Эрл Гарднер - Дело о девственнице-бродяжке Страница 30

— Что ж, — сказал Дрейк, — выходит, что он сам погасил лампу.

— И что же дальше?

— Дальше он увидел человека за окном и выстрелил в него.

— А потом этот человек вошел в дом и убил Эдгара Фэррела из револьвера самого Фэррела, а вслед за этим через несколько секунд расстрелял всю обойму. Так получается?

— Ну… не знаю, — смутился Дрейк.

— Ответ должен быть! — воскликнул Мейсон. — И мне необходимо знать его до того, как завтра откроется заседание Суда.

19

Мейсон, Делла Стрит и Пол Дрейк с трудом пробивались сквозь толпу, заполнившую здание суда. Репортеры, окружившие их, просили прокомментировать ход дела, но Мейсон, улыбаясь, упрямо твердил:

— Подождите, господа, подождите до Суда.

Один из журналистов, протиснувшись к Мейсону, низким голосом спросил:

— Вы знаете новость, мистер Мейсон? Гамильтон Бергер собирается просить об отсрочке слушания дела.

— Благодарю, — отозвался Мейсон.

— Ты согласишься дать им отсрочку, Перри? — спросил Дрейк.

— Этого я не могу сделать, Пол. Я схватил зверя за хвост, и мне не хочется выпускать его.

В зале все рассаживались по своим местам. Гамильтон Бергер подошел к столу адвоката и спросил:

— Мистер Мейсон, вы не против того, чтобы устроить перерыв в слушании?

— Категорически против, — твердо ответил Мейсон.

Бергер явно не ожидал столь решительного ответа, он помялся немного и сказал:

— Что ж… Пожалуй, Суд все же может решить, что требуется более тщательное расследование.

В зал вошел судья Китли. Все встали. Бейлиф объявил заседание открытым, и помощник шерифа ввел в зал суда подсудимого Джона Эдисона.

Гамильтон Бергер сразу же обратился к судье:

— Ваша Честь, обвинение желает быть предельно объективным, чтобы быть максимально справедливым. Я полагаю, что было бы непростительно с моей стороны не привлечь внимание Суда к тому факту, что для полиции и обвинения необходимо произвести переоценку известных фактов и свидетельских показаний. Этого требует справедливость по отношению к обвиняемому.

— Вы просите отсрочки? — спросил судья Китли.

— Да, Ваша Честь.

— Надолго?

— По меньшей мере на неделю.

Судья Китли взглянул на Мейсона.

— Ваша Честь, защита против, — сказал, улыбнувшись, Мейсон. — Время слушания, в том числе время дачи показаний со стороны обвиняемого, было заранее установлено. Если у господина окружного прокурора есть достаточно оснований для предъявления обвинений и содержания обвиняемого под стражей, то уже никакие новые обстоятельства не могут изменить этого. Если же свидетельства подрывают позиции обвинения, то тогда обвиняемый должен быть оправдан. Я хочу привлечь внимание Суда к тому разделу процессуального кодекса, где говорится, что отсрочка должна быть обстоятельнейшим образом мотивирована и не может превышать двух дней на каждое заседание Суда и шести дней в сумме, если только с этим не согласится защита. Однако, если мне будет предоставлена возможность вновь допросить одного или двух свидетелей обвинения, защита не будет возражать против недельной отсрочки.

— Что же, — согласился судья Китли, — это справедливое условие. Кого же вы хотели допросить?

— Для начала, — сказал Мейсон, — свидетеля Эрика Хэнсела, Ваша Честь.

— Кого? Меня? — удивился Хэнсел.

— Да, вас, — подтвердил Мейсон.

Хэнсел медленно прошел к свидетельскому креслу.

— Мистер Хэнсел, попрошу вас подробно рассказать Суду о методах шантажа, которые вы применяли. Я имею в виду тот факт, что у вас была помощница, выдававшая себя в рассматриваемом случае за мать Вероники Дейл, женщина, которая помогала вам заниматься вымогательством.

— Чушь! — запротестовал Хэнсел. — Женщина, которая выдавала себя за Лауру Мэй Дейл — глупые выдумки.

— Мистер Хэнсел, предварительная проверка списка номеров машин, занесенных в записную книжку Вероники Дейл, показала, что владельцы этих машин не только подвозили Веронику, но и давали ей деньги.

— А я-то тут при чем? — огрызнулся Хэнсел. — Чем я виноват в том, что старые козлы испытывали нежные чувства и ради этой девчонки раскрывали бумажники?

— В определенных случаях Вероника могла поставить владельцев этих машин в неловкое положение. Некоторые из них подвергались шантажу и платили деньги человеку, описание которого соответствует внешности Эрика Хэнсела. Что вы на это скажете?

