Эрл Гарднер - Дело супруга-двоеженца Страница 28

– Нет, сэр. На самом-то деле я думал об этом и собирался это сделать, но в конце концов решил отказаться от этой мысли.

– Вы возвратили отпечатки мистеру Граймсу?

– Да.

– А знали ли вы или, может, просто догадывались о том, что Фелтинг Граймс хотел найти кого-то из тех, кого разыскивает полиция?

– Я… ну… догадывался, что да.

– Но он не передал ни одного из них полиции?

– Конечно, нет.

– А вы понимаете, что это прекрасный повод для шантажа?

– Я не думал об этом в таком смысле.

– Не будем наивными, мистер Джаспер. Вы же понимали, что покойный имел в виду, разве не так?

– Я мог только подозревать.

– А уж если вы подозревали, то вполне могли идентифицировать эти отпечатки и узнать из выпусков ФБР, кому они принадлежат, верно?

– Я… ну… да.

– Так, значит, вы лгали, когда только что говорили, что не интересовались, кому принадлежат эти отпечатки?

– Да.

– И эти отпечатки принадлежат Коллингтону Холси, человеку, которого особенно активно разыскивает ФБР, не так ли?

– Да.

– И поэтому вы шантажировали Фелтинга Граймса, так же как Граймс шантажировал Холси, верно?

– Я не делал этого. Мне это было противно. Это неправда.

– Сколько денег вы получили от Фелтинга Граймса за последние два с половиной года?

– Никаких денег, не считая оплаты за услуги.

– Так столько же?

– Он платил мне только за мои профессиональные услуги.

– Сколько денег? Вспомните, вы же под присягой.

– Столько, сколько стоят эти услуги.

– Сколько же денег получили вы?

– Не могу вспомнить.

– Пять тысяч долларов?

– Возможно.

– Десять тысяч?

– Может быть.

– Двадцать тысяч?

– Не могу припомнить.

– Пятьдесят тысяч?

– Нет, это слишком много.

– Это все, – сказал Мейсон. – Он шантажист и лжесвидетель, да еще имеющий в своем распоряжении оружие, которым было совершено убийство, и суд сам должен сделать из этого заключение.

Судья Лапорт внимательно посмотрел на Мейсона.

– Мистер Мейсон, вы не будете столь любезны рассказать суду, почему вы задали свидетелю вопрос об отпечатках пальцев? Совершенно ясно, что в этом деле есть что-то такое, о чем никто из нас не знает, и что вы дедуктивным способом вывели из показаний этого свидетеля и… Ну, в общем, суд считает, что в этом деле что-то есть, что вы знаете и что могло бы быть очень интересным.

– Это был просто выстрел наобум в темноте, ваша честь, – в замешательстве проговорил Гамильтон Бергер. – Это совершенно очевидно!

– Если это и был выстрел в темноте, то адвокат имел точную цель, – возразил судья Лапорт.

– Я думаю, если суд позволит мне пригласить еще одного свидетеля для продолжения перекрестного допроса, – сказал Мейсон, – то это дело прояснится окончательно.

– Протестую, – заявил Гамильтон Бергер. – Если суд хочет вызвать свидетеля, то это будет свидетель защиты. Слушание закрыто, и обвинение остается прежним.

– Но обвинение продлило слушание дела, когда потребовало вызова мистера Джаспера в качестве свидетеля, – проговорил судья Лапорт, как бы взвешивая обстоятельства. – Суд не место для интеллектуальных упражнений адвоката, тут устанавливается истинность выдвинутых обвинений и восстанавливается справедливость.

– Если суд позволит, – сказал Мейсон, – я хотел бы взглянуть на тот отпечатанный на машинке список лиц, который был передан свидетельницей Нелл Фелтинг Граймс после ареста Гвинн Элстон, и узнать, есть ли там имя миссис Фрэнклин Гиллетт. Может быть, тогда я смог бы более точно ответить на вопросы суда.

Мейсон подошел к столу секретаря, взял бумагу и вернулся к месту, где сидела Делла Стрит.

– Взгляни-ка, Делла, – прошептал он. – Пусть Пол Дрейк тоже посмотрит. Проверь, напечатано ли последнее имя в списке на той же машинке, что и остальные. Если нет, то покачай головой, когда я посмотрю на тебя. Если да, кивни.

Перри Мейсон подошел и встал перед судом.

– Если суд позволит, я хочу обратить внимание на некоторые аспекты данного дела, которые, как предвижу, будут приняты во внимание. Мне кажется, суд должен позволить мне провести повторный допрос одного из свидетелей. Тем не менее, если…

– Мы возражаем против повторного открытия дела, – сказал Гамильтон Бергер. – Адвокату были предоставлены все возможности. Давайте опираться на факты. Имея в виду обстоятельства дела, обвиняемая – это единственное лицо, которое может быть повинно в этом убийстве.

