Виктор Лагздиньш - Ночь на хуторе Межажи Страница 26

Зирап поклялся, что денег в ящике не было… Допустим, он говорил правду. Кто же из гостей побывал в спальне до него? Актриса, ее муж, Ирена. Казалось маловероятным, чтобы кто-то из этих людей позарился на чужое. Оба Уласа наверняка нет, также и Ирена. Какой бы она ни была в других отношениях, деньги она вряд ли стала бы трогать. Конечно, их могли вынуть и раньше – Расма или сам Юрис. А где же тогда эти пятьсот рублей сейчас?

Уверения Зирапа, что его, дескать, кто-то столкнул с лестницы, были чистой липой. Гирт почти не сомневался, что Вилис выдумал это только для того, чтобы создать впечатление, будто он сам в какой-то степени жертва преступника, и таким образом отвести от себя подозрения. Кто бы мог его толкнуть?! Все, кроме Уласа, находились в зале уже в тот момент, когда Зирап из него вышел. Да и муж актрисы вернулся туда до того, как «жертва» добралась до спальни – Зирап сам в конце лестницы слышал, как он пересекает коридор и затворяет за собой дверь. Актриса вместе с Рандером сидела в кабинете, и только Юрис… Да, где в этот момент был Юрис? Этого Гирт не знал. Но почему хозяин дома станет ни с того ни с сего сталкивать с лестницы своего гостя? Это казалось абсурдом.

Рандер встал, дошел до коридора, включил фонарик и вынул из пальто Инсберга перчатки. Вывернув их наизнанку, внимательнейшим образом осмотрел подкладку, но обнаружить кровь на ней не удалось. Однако, если учесть, какие ссадины были у Зирапа на пальцах, то на подкладке непременно должны были остаться следы крови: С другой стороны – тот факт, что их нельзя было разглядеть, отнюдь не доказывал невиновности Зирапа.

Рандер засунул перчатки обратно в карман, вернулся в комнату Расмы и сел за стол. Подумав, он открыл блокнот. Кто из этих четырех в первую очередь?

Гирт медленно стал записывать фамилии и против каждой пометил возможный мотив и обстоятельства, подкреплявшие подозрения. Вскоре в блокноте появился такой список:

Алберт: ревность, месть – несдержан, был судим, ссора с Юрисом, признание (?).

Зирап: деньги – тяжелые материальные условия, явился незваным, раны.

У лас и Инсберга: столкновение с Юрисом (?), ревность (состояние аффекта) – ложные показания, знает погреб. Прочитав написанное, Рандер открыл страничку со схемой времени и задумался над ней. Уже не раз пытался он установить, где в последующие двадцать минут после девяти часов мог находиться Инсберг. Именинник был единственным, о чьих передвижениях после того, как он вышел из спальни, Гирт не знал ничего. Если преступником был Алберт или Улас с Расмой, то Юрис до момента преступления мог находиться в любом помещении на нежилой половине дома. Может, он где-нибудь присел отдохнуть, даже задремал… Если, наоборот, убийцей был Зирап, то Инсберг должен был на время покинуть дом. Иначе его кто-нибудь увидел бы, и обратно он мог бы прийти только после того, как Улас вошел в зал. Кроме того, вернувшись со двора, Юрис еще должен был запереть наружную дверь.

Правда, оставался еще один несколько необычный вариант – Юрис где-то нарочно спрятался, например, в погребе или наверху, под кроватью… Между прочим, оттуда он мог следить за Зирапом и потом столкнуть его с лестницы. Но какого черта он стал бы всем этим заниматься? Может быть, он видел, как Вилис Зирап крадет деньги, рассердился и потом на кухне произошла развязка?… Вряд ли. Эта версия как-то не вязалась с выводами, к которым Гирт пришел после осмотра погреба и кухни. Хотя – совершенно исключить ее тоже было нельзя. Если Юрис и Зирап на кухне…

Размышления Рандера прервал негромкий мелодический бой часов за его спиной. Это была работа старинного мастера. Оригинальные, украшенные фигурками часы, безусловно, стоили бы больших денег, если бы не были так сильно покалечены. Наверно, потому они и находились на хуторе, в Межажах, а не в Риге. Судя по массивности, часы предназначались для камина, но сейчас стояли на книжной полке Расмы рядом с фотографией Юриса. За свою долгую жизнь им, очевидно, доводилось не раз падать или получать увечья каким-то другим образом: фигурки были обломаны, циферблат – с трещиной, не хватало и стекла. Тут Гирта взяло сомнение – могло статься, стекла вообще никогда не было. Во время экскурсии по дому Юрис особо обратил внимание гостей на эти часы, подчеркивая, что они по сей день идут точно «как часы». По всему было видно, что он гордится этим «музейным экспонатом».

