примчался так быстро, как только смог.

Он замолчал, заметив, что в комнате полно народу и что все слушают его с большим вниманием.

– Что вы здесь делаете? – спросил Селлерс.

– Я представляю своего клиента, миссис Алтинг А. Бэджер. И я хотел бы знать, что здесь происходит.

– Что вы подразумеваете под словом «представляю»? – поинтересовался Селлерс.

– Я представляю ее интересы как адвокат.

– Черта с два! – отрезал полицейский. – Это у себя в Неваде вы – адвокат. Не знал, что границы Невады простираются вплоть до Лос-Анджелеса. У вас есть разрешение на адвокатскую практику в штате Калифорния?

– Я могу давать советы моему клиенту.

Селлерс широко улыбнулся:

– Только я немедленно арестую вас за то, что вы работаете без лицензии, за попытку выдать себя за слугу закона и за нарушение профессиональной этики.

Наступила гнетущая тишина, и, воспользовавшись моментом, я продолжил:

– Кэнби был шантажистом. Он завладел информацией, которую хотел продать. Вам, миссис Бэджер, прекрасно известно, что он имел в виду. Он готов был продать эту информацию как можно дороже. Первым покупателем оказался мистер Бэджер, вторым – его жена. Кэнби был слишком хитер, чтобы держать эти материалы при себе, хотя Минерва думала иначе. Она подлила ему хлоргидрат…

– Я привлеку вас к суду за клевету, – сказал адвокат.

– Вот и сейчас в ее сумочке лежит пузырек с хлоргидратом, – повысил я голос. – Она собиралась усыпить меня, если бы не сумела договориться.

Селлерс схватил сумку.

– Не смейте к ней прикасаться, – предупредил Фаулер, тыча в сержанта пальцем. – У вас нет достаточно весомых оснований для обыска. Все, чем вы располагаете, – клеветнические заявления этого молодого человека.

Селлерс заколебался.

– Вы не возражаете, если мы заглянем все же в вашу сумку, миссис Бэджер? – вежливо спросил я.

– Еще как возражаю! – возмутилась та. – Я ухожу.

– Но прежде мне хотелось бы побеседовать с вами, – заявил Селлерс. Он повернулся к Фаулеру и сказал: – А вы можете идти. От вас здесь мало толку. Вы не можете заниматься адвокатской практикой в Калифорнии. Вы на чужой территории. Как вы там говорили? В таком случае следует обратиться к адвокату, практикующему в Лос-Анджелесе, который согласится вместе с вами вести дела.

– Не вам меня учить!

– И тем не менее, – ответил Селлерс, – вон отсюда!

– Как это понимать?

– В прямом смысле, – проговорил Селлерс, угрожающе наступая на адвоката. – Вон!

Фаулер попятился к двери, бормоча на ходу:

– Постойте! Вы не имеете права… Вы не можете…

– Еще как могу, – проговорил Селлерс, поворачиваясь ко мне. – Слушай, Шустрик, он тебе еще не надоел? Это ведь твоя квартира.

Я молча кивнул.

Левой рукой Селлерс рванул дверь на себя, а правой ухватил Фаулера за рубашку и вышвырнул адвоката из квартиры. Тот вылетел с такой скоростью, что с размаху налетел на противоположную стену.

Закрыв ногой дверь, Селлерс потер руки и двинулся к Минерве:

– Я хотел бы заглянуть в вашу сумочку.

– Катитесь вы к черту! Я ухожу.

– Не забывайте, – встрял в диалог я, – у Элси есть магнитофонная запись нашего с вами разговора…

– Крыса! – закричала женщина и, размахнувшись сумкой, огрела меня по голове.

Острый край замка резанул меня по щеке, потекла кровь.

– Арестуйте ее, – сказал я Селлерсу.

– За что? – спросил тот.

– За нападение и драку. Фактически эта сумка представляет собой смертельно опасное оружие.

– Ты хочешь привлечь ее к судебной ответственности? – оживился сержант.

– Я подсказываю вам предлог для того, чтобы препроводить ее в участок, – сказал я. – А в участке у вас будут уже все основания для того, чтобы осмотреть ее сумочку и изъять содержащиеся в ней предметы.

Лицо сержанта расплылось в довольной улыбке.

Минерва бросила взгляд на представителя правопорядка, затем повернулась к нему и заявила:

– Не смейте ко мне прикасаться, вы, скотина!

– Фрэнк, поручи это мне, – вызвалась Берта.

– Поручаю.

Берта вытянула вперед длинную мясистую руку, похожую скорее на ногу средних размеров, и, схватив Минерву Бэджер за юбку, швырнула ее через всю комнату.

Берта наступала медленно, как японский борец, покачиваясь, низко склонив голову и расставив руки.

Минерва махнула было сумкой, но Берта успела ее схватить. Содержимое сумки рассыпалось по ковру.

Берта уже держала Минерву и, заломив ей руки за спину, спрашивала у сержанта:

– Фрэнк, у тебя есть наручники?

Селлерс никак не мог решиться.

– Я твой заместитель, – заявила Берта. – Эта женщина оказала сопротивление при аресте. Разве это не преступление – препятствовать офицеру при исполнении служебных обязанностей?

Селлерс протянул ей наручники.

Тем временем я опустился на колени и принялся ползать по ковру.

– Вот она, – сказал я, указывая на крохотную ампулу. – Хлоргидрат, известный также как снотворное.