Рекс Стаут - Рука в перчатке Страница 28

Миссис Сторс сидела наискосок от окна. Рядом с ней, прямая как палка и все еще не оттаявшая, сидела Джэнет Сторс. Мартин с Сильвией занимали кожаный диван, рядом с радиоприемником. А в большом кресле у стола сидел человек с подстриженными седыми усами и быстрыми серыми глазами. Вид у него был печальный и одновременно важный, в руках он держал бумагу, по которой сразу было видно, что это завещание.

— Да, моя дорогая? — сказала миссис Сторс. — Это мистер Кэбот. Он… был адвокатом моего мужа. Мисс Боннер, Николас. Вы хотели видеть меня?

Дол сжимала в руках кожаный чемоданчик. Она кивнула:

— Всех вас. Мне неприятно, что я помешала, но это не отнимет много времени. Я ставлю эксперимент. — Она подошла к столу и водрузила чемоданчик на него. — Пожалуйста, не задавайте мне вопросов и не думайте, что я Пульчинелла. — Она открыла крышку. — Я только что сняла отпечатки пальцев у мистера Рэнта. Мне необходимо снять у вас тоже… У всех. Начнем с вас, мистер Мартин?

Начался шум. Что-то воскликнула Сильвия, мистер Кэбот возмущенно заявил:

— Позволю себе спросить, кто она вообще, эта женщина?

Дол, пожалуй, излишне недолюбливала адвокатов.

Из-за своего печального опыта общения с ними после банкротства и смерти отца. Она вздернула подбородок:

— Я детектив, которого мистер Сторс нанял вчера утром и пригласил сюда. Мои дела — это мои дела, а вы занимайтесь своими. — Дол повернулась к нему спиной. — Я тут не в песочные куличики играю. Мне нужны ваши отпечатки пальцев, или есть причины, по которым вы не желаете этого делать?

Мартин встал:

— У меня ты можешь снять, если хочешь. Это правда, что у Рэнта ты уже сняла? — Он двинулся к столу.

— Да, представь себе. Вот так. — Дол показала ему, что делать, сняла отпечатки всех десяти пальцев, смыла чернила. Руки у него были нервные, но сильные, с длинными, чувствительными пальцами. Мартин с интересом посмотрел на отпечатки. Дол спросила: — Ты будешь следующей, Сильвия?

Сильвия подошла к ней. Вмешался адвокат:

— Минутку, мисс Рэфрей. Мне кажется…

— Не беспокойтесь. — Сильвии процедура была не в диковинку — ей и прежде приходилось частенько в этом практиковаться. — Это Дол Боннер, мой партнер. Не знаю только, за каким чертом это ей понадобилось, но, видимо, надо… Для меня этого достаточно… Так хорошо, Дол? Когда закончишь, ты мне объяснишь, что к чему? Или нет?

Дол похлопала ее по плечу:

— Ты молодчина. Придет время, я все объясню. Если придет… Можно вас… миссис Сторс?

Кэбот сидел и хмурился, пока его новая клиентка, вдова его клиента, вставала и подходила к столу.

Она заявила, по своему обыкновению, во всеуслышание:

— У меня нет причин отказываться. Вы знаете, Николас, Питер всегда говорил, что я не желаю считаться с фактами… Вот так, моя дорогая?.. Он был не прав. Во многом заблуждался… О, я вижу, слишком сильно нажала… Просто я не позволяю им влиять на акроамату, простирающуюся глубже фактов и уходящую далеко за их пределы. — Она подняла бумагу с отпечатками левой руки. — Видите? Простой жалкий факт. И вы полагаете, что я признаю его свидетельством против моего духа? — Отпечатки, впрочем, она аккуратно положила назад.

Дол спросила:

— Джэнет, вы не возражаете?

Джэнет не стала ввязываться в дискуссию о теле и духе и вообще ничего не сказала. Она подошла к столу с подчеркнутым безразличием и тщательно выполнила все инструкции Дол. Отпечатки у нее вышли даже лучше, чем у Сильвии. Когда Дол смыла ей краску с пальцев, она снова протянула ей правую руку — на большом пальце осталось ничтожное пятнышко.

Дол сложила принадлежности в чемоданчик и закрыла его. Поблагодарила всех разом и извинилась, что помешала их беседе. Позволила адвокату коротко кивнуть из вежливости и вышла. Прежде чем вернуться в прихожую, Дол подняла юбку и, бросив мимолетный взгляд, убедилась, что драгоценные перчатки на месте.

Ей еще предстояло получить отпечатки у Лена Чишолма и Стива Циммермана. Оба подчинились, но вели себя неприятно. Лена она нашла в беседке розария. Он, похоже, прописался там и держал себя вызывающе, короче, был груб. Она игнорировала его нападки и сарказм. Ей нужны были отпечатки, и она их получила. Циммермана еле нашла в персиковом саду за гаражом. Он сидел на нижней ступеньке стремянки, уныло ковырялся в персике. Когда Дол объяснила, что ей нужно, он сел и целую минуту смотрел на нее, не скрывая своего презрения. Потом, не говоря ни слова, положил персик, вытер сок с пальцев о траву, протянул ей руку да так на весу и держал. Она удивилась: думала, он станет отказываться. В ее списке больше никого не значилось.

Вскоре Дол вновь стояла в огороде, размышляя, что делать дальше. Решила не мудрить и арбуз далеко не таскать. Если кто-нибудь и явится сюда, она что-нибудь придумает. Придется действовать сообразно обстоятельствам. Она прошла к компостной куче и поставила там кожаный чемоданчик. Потом вернулась на грядку и нашла свой арбуз. Стебель был крепкий и упругий, она едва оторвала его. Да и арбуз еле подняла, потому что старалась оставить на нем как можно меньше отпечатков собственных пальцев. Он был большой и тяжелый, и нести его за бока, да еще на вытянутых руках, подальше от одежды, было совсем нелегко. Возле компостной кучи она бережно положила ее на низкую кирпичную ограду, открыла чемодан и вытащила белый порошок, распылитель и увеличительное стекло. Дол больше не дрожала, была собранна и хладнокровна.

Она испытала распылитель на капустном листе, а потом направила на арбуз. Не торопясь, тщательно покрыла слоем порошка весь арбуз. Сначала ничего не было видно. Потом на боках арбуза появилось смазанное пятно, на котором она получила два хороших отпечатка. Она рассмотрела их в лупу и увидела, что это ее собственные. Она знала свои отпечатки, впрочем, позднее можно убедиться, что это именно ее. Похоже, слишком толстый слой порошка, выругалась Дол про себя. Потом слегка повернула арбуз и получила несколько хороших отпечатков, потом еще несколько. Прежде чем взяться за лупу, она покрыла порошком всю поверхность арбуза, хорошенько рассмотрела ее и полезла в чехол за образцами отпечатков, которые с таким трудом собрала сегодня. Вынула конверт с отпечатками и начала сравнивать. Да, некоторые отпечатки были определенно не ее.

А может, у нее и нет такого образца? Такое возможно, думала она, очень даже возможно, но продолжала сравнивать отпечатки с образцами. Покачивая головой, она откладывала в сторону один снимок отпечатков за другим. Наконец, взглянув на следующий образец, Дол издала приглушенный крик, полный недоверия, и снова прильнула к увеличительному стеклу. Левая рука, указательный палец, средний, безымянный. Она положила снимок отпечатков рядом с отпечатками, взятыми с арбуза, и наклонилась над ним. Водила лупой вверх-вниз — сравнивала детали. Первого отпечатка, второго, третьего…

Сомнений не оставалось. Дол встала и изумленно прошептала:

— Черт меня побери!

Шок от удивления был настолько сильным, что у нее задрожали колени. Она присела на край кирпичной ограды. Ну, мелькнуло в голове, вот и получилось. Перчатки, в которых вешали Сторса, у нее под юбкой, под резинками чулок, все сходится, можно пойти в дом и вручить их Шервуду. Но главное было в том, что она знала, кто спрятал перчатки в арбуз, и ей страстно хотелось оставаться по-прежнему в неведении. Не важно, что испытывала Дол по отношению к мужчинам на самом деле, но уж женщин она ненавидеть не могла. И особенно при сложившихся обстоятельствах — одну из них. Знать, что эта женщина…

Плохо, хуже не бывает. Выдать ее Шервуду, с его замашками инквизитора, этому солдафону Брисендену…

Не в привычке у Дол было долго колебаться. Она знала, что решение серьезное, может, даже роковое, но раз уж она его приняла, то так тому и быть. Она порывисто вскочила на ноги, колени больше не тряслись.

Вынула кусок губки из кожаного чехла и стала методично протирать арбуз. Для нее не было секретом, что, как ни старайся, под микроскопом всегда можно определить частицы порошка, оставалось только надеяться, что до этого не дойдет, а там будь что будет.

Когда убедилась, что вытерла весь арбуз начисто, то оттащила его назад, на грядку, на место, которое для него выбрала сама природа, при этом катила его так, чтобы оставить как можно больше своих отпечатков и сбить полицию с толку. Оставила арбуз и вернулась к компостной куче. Собрала свои реактивы и образцы отпечатков, распылитель, лупу, губку, упаковала в чемоданчик и закрыла его. Кругом был налет белого порошка — на кирпичах, на компостной куче, на земле, с этим ничего нельзя было поделать.

Стиснув ручку чемоданчика, Дол покинула место своего сомнительного триумфа, прошла через проход в живой изгороди и направилась к дому. Стараясь выглядеть как можно уверенней, она вошла через восточную террасу, проследовала по коридору к дверям студии и настойчиво постучала в тяжелую дубовую створку.