Агата Кристи - Пассажир из Франкфурта Страница 28

Тяжело ступая, вошел полковник Пайкавей с рулоном бумаги, который с помощью Хоршема был развернут и с некоторыми затруднениями укреплен так, чтобы было видно всем сидящим за столом.

– Масштабы не совсем те, но это приблизительно объясняет саму идею, – прокомментировал полковник Пайкавей.

– А что это значит и значит ли это что-нибудь вообще?

– Пузыри? – пробормотал сэр Джордж, ему в голову пришла мысль: – Это что, какой-то новый газ?

– Хоршем, давайте докладывайте вы, – предложил Пайкавей, – вам ведь известна общая идея.

– Только то, что мне сообщили. Вы видите приблизительную схему ассоциации, управляющей миром.

– И что же это за ассоциация?

– Группы людей, обладающие властью или контролирующие ее средства.

– А что означают эти буквы?

– Они обозначают человека или название группы. Это пересекающиеся круги, которые сейчас уже покрыли земной шар. Кружок с буквой «О» обозначает оружие. Некий человек или некая группа контролирует все типы вооружений: взрывчатку, пушки, винтовки. Во всем мире оружие производится по плану, отправляется якобы в неразвитые, отсталые или воюющие страны, но там не задерживается. Почти сразу же его переправляют в другие места: для партизанской войны на Южноамериканском континенте, для поддержки бунтов и восстаний в США, для хранения на складах «черных сил», в различные страны Европы. «Н» обозначает наркотики: целая сеть поставщиков доставляет их из разных хранилищ, все типы наркотиков, от самых безобидных до смертоносных. Руководство этой сети, по-видимому, находится в Ливане и заправляет всеми делами через Турцию, Пакистан, Индию и Центральную Азию.

– Они делают на этом деньги?

– Немыслимые суммы, но это не обычная организация наркодельцов, здесь есть нечто гораздо более страшное: наркотики используются для того, чтобы покончить со слабой частью молодежи, обратить ее в полное рабство. Эти рабы уже не могут жить и работать без наркотиков.

Кенвуд присвистнул:

– Скверная картина! Неужели вы совершенно не знаете, кто эти поставщики?

– Некоторых знаем, но лишь мелкую рыбешку, а не настоящих хозяев. Их главная база, как нам представляется, находится в Центральной Азии и Ливане. Оттуда наркотики переправляются в автомобильных шинах, в цементе, в бетоне, в самых разных деталях оборудования и в промышленных товарах. Все это расходится по всему миру и под видом обычных товаров поступает в места назначения. Буква «Ф» – это финансы. Деньги! В центре всего этого – денежная паутина. Спросите мистера Робинсона, он вам расскажет про деньги. По нашим сведениям, деньги по большей части приходят из Америки, а также из Баварии. Крупным источником финансов служит Южная Африка, это золото и бриллианты. Большая часть финансов стекается в Южную Америку. Один из главных контролеров денег, если можно так выразиться, – очень могущественная и умная женщина. Она уже стара, ей, должно быть, недолго осталось жить, но она все еще сильна и активна. Ее имя – Шарлотта Крапп, ее отец владел заводами в Германии. Она и сама оказалась финансовым гением. Вкладывая деньги в разных частях мира, она получала огромные прибыли. Она владеет транспортом, машиностроительными заводами, промышленными концернами. Живет она в огромном замке в Баварии и оттуда направляет денежный поток в разные части земного шара. Буква «У» обозначает ученых, новые научные исследования о химическом и биологическом оружии. Многие молодые ученые переметнулись на сторону противника, таких, как мы считаем, особенно много в США, и они преданы делу анархии.

– Борьба за анархию? Это же несовместимые понятия. Разве возможно такое?

– Анархия весьма привлекательна в молодости. Ты жаждешь нового мира и для начала должен разрушить старый; точно так же, чтобы построить новый дом на месте старого, этот старый дом надо сломать. Но если цель тебе не ясна, если ты не знаешь, куда именно тебя манят или даже толкают, не представляешь себе, каким будет этот вожделенный новый мир, то судьба твоя непредсказуема. Что станет с тобой, когда ты попадешь в тот мир, в который ты так верил? Некоторые из борцов за новый мир превратятся в рабов, кто-то будет ослеплен ненавистью, кто-то станет на путь насилия и садизма. Кое-кто, да поможет ему Бог, останется идеалистом и будет по-прежнему верить, как граждане Франции во времена Французской революции верили в то, что эта революция принесет людям процветание, мир и счастье.

– И что же мы делаем в связи с этим? Что вы предлагаете? – спросил адмирал Блант.

