Агата Кристи - Игра зеркал Страница 26

Щеки миссис Серроколд несколько порозовели.

— Льюис был по-своему замечательным человеком, — сказала она. — Он был дальновиден и убежден в том, что с помощью денег возможно все… Они были ему нужны не для себя. По крайней мере, ни алчность, ни другие чувства им не владели. Он стремился лишь к могуществу, которое могли дать деньги. А оно ему нужно было для того, чтобы совершать больше благих дел.

— Он хотел стать богом, — сказал епископ. И вдруг его голос стал строгим. — Он забыл, что человек — лишь жалкое орудие воли бога.

— И… он расхитил капиталы Фонда? — осторожно спросила мисс Марпл.

— Ну, это еще не все…

Гэлбрайт колебался.

— Не скрывайте ничего, — вмешалась Кэрри-Луиза. — Она моя самая давняя подруга.

— По части финансовых дел Льюис Серроколд был самым настоящим чародеем, — сказал епископ. — В свое время, когда он со знанием дела исполнял функции эксперта-бухгалтера, он развлекался тем, что довел до совершенства разнообразные приемы, позволявшие мошенничать без всякого риска. Причем, делал это из чисто спортивного интереса. Но когда понял, что для осуществления намеченного проекта ему понадобится много денег, то решил эти приемы применить на практике. Благо, возможностей для этого у него было предостаточно. Из местных парней ему удалось создать что-то вроде маленькой, но тщательно подобранной банды. Эти парни, естественные наклонности которых толкали их к дурному, любили сильные ощущения, а многие из них были к тому же очень умны.

Епископ ненадолго замолчал и продолжил:

— Многое нам еще неясно. Но представляется, что большинство членов этой своеобразной тайной организации, получив в нашем заведении специальную подготовку, затем внедрялись на ключевые посты в различных финансовых учреждениях. Они с успехом подделывали записи в бухгалтерских книгах, что позволяло похищать значительные суммы без особого риска быть заподозренным. Мне говорили, что самым лучшим экспертам понадобилось бы много месяцев, чтобы все это распутать. Известно уже, что Льюис Серроколд имел много счетов в банках, открытых, разумеется, не на его имя, и обладал акциями многих компаний. Он рассчитывал в скором времени скопить колоссальную сумму, с помощью которой собирался основать колонию в каком-нибудь отдаленном месте. Там он намеревался создать сообщество на кооперативных началах, а юные правонарушители стали бы в конце концов владельцами и администраторами. Мечта, несомненно, фантастическая…

— Эта мечта в конечном счете могла бы быть реализована, — сказала Кэрри-Луиза.

— Да, Возможно. Но применяемые Льюисом Серроколдом средства были бесчестными, и Кристиан Гэлбрандсен об этом догадался. Он был очень обеспокоен еще и потому, что понимал: неминуемое разоблачение и судебное разбирательство отразилось бы каким-то образом и на вас, Кэрри-Луиза.

— Так вот почему он спросил, в порядке ли у меня сердце, — сказала миссис Серроколд. — Он был очень озабочен моим здоровьем, а я и не догадывалась о причинах этого.

— Льюис вернулся из своей поездки, — продолжил епископ. — Кристиан встретил его перед домом и сказал ему, что знает о происходящем. Думаю, Льюис это выслушал спокойно. Они решили сделать все возможное, чтобы постараться избавить вас от неприятностей. Кристиан сказал, что обратится ко мне с просьбой приехать, чтобы посоветоваться. Я ведь тоже являюсь администратором Фонда.

— Но, естественно, — сказала мисс Марпл, — Льюис предусмотрел и эту возможность. Он все заранее подготовил. Он привез сюда этого молодого человека, которому была поручена роль Эдгара Лоусона. Разумеется, Эдгар Лоусон существует и на самом деле. Это было необходимо на тот случай, если полиция начала бы наводить справки о лже-Эдгаре. И наш «Эдгар» точно знал, что ему надлежит делать — разыгрывать роль нервного юноши, боящегося преследования, и обеспечить Льюису Серроколду алиби на те несколько минут…

Но это еще не все. Льюис заранее придумал эту историю с отравлением. Кто-то якобы пытался тебя медленно отравлять, Кэрри-Луиза… Но если все как следует сопоставить, то эта история была основана лишь на том, что Кристиан якобы рассказал Льюису, а также на тех нескольких словах, которые были добавлены самим Льюисом к письму, оставленному в пишущей машинке. Было очень легко добавить мышьяк к лекарству, но для тебя это не представляло никакой опасности… Он был рядом и помешал тебе его принять. Шоколадные конфеты тоже были лишь декорацией. Совершенно очевидно, что в тот момент, когда они были получены, там не было никакого яда. Но перед тем, как передать их инспектору Карри для анализа, Льюис подменил их другими, уже содержавшими мышьяк.

