Потаповы&Potapoffs (СИ) - Кралькина Елена Страница 25

– Вероника, пока я здесь, я мог бы помочь Ренате решить проблемы с отцом Танюши. Должны ведь быть у вас органы опеки или что-то в этом роде. У нас только за слова «продать на органы» папашу можно было бы посадить.

– Павел, ничего делать не надо. Не знаю, секрет это или нет, лучше Борису об этом пока не говорить. Иван умер, поэтому Танюшке ничего не угрожает. Просто нужно время, чтобы Танюшка забыла обо всех этих ужасах. Мы все стараемся, чтобы у нее было максимум положительных эмоций.

– Вероника, Бобу очень тяжело без Ренаты. Сейчас ему никак сюда не выбраться. Можно ее как-то уговорить слетать к нему, пусть на короткий срок?

– Знаете, это опять же между нами, однажды Петруша призналась, что поехала бы в Штаты, только если бы была женой Бориса. Понимаете, Иван был не самым верным мужем, она боится повтора. Здесь, в России, она хоть смогла убежать, а там у вас без знания языка…

– Боб любит Ренату, он уже свое отгулял, ему нужна семья. Постарайтесь уговорить Ренату. Все, что нужно сделать в правовом поле, я обеспечу.

– Спасибо. Петруша любит Бориса, просто боится еще раз ошибиться. Ей нужно время. Павел, у меня к вам вопрос из другой оперы. Максим с утра уехал на завод. Там готова какая-то роботизированная линия. Надо ее запускать. Для Максима это праздник. Будет теперь с ребятами торчать на заводе с утра до вечера. Мне поговорить не с кем, спрошу у вас. Как я поняла, на флешке вкратце описана проблема, которая привела к убийству Семена Лукича. Вы предполагаете, что могут быть еще неприятности?

– Не хочу вас волновать, Вероника, но факты свидетельствуют о том, что продолжение будет. Смотрите, колье зачем-то подложили Роману, но оно пока не выстрелило. Отложенные неприятности. Опять же украденный телефон, не верю, что он не всплывет в нужное нашим недругам время.

– Вы можете предположить, кто эти недруги?

– Нет, только и делаю, что голову над этим ломаю.

39. В музее

В музей отправились на микроавтобусе. С ребятами поехал Игорь Валериевич. Павел заметил, что он каждый день приезжает в Потаповский дом и занимается с внуками. Вроде бы дает им свободу, но близко от себя не отпускает. Волнуется за детвору. В Америке не принято старшему поколению общаться с внуками. Дети – это только дело их родителей. Пожалуй, сам Павел хотел бы время от времени понянчиться с внуками. Помнится, когда-то они с Алексом и Джонни собирали модели из конструктора. Это было одни из лучших воспоминаний в его никудышней жизни.

Прежде чем пойти в кафе поесть бублики, ребята изъявили желание пойти в зал, где выставлены динозавры. Вероника строго посмотрела на старшего сына.

– Ты все помнишь?

Петя неохотно кивнул, а Танюшка затараторила:

– Тетя Никуша, я больше динозавров не боюсь, дядя Боря объяснил, что их в Потаповске нет, вообще на Земле их уже целый миллион лет нет.

– Представляете, – обратилась Вероника к Павлу, – Петька наплел Танюшке, что один динозавр дожил до наших дней и живет где-то в наших лесах. Особенно любит кушать маленьких девочек. Танюшка, простая душа, поверила. Петька – копия Максима. Мы в детстве с ним иногда общались. Я девчонка, да еще на два года моложе Максима. Он обожал меня пугать. Ребенком я, как Танюшка, всего боялась. Ладно, я вас совсем заболтала. За ребятами присмотрит Игорь Валерьевич, а я покажу Вам дорогу к картинам. По пути давайте заглянем к фотографии молодой жены Игната, она сделана сразу после венчания. На невесте как раз бриллиантовое колье, о котором Вы говорили.

Павел, конечно, видел, фотографию Игната, но уже в преклонных годах, а тут – мальчишка. Колье на прапрабабке Павла именно то самое, что надевала Бетти, когда выходила замуж за Павла. Надо же. История рода Потаповых всегда казалась Павлу скучным атавизмом. Он считала, что нет никакой разницы, кем были его предки, главное, что есть Потапофф сейчас. Однако сегодня Павел столкнулся с фактами, которые cмогли поколебать его точку зрения. Потаповский музей располагался в парке. При входе в парк Павел заметил табличку, что он заложен кем-то из Потаповых аж в 1874 году. Музей и библиотека тоже были построены Потаповыми, правда почти на 20 лет позже. Получается, что он, Боб, Алекс – звенья длиннющей цепи. Удивительно, как раньше это не приходило ему в голову. Вон русские Потаповы стараются соответствовать предкам, а он? Прискорбно, но Павел всегда думал только о себе.