Часы пробили один раз, и нельзя было понять, означает ли это, что сейчас половина первого, час ночи или же половина второго. Рандер, задумавшись, механически отодвинул рукав и бросил взгляд на свои часы, затем, удивленный, посмотрел еще раз повнимательней и, повернувшись в кресле, оглянулся. Старинные стрелки над римскими цифрами показывали час. Гирт медленно повернулся к письменному столу и снова погрузился в свои мысли.

Спустя немного времени Рандера потревожила Расма. Он встретил ее рассеянным взглядом, однако сразу спохватился и встал, закрывая свои записи.

Расма сделала несколько шагов и сказала:

– Мне пришло в голову… Я думаю, не мешало бы сварить кофе.

Гирт обрадованно кивнул.

– Действительно, великолепная идея! – отозвался он и улыбнулся. – Я тоже с удовольствием выпил бы чашечку, притом – если можно попросить – покрепче!

– Отчего же! Это вы можете попросить. – Расма склонила голову, по-прежнему оставаясь недоступной и серьезной. – Однако, для того, чтобы сварить кофе, я должна попасть на кухню: все, необходимое находится там. А дверь кухни, как вам известно, заперта.

Рандер тоже стал серьезным.

– Верно. Да… Боюсь, что на кухне хозяйничать пока еще нельзя.

– Таковы были и мои предположения, – слабо усмехнулась хозяйка. – Впрочем, кофе с неменьшим успехом можно сварить также и в комнате, на электрической плитке. Только она находится в мастерской.

– Ну, плитку мы могли бы оттуда забрать.

– Кроме того, из кухни еще нужна кастрюля с водой. Кофе и сахар тоже там, в шкафу.

– Ладно, все это мы раздобудем. А вот воды на кухне больше нет.

– Как это?… Я же говорила вам, что в ведре осталось немного.

– Да, но теперь оно пусто… Ничего, разрешим и эту проблему! – Гирт мгновение соображал. – Ладно, пошли! – Он положил в карман блокнот и распахнул перед Расмой дверь. – Прошу!

Алберт по-прежнему стоял в зале у окна. Дина Уласе, сложив руки за спиной, жалась к камину, словно спасалась от холода. Больше в зале никого не было, и просторное помещение выглядело неприятно пустым.

Мимоходом Гирт бросил взгляд в столовую. В одном кресле откинулась Ирена, в другом понуро съежился Зирап; Калвейт сидел по-прежнему на диванчике, а Улас стоял у стола с подарками и изучал кубинскую сигару, которую вынул из коробки.

Рандер с Расмой вышли в коридор. Здесь он попросил хозяйку немного подождать, затем отпер пустую комнату и прошел через склад и мастерскую на кухню. Включил свет, открыл дверь в коридор, пропустил хозяйку и стал смотреть, как она достает из шкафа кастрюлю, сахар и кофе. Когда Расма выложила все это на кухонный стол, Гирт направился в мастерскую.

Возвращаясь с плиткой в руках, он увидел, что Инсберга подходит к ведру, и воскликнул:

– Минутку! Ведро пока нельзя трогать!

Расма остановилась не то раздраженная, не то неприятно удивленная.

– Но как же мы тогда достанем воду?

– Разве в колодце нет ведра?

– Есть на цепи…

– Тогда все в порядке. А принести воду можно хотя бы в этой кастрюльке.

Рандер поставил плитку на угол стола рядом с сахарницей, прошел в столовую, оставив обе двери открытыми настежь, и обвел находившихся там трех мужчин. Не забыл он и о четвертом, стоявшем у окна в соседней комнате. Кого послать во двор? Зирап отпадал, хотя бы из-за ноги. А остальные? Поколебавшись, Гирт спросил:

– Товарищ Калвейт, вы не могли бы сходить вместе с Расмой к колодцу за водой?

– С удовольствием.

Калвейт встал и последовал за Рандером на кухню. Взяв кастрюлю, он вместе с хозяйкой дома вышел в коридор и отпер входную дверь. Снаружи в коридор ворвалась струя студеного воздуха.

– Хорошо хоть, дождь прекратился, – услышал Гирт слова Калвейта. Ответа Расмы он уже не разобрал.

Рандер забрал плитку и вернулся в столовую. Двери в коридор и на кухню по-прежнему оставались открытыми.

Когда Гирт положил свою ношу на телефонный столик, Улас с треском захлопнул коробку с сигарами и капризно спросил:

– Сколько времени, в конце концов, нам нужно будет торчать тут?

– Трудно сказать, – не без иронии отозвался Рандер, пожимая плечами. – Возможно, всю ночь.

– Ну, знаете!… – Муж актрисы вскинулся и замолк, словно не мог найти слов, способных выразить его возмущение.

Гирт спокойно посмотрел на него.

– Это просто… Этого еще только не хватало!

– У вас есть какие-нибудь предложения?

Почуяв в голосе Гирта насмешку, Улас пробормотал что-то невнятное и повернулся к нему спиной. Зирап опустил голову еще ниже, Ирена тяжело вздохнула.