— А Алекс об этом догадался, — сказала Кэрри-Луиза.

— Да. Именно поэтому он тебе и подарил маленькие ножницы с тремя кольцами. Если бы тебе в течение длительного времени давали мышьяк, то его остатки можно было бы найти в обрезках ногтей.

— Льюис подвергался огромному риску, беря в сообщники Эдгара, даже если он и имел на него большое влияние, — произнес епископ.

— Нет, — ответила Кэрри-Луиза. — Это не совсем так. Ведь Эдгар действительно любил Льюиса.

— Да, — пробормотала мисс Марпл, — как Леонард Вилли любил своего отца. Я спрашиваю себя…

Деликатность не позволила ей продолжить.

— И от тебя тоже не ускользнула схожесть их лиц? — прошептала Кэрри-Луиза.

— А ты давно об этом знала?

— Я догадывалась. Я знала, что задолго до нашего знакомства у Льюиса был непродолжительный роман с одной актрисой, он сам мне об этом говорил. Я убеждена, что Эдгар — сын его и этой актрисы.

— Это все объясняет, — сказала мисс Марпл. — В финале он погиб, спасая сына.

Кэрри-Луиза бросила умоляющий взгляд на епископа и добавила:

— Знаете, это правда.

После долгого молчания миссис Серроколд продолжила:

— Странно, но я счастлива. Счастлива оттого, что все закончилось именно так, что он отдал свою жизнь в надежде спасти жизнь сына.

А затем она как-то очень просто и мило добавила:

— Но меня он искренне любил, и я отвечала ему тем же.

— Думаю, бабушка и тетя Милдред очень хорошо уживутся, — сказала Джина. — Тетя Милдред стала значительно добрее, она теперь не такая странная. Вы понимаете, что я этим хочу сказать?

— Очень хорошо понимаю, — ответила мисс Марпл.

— Итак, через две недели мы с Уолли едем в Соединенные Штаты.

Краешком глаза Джина посмотрела на мужа.

— Я забуду Стоунгейтс, Италию, все прошлое и стану настоящей американкой. Рожу ребенка. Мы на зовем нашего сына Уолтер-Джуниор. Мне кажется, лучше и не придумаешь. Что ты об этом скажешь, Уолли?

Мисс Марпл поочередно посмотрела на Уолтера и Джину, думая о том, как приятно видеть столь нежно любящих друг друга людей. Уолтер Хадд очень изменился. Хмурый молодой человек, каким он еще недавно был, превратился в улыбающегося юного великана, всегда пребывающего в хорошем настроении.

— Вы оба мне напоминаете… — начала мисс Марпл.

Джина вскочила и сделала умоляющий жест, прикрывая своей рукой рот старой дамы.

— Нет, дорогая мисс Марпл, молчите! Я боюсь ваших сравнений. У этих сельских жительниц последнее слово всегда ядовито! А вы мастерица говорить разные колкости!

Взгляд Джины снова стал нежным, и она тихо продолжала:

— Когда я думаю о вас, о тете Рут, о бабушке, мне порой очень хочется увидеть мысленно трех молодых девушек. Но я не могу представить себе, какими вы были в юности.

— Вы действительно не можете себе этого представить, — тихо сказала мисс Марпл. — Это ведь было так давно…

АГАТА КРИСТИ

Десять негритят. Тайна «Голубого поезда». Игра зеркал.

Детективные романы.

ИБ 0009

Оформление и техническое редактирование В. Сафронова

Корректоры Т. Соловарова, Г. Устьянцева.

Сдано в набор 23.04.1993 г. Подписано к печати 29.07.1993 г. Формат 84 X 1081/32. Бумага газетная. Печать высокая. Гарнитура школьная. Усл. печ. л. 27,7. Усл. кр. — отт. 27, 7. Уч. — изд. л. 28,1. Тираж 250 тыс. экз. Заказ 95.

Издательство Гермес, 630048, Новосибирск, ул. Немировича-Данченко, 104.

Отпечатано в типографии издательско-полиграфического предприятия «Советская Сибирь», 630048, Новосибирск, ул. Немировича-Данченко, 104.

Примечания

1

Ковент-Гарден — Лондонский оперный театр (прим. перев.)

2

Урия Гип — персонаж одного из романов Ч. Диккенса (прим. перев.)

3

Вест-Энд — театральный квартал Нью-Йорка (прим. перев.)