Третья пуля. Охота на Цирульника - Карр Джон Диксон Страница 3

Лицо Моргана исказила страдальческая гримаса.

— Нет, — возразил он. — Я предупреждал вас, что история уникальная, хотя украшение в ней тоже есть. Оно-то нас окончательно и запутало. Из-за него поднялась такая суматоха… Как вы догадываетесь, украшение, разумеется, украли…

Доктор Фелл внимательно посмотрел на собеседника и хмыкнул.

— Кто?

— Я, — неожиданно заявил Морган, но тут же поправился: — Точнее, нас было несколько. Просто кошмар какой-то! Наваждение! Драгоценность, о которой идет речь, — кулон на цепочке. Она известна как изумрудный слон. Исторической и художественной ценности не представляет, зато стоит целое состояние. Просто диковина, редкая вещица. Именно поэтому Стэртон и поехал за ней в Америку. Слона продавал один разорившийся нью-йоркский миллионер. Все знали, что Стэртон вел с ним долгие переговоры и наконец купил у него кулон. Я узнал это от Керта Уоррена. Дело в том, что дядюшка Керта — приятель Стэртона. Дядя и рассказал обо всем Керту еще до нашего отплытия. Впрочем, об этом знала примерно половина пассажиров «Королевы Виктории», и всем было любопытно взглянуть на чудака, который выкидывает огромные деньги на безделушки. А вид у Стэртона тот еще — эдакий рыжий старикан со старомодными бакенбардами и лошадиной физиономией. Путешествовал он в сопровождении лишь одной секретарши. И при этом так боялся простуды, что постоянно кутался в теплые шарфы и ругал всех, кто попадался ему на пути.

Странно, однако, что вам пришла в голову эта старая байка о сказочной драгоценности. Ибо в тот самый день, когда и начались все наши невзгоды, — случилось это на четвертый день плавания, а прийти в порт назначения нам предстояло через три дня, — Пегги Гленн, капитан Валвик и я как раз обсуждали этого изумрудного слона. Представьте себя на нашем месте: вы лежите в шезлонге, кутаетесь в плед, и вам совершенно нечего делать, кроме как ожидать, когда прозвучит сигнал на чай. Мы заспорили, где находится этот изумруд — в каюте лорда Стэртона или же заперт в капитанском сейфе, и смеха ради обсудили возможность его украсть в каждом из этих случаев. Насколько я помню, Пегги предложила очень изощренный и оригинальный план. Однако я слушал ее невнимательно. За прошедшие четыре дня мы успели достаточно хорошо познакомиться, поэтому общались друг с другом совершенно запросто, без церемоний. Собственно говоря, — уточнил Морган, — я клевал носом. И вдруг…

Глава 2

ВЫХОДКА ДЯДЮШКИ УОРПАСА

Небо вдали покрылось жемчужными разводами; начинало смеркаться, и на седых барашках волн заплясали разноцветные огоньки. «Королева Виктория» попала в полосу шторма. Линия горизонта накренилась и вздыбилась над кипящим, бурлящим котлом океана; почти пустынную палубу стало насквозь продувать ветром. Морган безвольно откинулся на спинку шезлонга, крепче закутался пледом. Качка ему нисколько не мешала, а грозный рев океана казался таким же уютным, как потрескивание поленьев в камине. Он сонно соображал: скоро на корабле зажгут свет, накроют чай, будет играть оркестр. Оба его спутника на некоторое время умолкли, и он посмотрел на них.

Маргарет Гленн лежала в шезлонге с полузакрытыми глазами, уронив на колени книгу. На ее хорошеньком, проказливом личике, которое чужакам могло показаться чопорным, застыло озадаченное и расстроенное выражение. Она вертела за дужку очки в массивной черепаховой оправе, а точно в центре ее лба, между карими глазами, собралась морщина. Маргарет была в меховой шубке, шею ее обвивал широкий шелковый расписной шарф. Прядка черных волос, выбившаяся из-под маленькой коричневой шляпки, развевалась по ветру.

— Почему же так долго нет Керта? — спросила она. — Он еще когда обещал выйти к нам, а ведь скоро чай; мы еще собирались подбить вас на пару коктейлей… — Она обернулась назад и сосредоточенно посмотрела в иллюминатор, словно ожидая найти Уоррена именно там.

— Я-то знаю, в чем дело, — лениво проговорил Морган. — Наверняка его задержала вертлявая блондиночка из Нэшвилла. Помните — та, что впервые в жизни едет в Париж и уверяет, будто жаждет набраться там духовного опыта.