– Что мы делаем? Да все, что только можем. Уверяю вас: мы делаем все, что в наших силах. Во всех странах на нас работают люди, у нас есть агенты, которые добывают информацию и доставляют ее нам…

– И это очень важно, – подхватил полковник Пайкавей. – Во-первых, мы должны узнать, кто есть кто, кто с нами и кто против нас, а потом подумать, что следует предпринять. Мы назвали эту схему «Кольцо». Вот список руководителей Кольца. Нам известно только имя, под которым они действуют.

«Ф» Большая Шарлотта – Бавария.

«О» Эрик Олафссон – Швеция, промышленник, оружие.

«Н» Действует под именем Деметриос – Смирна, наркотики.

«У» Доктор Сароленски – Колорадо, США, физик и химик. Только на подозрении.

«X» Женщина, действует под именем Хуанита. По сведениям, опасна. Настоящее имя неизвестно.

Глава 15

Леди Матильда отправляется на воды

– Я подумала, может, мне съездить на воды? – отважилась спросить леди Матильда.

– На воды? – переспросил доктор Дональдсон, придя в легкое замешательство и на мгновение выйдя из образа всеведущего светила медицины, наблюдать который, по мнению леди Матильды, было одним из тех мелких, но неизбежных неудобств, которыми платишь за удовольствие пользоваться услугами молодого врача, а не старого, к которому привыкаешь за много лет.

– Так это раньше называлось, – объяснила леди Матильда, – в моей молодости, знаете ли, все ездили на воды: в Мариенбад, Карлсбад, Баден-Баден и другие места. Я тут на днях прочла в газете о новом курорте: он довольно современный, там, говорят, всякие новые методы лечения и все такое. Я не то чтобы в восторге от этих новшеств, но меня они не пугают. Вероятно, там все то же самое: вода с запахом тухлых яиц, какая-нибудь новейшая диета, вас заставляют принимать ванны или воды, или как там это теперь называется, причем в самые неудобные утренние часы. Кроме того, там, наверное, делают массаж или дают что-нибудь еще. Раньше давали морские водоросли. Но этот курорт где-то в горах, то ли в Баварии, то ли в Австрии, так что вряд ли там будут водоросли, скорее какой-нибудь мох и, может быть, довольно приятная минеральная вода, ну и, конечно, яично-серная тоже. Я так понимаю, что жилье там чудесное. Единственное, что в наши дни доставляет беспокойство, так это то, что в этих современных домах никогда не бывает перил: мраморные лестницы и все такое, но держаться совершенно не за что.

– По-моему, я знаю это место, – сказал доктор Дональдсон. – О нем много писали в прессе.

– Ну вы же понимаете, как это бывает в моем возрасте: хочется попробовать что-нибудь новенькое. Вы знаете, мне кажется, что такие курорты нужны только для развлечения, а всерьез никто не рассчитывает, что от этого его здоровье поправится. Как по-вашему, это ведь неплохая идея, а, доктор Дональдсон?

Доктор Дональдсон посмотрел на нее. Он был не так уж молод, как думала леди Матильда. Ему было уже под сорок, и он был тактичным и добрым человеком и стремился по возможности потакать своим пожилым пациентам, стараясь только, чтобы они себе не навредили, попытавшись сделать что-нибудь явно неподобающее их возрасту.

– Я уверен, что вреда от этого не будет, – сказал он. – Да, идея хорошая. Конечно, путешествие немного утомляет, хотя самолетом сейчас можно долететь очень быстро и легко.

– Быстро – да, легко – нет, – возразила леди Матильда. – Эти трапы, движущиеся лестницы, автобус из аэропорта к самолету, потом лететь в другой аэропорт, а из него – опять на автобусе. Ну и все такое, сами знаете. Правда, насколько мне известно, в аэропорту можно взять инвалидное кресло.

– Конечно, это чудесная идея! Если вы пообещаете поступить именно так и не будете много ходить…

– Знаю, знаю, – перебила его леди Матильда. – Вы все понимаете. Право, вы очень понимающий человек. Видите ли, у каждого есть гордость, и, пока я еще могу ковылять с палочкой или с чьей-нибудь помощью, не хочется выглядеть совершенной клячей или немощной старухой. Было бы проще, будь я мужчиной, – задумчиво заметила она, – я имею в виду, что можно было бы забинтовать ногу и обложить ее такими мягкими подушечками, будто у меня подагра. Подагра свойственна мужчинам, и никто не подумает о них чего-нибудь худшего. Некоторые из моих старых друзей считают, что причина подагры в том, что они пьют слишком много портвейна. Раньше так считалось, но мне кажется, что портвейн тут ни при чем. Да, пусть будет инвалидное кресло, и я могу лететь в Мюнхен или куда-то еще. А там можно заказать машину.