Тони Рейнольдс - Потерянные рассказы о Шерлоке Холмсе Страница 26

— Боже мой, — пробормотал мой друг. — Пожалуйста, расскажите о деталях.

— Это письмо, написанное на пергаменте, датируется тысяча пятьсот восемьдесят шестым годом. Оно написано Уильямом Мейтлендом Летингтонским, государственным канцлером Марии Стюарт, королевы Шотландской. Письмо украли у моего агента, напав на него.

В беседу вмешалась молодая леди:

— Быть может, нам следует пояснить, сэр Саймон, что вашему агенту, синьору Ладраццо, поручено при носить любые рукописи, которые, по его мнению, могут представлять для вас интерес? Недавно он принес серию писем Мейтленда, а вчера вечером должен был вручить последнее. На него напали, и письмо было украдено.

Холмс поджал губы.

— Значит, строго говоря, это письмо не является вашей собственностью? — осведомился он.

— Это собственность Ладраццо, которую он нес, чтобы мне продать, — в нетерпении отрезал сэр Саймон. — Юридическая сторона не должна вас интересовать.

— Очень хорошо, — согласился мой друг. — Где и когда на него напали?

— Прямо перед моим собственным домом! Налоги, которые мы платим на содержание полиции, идут коту под хвост. Что касается времени, то было около восьми часов вечера. Мисс Латимер, — он указал на молодую леди, — первой оказалась на месте.

Мисс Латимер, которая, как я теперь понял, была не родственницей, а помощницей нашего клиента, продолжила рассказ:

— Вчера вечером я услышала, как звонит дверной колокольчик. Конечно, было уже темно. Поскольку мы ожидали синьора Ладраццо, я сама открыла дверь. К своему ужасу, я увидела, что у этого джентльмена по лбу струится кровь. Я сразу же отвела его в комнату экономки и оказала ему помощь. Его сильно ударили по затылку, и кожа там была содрана. Он рассказал, что, когда приблизился к нашей двери, на него напали сзади и, пока он лежал оглушенный, обшарили карманы и украли письмо.

— Насколько ценным было это письмо? — спросил Холмс.

— С точки зрения истории оно бесценно, — с нажимом произнес сэр Саймон. — Я щедро вознагражу вас, если вы мне его вернете. Что касается денежной стоимости, — продолжил он с меньшим пафосом, — то я плачу своему агенту пять фунтов за письмо.

Холмс сделал недовольную гримасу.

— По-видимому, странно было затевать кражу, рискуя из-за такой незначительной суммы, — заметил он. — Что говорилось в письме?

— Понятия не имею, — усмехнулся сэр Саймон, — потому что оно было украдено, прежде чем я заполучил его.

— Именно так, — спокойно произнес мой друг. — И тем не менее у вас есть некоторые соображения насчет его содержания, раз вы утверждаете, что оно сделало бы переворот в наших взглядах на историю.

— Да, конечно, — ворчливым тоном ответил сэр Саймон. — Письмо было из серии, попавшей в мои руки, и потому мы можем судить о его содержании. Если помните, в тысяча пятьсот восемьдесят пятом году Марию, королеву Шотландскую, заточили в замок Чартли. Всегда считалось, что Мейтленд был неизменно предан своей королеве, но эти письма к барону Бергли свидетельствуют, что, по мере того как ухудшалось положение Марии Стюарт, он все усерднее пытался снискать милость английского трона. Вполне возможно, что в своей дальнейшей переписке он выдал заговор Энтони Бабинггона, имевший целью убийство королевы Елизаветы, что и привело Марию на плаху!

Холмс не стал пожимать плечами, поскольку это вызвало бы ярость его клиента.

— Это письмо определенно представляет большой исторический интерес, — пошел он на уступку, — но меня ставят в тупик несколько вопросов. Во-первых, странно, что нашелся энтузиаст, который организовал нападение, чтобы завладеть письмом. Вы знаете кого-нибудь столь одержимого интересом к временам Елизаветы?

— Да уж, знаю, — прошипел сэр Саймон. — Это тот шарлатан из Далиджа, который воображает себя большим ученым, тогда как на самом деле он дилетант, сэр, просто дилетант.

— Ах да, — задумчиво сказал Холмс, — кажется, я слышал о джентльмене, которого вы упомянули.

— А кто не слышал? Этот субъект наполнил свой дом мумифицированными телами, высохшими головами и чучелами животных. Он приобрел известность у невежественной публики и стал посмешищем всех серьезных антиквариев. Состояние, нажитое торговлей бакалеей, позволило этому дилетанту перехватить много ценных раритетов у таких серьезных коллекционеров, как я. Он абсолютно беспринципен. А теперь, по-видимому, опустился до кражи того, что не может купить.