Пегги повернулась к нему; лицо ее вспыхнуло и порозовело на ветру. Она уже приготовилась выпалить какую-нибудь ответную колкость, но тут заметила ехидную усмешку на лице Моргана и, вместо того чтобы что-нибудь съязвить, показала ему язык.

— А! — воскликнула она бесстрастно. — Знаю ее — бессовестная кривляка! Таких девиц я вижу насквозь. Одевается как дешевая шлюха, но при этом не подпускает к себе мужчин на пушечный выстрел. Послушайте моего совета, — мисс Гленн оживилась и подмигнула, — держитесь подальше от женщин, которые жаждут набраться духовного опыта. Знаете, что это значит? Это значит, что телесного опыта они попросту боятся! — И вдруг вновь нахмурилась. — Нет, серьезно, что такое приключилось с Кертом? Даже учитывая прославленную непунктуальность американцев…

— Ха-ха-ха! — оживился капитан Томассен Валвик. — Тавайте я фам расскашу. Мошет, это похоше на историю с лошадь.

— Что еще за лошадь? — спросил Морган.

Капитан Валвик дружелюбно фыркнул и согнул могучие плечи. Даже в сильный шторм, когда палуба ходила ходуном и шезлонги скользили по ней, словно притягиваясь друг к другу, он стоял прямо без всякого труда. Его лошадиное веснушчатое лицо сморщилось от удовольствия; светло-голубые глаза за стеклами очочков в тонкой позолоченной оправе блестели почти нечестивым блеском. Капитан даже зажмурился, смакуя приятное воспоминание. Он снова хрипло фыркнул в песочные усы, сдвинул большую твидовую кепку на одно ухо и небрежно повел рукой в сторону. Если бы на том месте кто-нибудь стоял, беднягу отнесло бы к противоположному борту.

— Ха-ха-ха! — загремел капитан Валвик. — Сейшас я фам расскашу. На моей родине, в Норвегии, есть такой обышай. Кокта фы хотите останофить лошадь, фы кофорите «Тпру!». А у нас не так. Мы кофорим: «Брубублу-о-о-о-блуу!»

Желваки на скулах капитана Валвика задвигались; он задрал голову, словно Тарзан над свежей добычей, и издал самый необычайный боевой клич, какой когда-либо доводилось слышать Моргану. Казалось, такое невозможно воспроизвести лишь обычным человеческим горлом. Вопль капитана походил на шум воды, выбегающей из ванны, когда вынимают пробку, и завершился на ликующей ноте, постепенно затихая, словно вода утекала по ржавым канализационным трубам, сокрушая все на своем пути; вопль был похож на симфонию, написанную каким-нибудь современным композитором для духовых и струнных инструментов.

— Бру-блу-булу-у-у-ло-о-о-лу-у-булу-у-у! — вопил капитан Валвик, вначале опустив голову, но на самом кульминационном месте ее вскидывая.

— Наверное, это очень трудно? — осведомился Морган.

— Ах, нет! Я телать это легко, — широко осклабился его собеседник, кивая в подтверждение своих слов. — Но я хотел расскасать фам, про перфый раз, как я попробофал крикнуть так на лошадь, которая кофорить по-английски. Фаш лошадь меня не понял. Я расскасать фам как это было. В то фремя я был молотой и ухашивать са тефушка, который шил в штат Фермонт. Там фсегда идет снег, как в Норвегия. Фот я и решил прикласить ее покататься в санках — чинно-плакоротно. Нанял лучшую лошатку и санки, какие пыли, и фелел тефушка быть котов к тфа часа тня. Снаете, я хотел происфести хороший впешатлений на моя тефушка. И вот я примчался к ее дому и уфител, что он стоит на крыльцо и штет меня. Фот я решил потъехать, как кофорится, с шик, и я скасал: «Брубублу-о-о-о-блуу!» — кромко и отчетлифо, шштопы мой лошать пофернул ф форота. Но не останофился. И я тумаль: «Ну и тела! Шшто такое с этот проклятый лошадь?» — Капитан Валвик взволнованно взмахнул рукой. — И я пофториль: «Брубублу-о-о-о-блуу!» — и наклонился к самый лошадь и крикнул еще раз. И на этот раз лошадь пофернуль голофа и смотрель на меня. Но он не останофился! Протолшал пешать и пропешал мимо тома, кте стоял мой тефушк, и только припафил скорость и перешел ф калоп, кокта я кричаль: «Брубублу-о-о-о-блуу!» И мой тефушк открыл сфой клас и смотрел на меня так смешно, но лошадь несся все тальше и тальше; я только смог встать в санки и снял мой шляпа и махаль ей все фремя, пока ехал тальше и тальше от она. Потом мы пофернули са пофорот, и я Польше ее никокта не фитель…