– Это кто? – показал Павел на фотографию осанистого мужчины с женой и четырьмя сыновьями.

– Как кто? Это Афанасий Петрович Потапов – отец небезызвестных вам четырех братьев: Василия, Николая, Алексея и Игната. Он был купцом первой гильдии, владел доходными домами и кирпичными заводами.

– И что стало с кирпичными заводами? Все национализировали коммунисты?

– Не совсем так. После смерти Афанасия Петровича братья решили все отцовское имущество продать и заложить заводы для выпуска всякого оборудования для электрификации. Они считали это перспективным бизнесом, и, судя по дальнейшему развитию событий, братья не ошиблись. Афанасий Петрович денег на ветер не бросал, но образование сыновьям дал отменное. Ваш предок Игнат учился и в Германии, и в Англии. Теперь я произнесу слова, которые я не понимаю, но Максим утверждает, что это так. Тесла придумал, что переменный ток лучше, чем постоянный, поэтому для передачи электричества нужны были трансформаторы. Вот братья и озаботились их производством. После революции заводы в России национализировали, они запросто могли загнуться, но Сергей Потапов сделал все, чтобы они выжили. Вот его фотография. Понимаю, что для вас он неоднозначная личность: сотрудничал с властью, которая отняла у его семьи собственность. Для нас Сергей – человек, который умел принимать трудные решения и жил по совести. Он продолжил дело Потаповых.

– Знаете, Вероника, я вам очень благодарен за ваш рассказ. Насчет Сергея я должен подумать, действительно, мне понять его непросто. Зато я, наконец, понял Алекса, понял, что он сделал свой выбор жить и работать в Потаповске не просто так, а осознанно. Раньше все разговоры о долге перед предками, честно говоря, мне казались романтическими бредом. Сегодня здесь я понял, что все серьезно.

В зал, где были выставлены картины Алексея Потапова, Вероника не пошла, тактично оставила Павла одного. В начале экспозиции шли работы на религиозную тематику, связанную с работой дяди Леши в монастыре. Они Павла не заинтересовали. Затем пошли портреты. Что ж, Павел должен был признать, что дядя Леша – талантливый художник. Он сумел передать неудержимую тягу Вероники к самостоятельности, мягкую иронию Максима. Большое впечатление на Павла произвел портрет Владимира, озаглавленный «Старший брат». Павел плохо разбирался в искусстве, но шестым чувством почувствовал, что это не просто проходная работа, а что-то, к чему приложимо слово «гениально». Дело было не в черных глазах Владимира, которые прожигали зрителя насквозь, не в том, что Владимир на портрете был как живой. Дело было в том, что, глядя на портрет, зритель проникался чувством, что старший брат – это скала, якорь, твердь под ногами, которая никогда не подведет. У Павла аж мурашки побежали по коже. Он вспомнил, что родители Владимира и Алексея умерли, когда дядя Леша был совсем в нежном возрасте. Видимо, старший брат для дяди Леши в детстве был единственной и главной опорой.

Где же портрет Бетти? Павлу захотелось срочно его увидеть. Он завернул за угол и остолбенел. Дядя Леша сумел разглядеть в Бетти то, что было трудно выразить словами, то, что как магнитом притягивало к ней Павла. Бетти сидела за столом, грызла карандаш и смотрела куда-то вдаль, туда, куда обычным людям вход был заказан…

Павел сел на банкетку, с нее можно было видеть и портрет Владимира, и портрет Бетти. Павлу было очень стыдно. Никто, конечно, вслух этого не произносил, но все американские Потапофф про себя считали себя выше русских Потаповых. Это Павел знал точно. Как же, как же – на Владимире смокинг сидел не лучшим образом и за столом Владимир путал, какой нож взять для рыбы, а какой для мяса. Павел покраснел от воспоминания, как кузен Бенчик пытался выставить Владимира дураком в гольф-клубе. Бенчик был уверен, что Владимир ничего о гольфе в своей Рашке не слышал. Дураком оказался Бенчик, спортсмен Владимир тогда показал такой класс, что потом о нем долго вспоминали в клубе.