Хью Пентикост - Убийство жарким летом Страница 27

— Прекрасно, — сказал Остин. — Здесь, на вокзале, есть студии, где можно сделать запись. Я все организую. Вы сможете сделать это через пятнадцать — двадцать минут?

— Буду говорить экспромтом.

— Я дам полицейского, который проводит Питера в студию, — сказал Маршалл, — а вы, Пол, скажите лучше Мейберри, чтобы он послал с вами человека. — Маршалл иронически улыбнулся. — Вы можете быть одним из тех самых пяти процентов.

Остин ушел.

— Питер, у меня есть еще кое-что для тебя, — сказал Маршалл. — Я сказал тебе, что не хотел бы, чтобы миссис Майнафи пришла сюда. У меня на это были причины.

— Не сомневаюсь.

— Я хотел попросить ее сделать кое-что. Знаю, что она согласится, но прежде мне необходимо посоветоваться с тобой. Я знаю, что для тебя она не случайная подруга.

— Да, не случайная.

— То, о чем я хочу ее попросить, может быть опасным. Если ты увидишь в этом угрозу для ее жизни, я могу не просить.

— Можешь не просить?

— Безвыходная ситуация вынуждает идти на отчаянные меры, Питер. — Маршалл автоматически стал набивать свою трубку. — Ты знаешь, что сейчас происходит на улицах и что творится в эфире. Взрыв может произойти в любую минуту. Пока мы здесь разговариваем, «Солдаты Креста» могут начать действовать, но и это не единственная опасность. Там, в Гарлеме, Джон Спрэг тоже сходит с ума. Он знает, что может произойти, и будет убеждать своих людей начать первыми. Если они решат умереть, то сделают это в той части города, где живут белые, и разорвут в клочья всех, кто им попадется под руку. Нам известно, что у них есть пистолеты, самодельные бомбы, булыжники, дубинки и — самое страшное — ненависть! Если они начнут первыми, у нас не будет шансов остановить бойню.

— Что в таком случае должна сделать Грейс? — спросил Питер, заранее зная ответ, но внутренне продолжая сопротивляться.

— Там, в Гарлеме, верят миссис Майнафи. Она прожила и проработала вместе с ними больше года. Если бы она смогла встретиться со Спрэгом и убедить его в том, что мы делаем все, чтобы предотвратить насилие. Верим, что они не имеют отношения к угрозе городу, и у нас не будет возможности остановить катастрофу, если они начнут действовать первыми. Если Спрэгу об этом скажет мэр или кто-нибудь еще из нас, официальных лиц, он рассмеется нам в лицо. Он обвинит нас в том, что мы пытались отвлечь его сладкими речами, пока они готовились нанести удар. А вот миссис Майнафи он может поверить.

— А о какой опасности ты говорил?

— Фанатики есть всюду, Питер: и у нас, и у них. Вполне возможно, что с белой женщиной, пытающейся сдержать демагогическую шумиху Спрэга, могут обойтись сурово.

Питер смотрел на друга. Инстинкт подсказывал ему, что Грейс должна держаться подальше от всего этого. Когда Джон Спрэг дает выход своей бешеной энергии, он не расположен прислушиваться к кому бы то ни было.

— Ты говоришь, что тебе или любому другому официальному представителю городской власти Спрэг не поверит. А поверит ли вам Грейс?

— Справедливый вопрос, — сказал Маршалл, поднося зажигалку к трубке. — У нас остается чуть больше двадцати девяти часов, если они раньше не приведут бомбу в действие. Ни один из официальных чиновников, находящийся в здравом уме, не отдаст войскам приказ войти в гетто до тех пор, пока не будут использованы все имеющиеся возможности.

— Можете ли вы контролировать генералов, в частности таких ненормальных, как Колхаун?

— Мы контролируем армию. Что бы ни думал генерал Дэнверс по этому поводу, все равно он не сможет двинуть солдат до тех пор, пока мэр не обратится к нему за помощью. Рэмси не попросит помощи, если Спрэг не начнет действовать. Если же Колхаун и его головорезы попытаются двинуться, генерал Дэнверс будет вынужден с помощью своих людей остановить друга. Надеюсь, мы сможем контролировать ситуацию в ближайшие двадцать четыре часа, Питер, если только Спрэга удастся удержать.

— И как же Грейс сможет убедить его упустить свою лучшую возможность?

— Тем, что мы сможем найти настоящего шантажиста.

— А ты-то сам веришь в то, что сможем?

