Рекс Стаут - Погоня за отцом Страница 27

– Мне кажется, что ваше отношение к Карлотте не распространяете на него.

– Вы правы. Я сама не хотела знакомиться с ним ближе. Он не тот человек, с которым я хотела бы работать или общаться. А вы… Господи, неужели Флойд Вэнс ваш клиент?

– Нет. Я вообще сомневаюсь, что найдется много мужчин, с которыми вы согласились бы работать.

Она снова улыбнулась – на этот раз уже больше губами, чем глазами.

– Я бы не возражала, если бы со мной работал такой мужчина, как вы. Сколько вам платит Ниро Вульф?

– Нисколько. Я работаю только из любви к искусству. Мне нравится встречаться с интересными людьми, вроде вас. Если мне надоест и я захочу уволиться, то я напомню вам о вашем предложении. Кстати, говоря об увольнении, вам не кажется, что Карлотта рассталась с Вэнсом, потому что была о нем такого же мнения, как и вы?

Опять телефон – судя по разговору, позвонил важный клиент. Затем Дебора Сибор сама сделала два звонка: кого-то проинструктировала, а кому-то задала изрядную нахлобучку. Повесив трубку, она посмотрела на часы.

– Уже поздно, – заметила она, – а у меня еще уйма работы.

– У меня тоже, благодаря вам, – сказал я, поднимаясь. – Так вам не кажется, что ваше отношение к Вэнсу могло передаться Карлотте?

– Не думаю. Если и так, то она мне ничего не говорила. Она была… очень сдержанная. Даже скрытная.

– Вы когда-нибудь обменивались рукопожатием с мужчиной?

Она рассмеялась – весело и непринужденно.

– От случая к случаю. Когда мне нужно, чтобы мужчина что-то сделал.

– Тогда я подхожу. – Я протянул ей руку. – Сейчас вам нужно, чтобы я ушел.

Рукопожатие ее было твердое и дружеское.

– Если вам надоест, я для начала положу вам жалованье в пятнадцать тысяч.

– Я это запомню. Так какие розы вам больше всего нравятся?

– Зеленые с черными краями. Если вы пришлете мне десять дюжин роз, я перепродам их какому-нибудь клиенту. Я деловая женщина.

Это точно.

Глава 13

Когда в шесть часов Вульф спустился из оранжереи, я развалился в кресле, сняв галстук, скинув туфли, закинув ноги на одно из желтых кресел, и листал журнал. Увидев Вульфа, я величаво кивнул ему, зевнул и снова погрузился в журнал. Кресло жалобно заскрипело, вместив одну седьмую тонны. Сидя спиной к Вульфу, я не видел его свирепого взгляда, но ощущал его сразу печенкой и затылком.

– Тебе плохо? Тепловой удар? – пролаял Вульф.

Я степенно повернулся.

– Нет, сэр, все замечательно. Я просто расслабился. Несколько минут назад позвонил Сол, и я пригласил его на ужин. Дело закрыто. Отец мисс Деново – Флойд Вэнс. Я хотел позвонить ей и сказать это, но, может быть, вы хотите сделать это сами.

– Фу. Докладывай.

Я неспешно встал, выпрямился, потом нагнулся, чтобы натянуть туфли. Когда я работаю за столом, дверь в прихожую и большая часть кабинета остается у меня за спиной, тогда как на стене перед моими глазами установлено зеркало шириной в пять, высотой в четыре фута, благодаря которому я слежу за тем, что делается у меня в тылу. Так вот, я полюбовался в зеркало тем, как ловко завязал галстук, пригладил ладонью волосы, повернулся и сказал:

– Вряд ли вам когда захочется услышать чрезвычайно утомительные подробности, раскрывающие головоломные трюки, с помощью которых я добился этого сногсшибательного успеха, но если вдруг захочется, то я готов пойти вам навстречу. А полтора часа назад женщина по имени Добора Сибор, которая управляет – повторяю: управляет – службой доставки, располагающейся в Рокфеллеровском центре, сказала мне следующее: «Не знаю, что я могу рассказать вам про дом номер десять? Я съехала оттуда восемнадцать лет назад. Когда-то, правда, я души не чаяла в этой развалюхе. Присаживайтесь». Если не возражаете, я буду рассказывать, как мне удобнее. Я предпочитаю говорить «я» и «она» вместо «Гудвин» и «Сибор».

Я дословно передал ему нашу беседу – Вульф, как всегда, слушал с закрытыми глазами. Когда я закончил, он сидел так целую минуту и лишь потом пошевелил губами:

– Приемлемо.

– Наконец-то меня удостоили скупой мужской похвалы, – с чувством произнес я. – Вопросы?

Он открыл глаза.

– А почему розы?

Я кивнул.

– Я ждал этого вопроса. Как-то само собой слетело с языка – просто мне вдруг показалось, что она не из тех, кто сходит с ума от орхидей. С другой стороны, перепродав орхидеи самого Ниро Вульфа, она выручит куда больше, чем от каких-то занюханных роз из питомника.

– Мы пошлем ей фленопсис афродита – они цветут как безумные. У тебя было время поразмыслить – думаешь, работа закончена?

– Я уже причмокиваю губами в предвкушении первого лакомства после затянувшегося поста. Ставлю пятьдесят против одного, что отец – Флойд Вэнс, но для присяжных улик у нас недостаточно. Клиент – другое дело, хотя и тут есть еще некоторые сложности.

– Уточни.

– Хорошо. Самое главное это ваша честь. Четыре дня назад я сказал Кремеру: «Мистер Вульф даст вам свое честное слово, что первый же заслуживающий внимания факт, который мы раскопаем, мы передадим вам, прежде чем воспользуемся им сами». Я, правда, добавил еще: «По крайней мере, за две минуты», но это нас не спасает. Можно считать установленным следующее. Первое: Карлотта Воэн забеременела летом тысяча девятьсот сорок четвертого года и почти наверняка не была замужем. Второе: в течение всего лета сорок четвертого она общалась с Флойдом Вэнсом. Третье: в понедельник двадцать второго мая тысяча девятьсот шестьдесят седьмого года за четыре дня до смерти Карлотты Воэн, ставшей к тому времени Элинор Деново, Флойд Вэнс пытался с ней встретиться, причем не в первый раз, но секретарша дала ему от ворот поворот. Не хотел бы я оказаться тем, кто попытается доказать Кремеру, что три этих факта – совсем не та зацепка, которая ему так нужна. Конечно, ваша честь это ваше дело, но я внес ее как залог.

– Мое дело и моя ответственность, – буркнул Вульф. – Продолжай.

– Далее то, что больше интересует меня, чем вас. Моя честь на карту не поставлена, но я глубоко уязвлен в лучших чувствах, поскольку Сайрус М. Джаррет дважды выставлял меня вон пинками под зад, и я хотел бы с ним поквитаться. Чем был так обязан старый Джаррет Флойду Вэнсу, что стал посылать Карлотте Воэн чеки через две недели после рождения ребенка и продолжал высылать их до самой смерти Элинор Деново? Кстати, Кремер тоже не отказался бы от этих сведений, К чему я клоню? Расхвастался я преждевременно – работа незакончена. Теперь ваш ход.

Я ожидал, что он начнет свои трепыхания с губами, но Вульф просто наклонил голову.

– Дело в том, – сказал он, – что мы не знаем, какая из альтернатив нас ждет. Если он только отец, но не убийца, доказать это сложно, если не невозможно. Как-никак, слишком много лет прошло. Если же он к тому же еще и убийца, то дело упрощается – со времени убийства прошло только три месяца. Проясним это, а потом решим, что предпринять дальше. Можешь вызвать его сегодня вечером?

– Каким образом? Спросить, по-прежнему ли он хочет с вами познакомиться?

– А почему бы и нет. Если он ответит, что нет, скажи, что я хочу поговорить с ним. Скажи, что я хочу спросить, почему он не откликнулся на объявление про Карлотту Воэн или Элинор Деново.

Я сверился с телефонным справочником, чтобы уточнить, правильно ли я запомнил домашний телефон Флойда Вэнса, в очередной раз убедился в том, что память меня не подвела, и набрал номер. На часах было без четверти семь. Трубку сняли на третий звонок.

– Алло?

– Могу я поговорить с мистером Флойдом Вэнсом?

– Флойд Вэнс слушает.

– Это Арчи Гудвин. Я работаю на Ниро Вульфа. Если помните, мы с вами познакомились у Лили Роуэн. Вы…

– Я помню.

– Вы сказали, что хотели бы познакомиться с Ниро Вульфом. Я только что напомнил об этом мистеру Вульфу, и он сказал, что тоже хочет с вами познакомиться. Вы можете приехать к нам сегодня вечером, скажем, часов в девять?

Молчание. Пять секунд.

– Это слишком внезапно.

– Я знаю. Срочность, конечно, не такая, как при пожаре, но если вы сможете, то наш адрес…

– Адрес я знаю… – Вновь молчание. – Значит, в девять?

– Да. Или позже, если вам так удобно.

– Я буду в девять.

Едва я положил трубку, как в дверь позвонили. Как я и ожидал, это оказался Сол. Я приоткрыл дверь на пару дюймов и прогнусавил:

– Ты уверен, что хочешь войти? Шампанского не будет – возникли кое-какие осложнения.

Виноват был я сам. Когда Сол позвонил, я только вернулся, страшно довольный собой, и мне не терпелось похвастаться. Поэтому я пригласил Сола на ужин, присовокупив, что в холодильнике уже лежит бутылка «Дом Периньон». Обстоятельства же осложнились так, что, сообразив, что с шампанским придется пока повременить, я отложил визит на кухню. Я знал, конечно, что Сол все поймет без всяких объяснений и извинений, но все же чувствовал себя виноватым.