– Если суд позволит, – возразил Мейсон, – я заявляю, что могут быть и другие версии. Первая – Карл Джаспер также мог быть виновен в убийстве. Он мог совершить убийство до того, как передал оружие подсудимой.

Мейсон сделал паузу и посмотрел на Деллу Стрит. Та подняла на него глаза и отрицательно покачала головой.

Гамильтон Бергер сказал:

– Может ли понравиться суду, если доводы, выдвигаемые защитой, состоят лишь из одних предположений? Обычно в таких предварительных слушаниях адвокаты не особенно стремятся к добросовестной защите и к выставлению дополнительных свидетелей.

Однако в данном случае адвокат злоупотребил авторитетом суда, – продолжал Бергер, – пытаясь шантажировать мистера Джорджа Белдинга Бакстера и послав ему повестку с требованием явиться в суд, что было весьма неудобно для мистера Бакстера. Очевидно, адвокат рассчитывал на некоторые уступки для обвиняемой… Но мистер Бакстер сделан из крепкого материала. Он не позволит, чтобы его шантажировали или запугивали. Поэтому он выдвинул иск против мистера Мейсона на сто тысяч долларов. В сложившейся ситуации мистер Мейсон уже не может вызвать мистера Бакстера в качестве свидетеля, не может не учитывать недовольства мистера Бакстера. Если же мистер Мейсон будет принужден судом, то, возможно, он и сделает такую попытку. Но все, к чему стремится, на наш взгляд, адвокат, так это запутать дело до такой степени, чтобы в случае чего можно было оправдаться перед мистером Бакстером. Оправдаться тем, что при определенном повороте дел мистер Бакстер может оказаться полезным свидетелем, а он, Мейсон, послал эту повестку из самых добрых побуждений.

В этом деле, мне кажется, все ясно, – повторил Бергер. – Не возникает никаких вопросов, и все свидетельства подтверждают вину обвиняемой. Нет никого другого, кто мог бы быть виновным. Здесь появились также свидетельства о шантаже, изучением которых мы займемся в окружной прокуратуре. Но стремление адвоката намеренно запутать дело при рассмотрении иска, поданного мистером Бакстером, может превратить суд в невольного соучастника его защиты.

Судья Лапорт нахмурился.

– Разумеется, – сказал он, – суд принимает во внимание определенные причины в ситуациях подобного сорта. Суд также с уважением относится к логике позиции обвинения и понимает искушение, испытываемое адвокатом, стремящимся поднять ряд вопросов, которые при определенных обстоятельствах могут помочь расследованию дела, пригласив мистера Бакстера в качестве свидетеля.

– С позволения суда, – сказал Мейсон, – я собираюсь теперь же пригласить мистера Бакстера свидетелем.

– Вы приглашаете его как свидетеля защиты?

– Да, – ответил Мейсон.

– Очень хорошо, – сказал судья Лапорт. – Я собираюсь вынести несколько необычное решение. Даю возможность продолжить процесс. Если по ходу дела окажется, что по какой-то серьезной причине потребуется выслушать свидетеля обвинения, то я приостановлю слушание, с тем чтобы обвинение смогло вызвать свидетеля обвинения.

– Так позвольте ему вызвать Джорджа Белдинга Бакстера на место для свидетеля, – попросил Гамильтон Бергер. – Пусть попытается использовать это обстоятельство. Мне его просто жаль.

– Я не вижу причин для столь бурной реакции со стороны обвинителя, – заметил судья Лапорт. – Используйте свое право, мистер Мейсон.

– В качестве первого свидетеля защиты, – провозгласил Мейсон, – я вызываю мистера Джорджа Белдинга Бакстера.

– Выйдите вперед и примите присягу, мистер Бакстер, – сказал судья Лапорт.

Проходя вперед, Бакстер многозначительно посмотрел на Гамильтона Бергера, потом поднял руку и принял присягу как свидетель.

Как только Бакстер занял место свидетеля, поднялся Бергер.

– С позволения суда, – сказал он, – я буду протестовать против каждого вопроса, который не относится непосредственно и прямо к рассматриваемому делу, ибо не могу позволить адвокату пускаться в это плавание, не имея четкого плана, как это и есть на самом деле.

– В подобных обстоятельствах, – сказал судья Лапорт, – мне кажется, суд будет пытаться защитить свидетеля против того, что может быть названо плаванием, как вы изволили выразиться.

– И если суд позволит, – продолжал Мейсон, – имея в виду, что передо мной не совсем дружественно настроенный свидетель, я буду задавать только главные вопросы.