Маршалл спокойно взглянул на Питера:

— Хотел бы сказать, что надеюсь найти. В течение трех недель мы безуспешно пытались сделать это. Пытались и вы. Благодаря вам, к моему удовлетворению, удалось исключить из числа подозреваемых «Власть — черным» и криминальный синдикат, который представляет ваш друг Томс. Но у нас нет лучика, который указал бы на кого-то, и мы вынуждены пытаться заткнуть тысячи крысиных нор. У нас есть десятка два людей, которые ищут организаторов этой акции; пока безуспешно, но мы стараемся, Питер, используем все средства. Если миссис Майнафи уговорит Спрэга прислушаться к доводам…

— У меня такое впечатление, что Спрэг уже больше никого не слушает, — сказал Питер. — Он так долго призывал к насилию, что теперь, когда его люди готовы наконец поверить ему, если он отойдет в сторону, то власть, которой он так добивается, может уйти от него.

— Черт возьми, Питер, мы должны попытаться! — воскликнул Маршалл. Было видно, что он с трудом сдерживает себя: давала себя знать усталость.

Одно Стайлс знал хорошо: если Грейс попросить об этом, она не откажется.

— Звони Грейс, — сказал он, — только я хочу сказать ей, что надеюсь на ее отказ, и все же спроси ее сам, Джерри.

Маршалл набрал номер и попросил Грейс. Он честно, как просил его Питер, изложил ситуацию. Закончил и передал трубку Питеру.

— Я знаю, о чем ты собираешься говорить, Питер, — сказала она. Ее низкий голос звучал напряженно.

— Думаешь, Спрэг выслушает тебя?

— Мне не обязательно идти прямо к нему. Когда он заводится — это целое представление. Это примерно то же, что пытаться разговаривать с актером в тот момент, когда он исполняет один из внутренних монологов Гамлета. Однако есть люди, которые могут помочь мне: Натан, например.

— Рыжий Келли пойдет с тобой?

— Думаю, это было бы ошибкой, Питер. Это не тот район, в который сегодня утром стоит идти белому. Я была их другом, надеюсь, что они помнят меня.

— Обещай мне только одно: держи со мной связь. Если у меня не будет о тебе сведений каждый час или около того… — Он взглянул на Маршалла. — Звони сюда. Они меня найдут. — И он назвал номер.

— Питер, дорогой мой, я постараюсь связываться при любой возможности. Не волнуйся так! Я уже большая девочка.

— Я иду записывать на пленку выступление по просьбе мэра, — сказал Питер. — Его довольно скоро должны дать в эфир. Постарайся, чтобы Спрэг услышал его, потому что я буду обращаться и к нему лично.

— Слава Богу, Питер. Большинство журналистов сейчас просто охвачены истерией. Мы с Рыжим слышали их репортажи.

— Не знаю, поможет ли это. Ведь я всегда был возмутителем спокойствия, а не миротворцем.

— Я постараюсь при любой возможности связываться с тобой, потому что… да… потому что… люблю тебя, Питер.

— О Господи!..

Полицейский в штатском повел Питера через пустынный вокзал к лифтам, находившимся в южном крыле, и проводил до этажа, где находились телевизионные студии.

Их ждали два оператора, а инженер и директор сидели за стеклянной перегородкой кабины. Директор вышел из кабины и подошел к ним:

— Я — Джейк Поттер, мистер Стайлс.

— Привет.

— Мы поставили для вас стол и стул, годится? Сидеть ведь удобнее, чем стоять. Думаю, вы набросали свое выступление?

— Я буду говорить экспромтом.

Поттер нахмурил брови:

— Мы должны точно уложиться во времени. Согласно распоряжению, у нас на все пять минут, стало быть, вам остается четыре с половиной минуты.

Питер почувствовал, что начинает закипать.

— Это здание может обрушиться на наши головы раньше, чем мы закончим, а вы еще рассчитываете продолжительность выступления?

— Но вы же знаете, как это делается, — сказал Поттер. — Телевизионная сеть дает нам коммерческое время. Предварительно записанные шоу уже готовы.

— «Пусть Рим горит, но мы должны продать свое мыло и злаки».

— Простите, — сказал Поттер, критически оглядывая Питера. — Может быть, следовало бы сделать легкий макияж?

— Бросьте, — сказал Питер, — пусть видят меня таким, какой есть.

— Вспомните, что было с президентом Никсоном, когда он вышел в эфир без грима, — сказал Поттер, засмеявшись. — Ладно. Садитесь за стол, мистер Стайлс. Одна камера зафиксирована, другая будет передвигаться и менять картинку. Я из кабины стану решать, какую картинку выбрать. — Он взглянул на настенные часы. — Сейчас ровно семь часов. За тридцать секунд я подам вам сигнал. У нас четыре с половиной минуты с начала часа. Все ясно?

— Вы шутник, мистер Поттер, — сказал Питер. — Вы давно выходили на улицу?

Он сел за стол, стараясь собраться с мыслями. Оператор сказал ему:

— Когда на камере загорится красная лампочка, это значит, что запись началась, мистер Стайлс.

Питер сидел неподвижно, прикрыв лицо руками. По оперативной связи он слышал: