Эллери Квин - Санаторий смерти Страница 3

— Вот, значит, как. А почему тогда мистер Браун не выставил доктора, вместо того, чтобы терять дочь?

— Он не мог сделать этого, инспектор. Мой муж, если можно так выразиться, делал ставку на доктора как на специалиста. Он был просто незаменим для санатория.

— Ах, вот как… — Чувствовалось, что ответ не слишком убедил инспектора.

Велье наклонился к Эллери и прошептал:

— Прошу вас, выключите эту штуку. Если он узнает, нам не поздоровится!

Эллери только отмахнулся.

— Вы привезли с собой фото дочери, миссис Браун?

— У меня, на беду, больше нет ни одной ее карточки. Муж велел уничтожить все, что напоминало ему о дочери — даже все ее платья.

Голос миссис Браун стал тише.

— Он не оставил ни одной фотокарточки.

— Может, вы знаете адрес фотографа, у которого она снималась?

— Не могу вспомнить…

— А список вещей, которые она взяла с собой, вы сделали полный?

На какое-то время в кабинете воцарилась тишина — видимо, миссис Браун просто кивнула в ответ, а отец принялся перечитывать список. Эллери стал черкать на листке, воспользовавшись паузой. «Глава I. Исчезла наследница. Обзор семейной жизни в «Храме здоровья»! Псевдомедицинская атмосфера и лица, склонные к ипохондрии. Примечание: ни одного фото исчезнувшей, но есть подробный словесный портрет. Далее…»

Голос отца, снова раздавшийся из селектора, заставил его прекратить записи.

— Проверим еще разок приметы девушки. Итак, возраст 21 год. Рост — 1 м 65 см. Вес — 53 кг. Каштановые, вьющиеся волосы. Низкий, грудной голос. Здоровый цвет лица. Симпатичная. Хм. Да, не так уж много, миссис Браун, но мы сделаем все, что сможем.

— И позаботьтесь, ради бога, о том, чтобы мой муж ни в коем случае не узнал, что я обращалась к вам. Ладно, инспектор? Как я уже говорила, он…

Голос ее стал тише, и ничего нельзя было разобрать.

— Он…

Поскольку беседа явно подошла к концу, Эллери выключил переговорное устройство, схватил шляпу и распахнул дверь в коридор, где обычно ждали посетители.

— Спасибо за сюжет, — бросил он на ходу и усмехнулся. — У меня теперь есть готовая первая глава.

Когда инспектор Квин через несколько минут вышел в коридор, сын его сидел на стуле в прихожей, сдвинув на затылок шляпу, и читал газету настолько углубленно, что даже не сразу заметил отца, провожавшего к выходу даму.

Инспектор, раскрыв перед ней дверь и попрощавшись, подошел к сыну.

— Вот так да! Что это привело тебя к нам в управление? Может, я смогу тебе чем-нибудь помочь?

Инспектор Квин был невысоким человеком с быстрыми движениями, которые делали его чем-то похожим на птицу. Сержант Велье однажды сказал Эллери:

— Ваш отец напоминает птицу лысуху, но при этом чертовски быстр. Ему, конечно, изрядно досталось в жизни, по скажу тебе, парень, он раздал в ответ минимум в два раза больше плюх!

То, что сержант почитал своего шефа, было известно всем на Центр-стрит. И при этом нельзя было представить себе большей противоположности: маленький, изысканный, но необычайно подвижный человек с седой бородкой клинышком и безгранично преданный ему великан-сержант.

— Привет, папа!

Эллери зевнул, встал и бросил газету на стул.

— Да, у меня тут была к тебе одна просьба, но все уже уладилось само собой.

Он поглядел на часы.

— О, мне, оказывается, давно пора бежать.

И он ретировался столь стремительно, что отец не успел даже слова сказать в ответ.

Инспектор почесал в затылке и повернулся к сержанту Велье.

— Эл — хитрый парень, — сказал он, ухмыляясь. — Думает, что способен провести своего старика! Мне непонятно одно — что ему нужно от миссис Браун?

Выбежав в холл, Эллери успел заметить, как миссис Браун вошла в лифт. Он бросился вниз по лестнице и догнал ее в тот миг, когда шофер в униформе помогал ей сесть в шикарный лимузин. Эллери снял шляпу и заглянул в окно машины, пользуясь тем, что стекло было опущено.

— О, миссис Браун! — запыхавшись, сказал он. — Мой отец, инспектор Квин, забыл задать вам еще один вопрос.

— Значит, вы, видимо, мистер Эллери Квин? — сказала она. — Очень рада с вами познакомиться, искренне рада. Что же еще хотел узнать ваш отец, мистер Квин?

— Доктор Роджерс ведь все еще живет в «Храме здоровья»? Или нет?

— Конечно. Я же сказала ему.

Она немного растерянно посмотрела на Эллери.

— Разумеется, разумеется, — быстро сказал Эллери. — Отец только хотел знать, есть ли у него еще частная практика? Больные вне санатория?

— Нет, мистер Квин. На это у него просто не хватило бы времени. Вы тоже займетесь этим делом? Я имею в виду — будете лично участвовать в поисках? Сделайте одолжение. Мне было бы намного спокойнее.

Эллери, казалось, раздумывает.

— Знаете, миссис Браун, поживем — увидим.

И сделал шоферу знак трогаться.

На глазах у миссис Браун выступили слезы, когда она кивнула ему на прощание. Затем она откинулась на спинку сиденья, и машина поехала.

Мистер Квин долго смотрел ей вслед.

3

Барбара Браун стояла у окна на втором этаже красного кирпичного дома и глядела на улицу, где резвились трое мальчишек. Неподалеку от них поставил свою тележку продавец фруктов и громко расхваливал свои до блеска отполированные яблоки. Из окна напротив высунулась женщина и сердито закричала:

— Фрэнки! Фрэнки!

Один из мальчишек поднял голову.

— Мам, можно я еще погуляю?

За спиной у Барбары раздался оглушительный треск пишущей машинки. Она оглянулась, посмотрела на свою подругу Никки Портер и снова стала созерцать жизнь улицы.

Она любила Никки, восхищалась ею и была ей очень благодарна. Она просто не знала, что и делала бы без Никки. Девушки были очень похожи, даже внешне. Ровесницы, одинакового роста, стройные, одинакового цвета глаза и волосы. Может, Никки будет посимпатичнее, мужественно призналась себе Барбара. К тому же она более энергична и импульсивна. Никогда не знаешь, что Никки выкинет в следующую минуту. Вот она, Барбара, натура совершенно не импульсивная. Более терпеливая, но зато и более решительная, настойчивая. Решение уйти из дома было, например, не плодом минутного настроения, а итогом долгих раздумий. Она не могла оставаться дома, отец сделал бы ее жизнь адом. И все только потому, что она полюбила. Полюбила Джима Роджерса. И Джим полюбил ее тоже, она знала это. Вот только мама…

Бедная мама!

Барбара вздохнула.

А Никки — умница. Когда она, Барбара, заболела, сначала простудилась, а потом схватила желтуху — надо же, именно желтуху! — что бы с ней сталось, если бы не Никки? Ведь с постели встать она не могла! С Никки они тогда были едва знакомы. Но она не оставила в беде. Она способна сделать для человека все. Никки — смелая. Она не позволяет себе падать духом и начинает все сначала в который раз, хотя никто так и не хочет покупать ее рассказы. Никки во что бы то ни стало хочет стать писательницей. Бедняжка Никки. Храбрая Никки.

Шум за спиной заставил ее обернуться. Никки выдернула страничку из машинки и разорвала ее на мелкие клочки, которые отправила в стоящую рядом с ней корзину для бумаг.

— Никки? В чем дело?

Никки со сверкающим взором поднялась из-за машинки.

— Никак не могу отвязаться от этого наглеца.

— Какого еще наглеца?

— От этого надутого щелкопера — от Эллери Квина! Знаешь, что сказал мне сегодня утром издатель?

— Что же?

— Он сказал, что я заимствую свои идеи из книг Эллери Квина. Что я занимаюсь плагиатом! Он сказал, что мне надо хотя бы разок написать о чем-то, что я пережила сама. И этот ничтожный карлик осмеливается говорить мне такие слова прямо в лицо!

— Может, ты и в самом деле неосознанно испытываешь какое-то влияние Эллери Квина, — сказала Барбара, пытаясь успокоить подругу. — В конце концов, ты ведь все время читала его книги.

— Теперь еще и ты туда же! — Никки гневно отбросила локоны со лба. — Неужели я могу отвечать за ошибки молодости? Сейчас я уже взрослая и могу понять, что за дрянь он написал. Пожалуйста, я готова признать, что этот человек какое-то время действительно отравлял мою душу. Но за последние два года я сумела выйти из-под его влияния. Сейчас он просто отвратителен мне.

— Но если ты выбрасываешь в корзину плоды своего творчества, то при чем здесь мистер Квин? — осведомилась Барбара.

Темные глаза Никки стали еще темней.

— Я как раз собиралась написать новый детективный рассказ, который хотела назвать «Дом на дороге». Место действия — наполовину развалившаяся хижина на краю трентонских болот. Но тут мне пришло в голову, что этот Квин уже успел состряпать что-то в этом духе — под названием «Дом на полдороге». Мне следовало бы помнить об этом: если уж используешь атмосферу болота, спорить не приходится — Эллери Квин сделал это раньше.