Эрл Гарднер - Дело о позолоченной лилии Страница 26

— Нет, сэр.

— Вы сопровождали кого-либо из полицейских к ограде?

— Да, сэр. Можно было заметить, что его следы...

— Подождите. Я подойду к этому. Что вы можете сказать о дворе за мотелем?

— Там забор из колючей проволоки.

— Какая там почва?

— Суглинистая: мягкая в сырую погоду, а летом под лучами солнца довольно твердая и даже трескается. Типичная для Калифорнии.

— В каком состоянии была почва в ночь на седьмое апреля?

— Мягкая.

— На ней могли остаться следы?

— Да, сэр. Безусловно.

— Вы заметили их, когда повели туда полицейских?

— Да, сэр.

— Вы знакомы с лейтенантом Треггом?

— Да, сэр.

— Вы указали лейтенанту Треггу на эти следы?

— Я показал ему дорогу. А он указал мне на следы.

— Что сделал лейтенант Трегг?

— Он по следам подошел к тому месту, где человек пролез через забор, и обнаружил кусочки ткани, зацепившиеся за ржавую проволоку.

— По вашим словам, вы первый раз увидели Бинни Денэма в старенькой машине возле шестнадцатого номера в первой половине дня. Видели ли вы его еще раз?

— Нет. Я увидел его уже мертвым на полу.

— Ваш мотель открыт для всех?

— Да. Он для этого и предназначен.

— Мог ли мистер Денэм незаметно для вас приехать или уехать?

— Безусловно.

— Можно начинать перекрестный допрос, — заявил Хэдли.

— Считаете ли вы, — спросил Мейсон, — что Денэм мог войти в шестнадцатый номер после того, как женщина, которую вы называете миссис Уилфред, уехала?

— Да.

— И вы могли не заметить этого?

— Да.

— Это действительно возможно?

— Конечно. Я наблюдаю за машинами, которые направляются к конторе, но не слежу за теми, кто заходит в номера. Я хочу также сказать, что не обращаю внимания на тех, кто проезжает мимо вывески с названием мотеля. Я зарабатываю на жизнь тем, что сдаю номера в мотеле и не вмешиваюсь в жизнь своих клиентов.

— Что очень похвально, — заметил Мейсон. — А не сдавали ли вы номера еще кому-либо в тот день?

— Да, сдавал, сэр.

— Не помогали ли вы полиции вечером шестого или седьмого апреля искать пистолет?

— Возражаю против вопроса как не правомерного, не относящегося к делу и несущественного, — заявил Хэдли, вставая, и продолжил:

— Уважаемый суд, мы не задавались целью выяснить, что делал свидетель седьмого апреля. Нас интересовали только его показания относительно того, что произошло шестого апреля.

— Думаю, события седьмого апреля не имеют прямого отношения к делу, — заявил судья Страус. — Возражение принимаю.

— Вы больше не видели этот пистолет? — спросил Мейсон.

— Возражаю против такого перекрестного допроса! заявил Хэдли. — При такой постановке вопроса может последовать ответ, что свидетель видел его, например, неделю спустя. Непосредственный допрос этого свидетеля ограничивается шестым апреля.

— Возражение принимаю, — заявил судья Страус.

— Вернемся к шестому апреля, — продолжил Мейсон. — Заметили ли вы еще что-нибудь необычное днем или вечером?

— Нет, сэр, — Бремс отрицательно покачал головой. Бедфорд наклонился к Мейсону и прошептал:

— Надо припереть его к стенке. Заставьте его заговорить о той женщине. Пусть он ее опишет. Мы должны знать, кто она.

— Вы заметили Бинни Денэма в мотеле? — спросил Мейсон.

— Да, сэр. Это так.

— Вы знали, что он не был зарегистрирован в мотеле?

— Да, сэр.

— Другими словами, он был посторонний?

— Да, сэр. Но учтите, что тогда я не мог с абсолютной уверенностью сказать, что он посторонний. Ведь обвиняемый заплатил за два номера, объяснив это тем, что ждет супружескую пару из Сан-Диего. Денэм мог быть тем, кого имел в виду обвиняемый.

— Понятно, — согласился Мейсон. — Это объясняет присутствие мистера Денэма. А не заметили ли вы в этот день вблизи мотеля еще кого-нибудь, кого можно было бы назвать посторонним?

— Нет, сэр.

— А не заходил ли кто-либо в двенадцатый номер? Бремс на какое-то мгновение задумался и уже был готов ответить отрицательно, но все-таки сказал:

— Да, заходил. Я заявлял об этом полиции.

— Не имеет значения, о чем вы заявляли полиции, — вмешался Хэдли. — Отвечайте только на задаваемые вопросы, и никакой дополнительной информации от себя.

— Да, посторонний человек был в мотеле. Но потом все разъяснилось.

— Посторонний человек, не имеющей на то права, оказался в одном из номеров мотеля?

— Возражаю! — выразил протест Хэдли. — Вопрос предполагает, что свидетель должен высказать свое мнение, сделать свои выводы.

— Это перекрестный допрос, — спокойно заметил Мейсон.

— Думаю, что слова «не имеющий на то права» с юридической точки зрения можно рассматривать как попытку заставить свидетеля сделать свои выводы, — заявил судья Страус. — Однако я не буду возражать против этого вопроса. И предоставлю защите свободу действий при проведении перекрестного допроса, особенно тех свидетелей, показания которых касаются лиц, находившихся в мотеле незадолго до совершения преступления.

— Хорошо, — согласился Хэдли. — Возражение снимаю. Отвечайте на вопрос, мистер Бремс.

— Могу сказать следующее: из двенадцатого номера вышла женщина, которая не была там зарегистрирована. Я разговаривал с ней, потому что подумал... Да, я не должен говорить, о чем я подумал. Но я с ней разговаривал.

— О чем вы с ней разговаривали? — спросил Мейсон.

— Я задал ей несколько вопросов.

— И что она вам ответила?

— Ваша честь, — обратился Хэдли к судье Страусу, — это выходит за рамки перекрестного допроса. Ответ свидетеля можно квалифицировать как показания с чужих слов.

— Возражение принято, — решил судья Страус.

— О чем вы ее спросили? — переиначил вопрос Мейсон.

— Возражаю на том же основании, — заявил Хэдли.

— Возражение принято, — согласился судья Страус. Мейсон, повернувшись к Бедфорду, прошептал:

— Видите, Бедфорд, мы сталкиваемся с целым рядом юридических тонкостей. Я не могу спрашивать свидетеля, о чем он разговаривал с этой женщиной.

— Но мы должны узнать, кто она. Не отступайте, не дайте им загнать вас в угол, Мейсон. Вы прекрасный адвокат. Постройте свой вопрос так, чтобы судья не мог возразить против него. Мы должны знать, кто эта женщина.

— Вы сказали, что женщина, которая вышла из двенадцатого номера, его не снимала. Вы остановили ее?

— Да.

— И вы сообщили о ней полиции?

— Возражаю. Вопрос не правомерный, несущественный, не относящийся к делу, — вмешался Хэдли.

— Возражение принимаю, — заявил судья Страус.

— Согласно вашим показаниям, вы разговаривали с полицейскими.

— Естественно! Когда происходит нечто подобное, полиция интересуется буквально всем. Разговор состоялся после того, как полицейский попросил разрешения войти в шестнадцатый номер, чтобы проверить достоверность полученного сообщения. Я ему не препятствовал.

— Хорошо, — сказал Мейсон. — Спрашивали вас в процессе разговора о том, заметили ли вы посторонних днем или вечером?

— Возражаю против вопроса как не правомерного, несущественного и не относящегося к делу и против показаний с чужих слов, — вновь вмешался Хэдли.

Судья Страус улыбнулся.

— Мистер Мейсон снова действует согласно правилу, которое предполагает, что если во время прямого допроса стала известна часть разговора, то при перекрестном допросе может быть восстановлен весь разговор полностью. Свидетель может ответить на вопрос.

— Прежде всего их интересовало, не слышал ли я выстрела.

— Мне безразлично, что их интересовало прежде всего. Мой вопрос: спрашивали вас о посторонних в отеле?

— Да, сэр.

— Сказали вы им о женщине, которую видели в двенадцатом номере?

— Да, сэр.

— Что вы им сказали?

— О, Ваша честь! — раздался голос Хэдли. — Защита уводит нас в сторону, чтобы все запутать. Это не имеет никакого отношения к делу. Мы не будем возражать, если мистер Мейсон выставит мистера Бремса в качестве своего свидетеля. Он сможет тогда задавать ему любые вопросы, которые сочтет нужным, кроме тех, которые можно квалифицировать как не правомерные, несущественные и не имеющие отношения к делу.

— Ему незачем выставлять мистера Бремса своим свидетелем, — сказал свое слово судья Страус. — Во время прямого допроса вы спросили свидетеля о его разговоре с полицейскими.

— Не о разговоре — о результате этого разговора. Мистер Мейсон мог бы возразить против моего вопроса на том основании, что требовал от свидетеля высказать свое мнение.

— Он не нашел нужным это сделать, — спокойно сказал судья Страус. — С юридической точки зрения не имеет значения, просите вы свидетеля высказать свое мнение об имевшем место разговоре или просите его передать разговор слово в слово. Предмет разговора был введен при прямом допросе. Мистер Мейсон имеет право восстановить весь разговор при перекрестном допросе.