— Ну что же, мы непременно рассмотрим такую возможность, — согласился Шерлок Холмс. — Мне также кажется, что либо нападавшему необычайно повезло, либо он знал заранее о визите агента, который должен доставить вам важные документы елизаветинской эпохи. С кем еще вы обсуждали это дело?

Сэр Саймон и мисс Латимер переглянулись.

— Кажется, мы упомянули это при герре Шульдиге, — предположила она. — Сэр Саймон сделал заказ компании «Сименс», которая должна провести электричество в дом, и герр Шульдиг надзирает за работой. Он постоянно бывает в доме — вообще-то он и сейчас здесь. Как образованный человек, он проявил интерес к нашей коллекции. Помимо него есть еще слуги, которые проживают в доме.

— Могу я воспользоваться возможностью и побеседовать с этим джентльменом? — спросил мой друг.

Сэр Саймон позвонил в колокольчик лакею, и скоро Шульдиг предстал перед нами собственной персоной. Мое первое впечатление оказалось неблагоприятным. Это был тучный человек с двойным подбородком и лоснящейся кожей. Он заискивающе улыбнулся нам, сжав руки.

— Доброе утро, — сказал Шерлок Холмс. — Как я понял, ваша задача — обеспечить этот дом преимуществами электрического освещения?

— Да, это так. Это большая привилегия и большое преимущество для каждого образованного человека. Как вы понимаете, в газовых испарениях присутствует сера и много воды — даже больше, чем вы думаете, — а это может пагубно сказаться на чудесных книгах сэра Саймона. И, конечно, существует опасность пожара. Электричество — наилучший выход.

— Я с вами полностью согласен: электричество — великое благо. Итак, вы, наверно, слышали о недавнем нападении и краже. Насколько я понимаю, вас в это время не было в доме?

— Нет, я ушел около шести часов. Во время нападения я был у себя дома. Таким образом, к сожалению, не могу вам ничего рассказать.

— Вы знакомы с жертвой?

Казалось, Шульдиг слегка колеблется.

— Нет, — наконец проговорил он. — Я никогда его не видел — только слышал о нем от сэра Саймона и мисс Латимер.

— Вы упоминали о нем кому-нибудь?

— Нет-нет. Это меня не касается. Мое дело — электричество.

— Понятно, — сухо произнес Холмс. — Благодарю вас за содействие.

Когда Шульдиг вышел, Холмс снова повернулся к клиенту:

— Возможно, сам синьор Ладраццо хвастался своей находкой, или лицо, с которым он имеет дело, оказалось чрезмерно болтливым. Правда, знаю по опыту, что такие люди не склонны распространяться о своих делах. Ну что же, пока что у меня достаточно сведений, чтобы начать расследование. Однако я попрошу вас одолжить мне два последних письма из этой серии, чтобы их исследовали.

Сэр Саймон сделал жест в сторону мисс Латимер, и она, грациозно поднявшись, направилась к чудесному письменному столу, отделанному черным орехом. Отперев ящик, она вынула два сложенных листа пергамента, которые передала моему другу.

— Как я вижу, написано по-французски, — заметил он, взглянув на письмо.

— Да, мистер Холмс, — подтвердила девушка. — Точнее, это среднефранцузский, на котором говорили и писали с четырнадцатого по шестнадцатый век. Высшие классы во времена Тюдоров часто писали на французском.

— По-видимому, вы сведущи в среднефранцузском?

— Конечно. Я изучала историю Средневековья и елизаветинскую эпоху в университетском колледже.

Должен признаться, что меня восхитило такое сочетание красоты и учености. Она показалась мне воплощением знаменитых стихов Теннисона, воспевшего «златовласых ученых дев».

— Мисс Латимер — мой бесценный помощник, — признал сэр Саймон. — В настоящее время она занята составлением каталога документов елизаветинской эпохи, которые я приобрел на аукционе.

Холмс поднялся.

— Мы желаем вам хорошего дня, сэр, — сказал он. — Сделаем отчет, как только сможем.

— Для начала посетим итальянца? — предложил я, когда мы вышли из дома.

— Не сейчас, Уотсон. Вы часто в своих рассказах сетовали на мою циничную натуру. Боюсь, мои нынешние действия не заставят вас изменить мнение. Прежде всего мы пойдем к одному моему знакомому, чтобы проверить подлинность этих документов.

— Вы считаете, что они подделаны?

— Учитывая туманный характер всего дела я полагаю, что это вполне вероятно. Давайте, по крайней мере, выясним, подлинные ли они, и, если окажется, что нет, нашему клиенту нечего расстраиваться из-за потери письма. Ему останется лишь позаботиться о том, чтобы негодяй вернул деньги.