— Ваша Честь! — вскочил с места Гамильтон Бергер. — Я протестую! Это недозволенный прием… Допрос свидетеля должен происходить…

— Протест отклонен, — оборвал его судья Китли. — Должен заметить, что от обвинений в этих актах шантажа свидетель уже не уйдет. На сей раз прокуратура не сможет дать ему никаких гарантий. Суд считает необходимым привлечь свидетеля к ответственности. Мистер Хэнсел, отвечайте на вопрос.

Хэнсел заерзал за стойкой.

— Мне нужно посоветоваться с адвокатом, — сказал он.

— Отвечайте на вопрос.

— Нет, не буду.

— На каком основании вы отказываетесь отвечать? — спросил судья Китли.

— На том основании, что показания нанесут мне ущерб.

— Как вам нравится этот ответ? — с сарказмом спросил судья Китли Гамильтона Бергера. — При ведении этого дела вы, господин окружной прокурор, в некоторых случаях проявляли невероятные усилия. Хотелось бы верить, что вы дадите указания полиции с равным усердием расследовать дело о шантаже.

— Да, Ваша Честь, — послушно сказал Гамильтон Бергер.

— Мистер Хэнсел, вы работали совместно с Вероникой Дейл? — спросил Мейсон.

— Я отказываюсь отвечать.

— Вероника позволила себя арестовать по обвинению в бродяжничестве именно ради того, чтобы адвокат мистера Эдисона вынужден был спасать ее, и тогда появлялась возможность шантажировать мистера Эдисона?

— Я отказываюсь отвечать на вопросы. На том основании, что ответы могут быть использованы против меня.

— В разборе этого дела прокуратура гарантировала вам неприкосновенность. Любое ваше показание по этому делу не может быть вам инкриминировано, но никто не гарантирует вам неприкосновенности по актам шантажа помимо случая с Эдисоном, и тут требовать вам нечего. Никто ваших требований не удовлетворит. Но если вы проявите добрую волю, то это может быть учтено в будущем. Я советовал бы вам отвечать на вопросы, — объяснил ему ситуацию Мейсон.

— Что ж, так оно и было.

— А потом вы подключили женщину, которая выдала себя за мать Вероники?

— Нет, мистер Мейсон, мне ничего не известно о женщине, которая выдавала себя за мать Вероники. В этом деле двух вполне достаточно, мы с Вероникой вполне управлялись. Никакого помощника нам… Простите… я, кажется… Наверное, я сказал лишнее.

— Возможно, что и лишнее, — сухо заметил Мейсон.

На мгновение в зале воцарилась полная тишина. Хэнсел не знал, что говорить.

После некоторого раздумья Мейсон заявил:

— Что же, у меня больше нет вопросов. Ваша Честь, защита согласна на недельный перерыв, предложенный обвинением.

Судья Китли взглянул на Гамильтона Бергера.

— У вас есть вопросы к свидетелю?

— Нет, Ваша Честь, — ответил прокурор.

— В таком случае следующее заседание Суда состоится через неделю, — объявил судья и ударом молотка оповестил об окончании заседания.

Мейсон в сопровождении Пола Дрейка и Деллы Стрит вышел из зала суда.

— Перри, ты заставил Хэнсела призадуматься, — усмехнулся Дрейк.

Мейсон молча кивнул.

— Думаешь, это он убил? — спросил Дрейк.

— Вряд ли, — ответил Мейсон. — С моей стороны это был отвлекающий маневр. Я не хотел, чтобы прокурор знал, что у меня на уме.

— А что у тебя на уме?

— Мы поговорим об этом позже.

Сидя за рулем машины и направляясь к здания, где располагались их с Мейсоном конторы, Дрейк говорил:

— Благодаря тебе, Перри, Гамильтон Бергер может сойти с ума. Он пришел с железными доказательствами, думал, что подтвердить их будет проще простого, и вдруг все рассыпалось прямо на глазах, и он уже не знает, что делать. Вряд ли он сможет вскорости найти, кого еще можно обвинить в убийстве Фэррела. Он теперь не знает, на кого и подумать.

— Мне кажется, Пол, я знаю, на кого подумать, — сказал Мейсон.

— На кого?

— Взгляни на факты, Фэррел купил дом. Для чего? Вот вопрос.

— Чтобы свить любовное гнездышко, — ответил Дрейк. — Вспомни эту рыженькую продавщицу авторучек.

— Подожди с продавщицей. Из-за нее можно упустить более важные детали.

— Какие например?

— Фэррел отбыл в отпуск. Своему компаньону он заявил, что едет на север ловить форель, а этой рыженькой продавщице сказал, что собирается заняться бизнесом и хочет собрать совещание своих сторонников в загородном доме…

— Так, — согласился Дрейк. — И что из этого?

— Но некоторые обстоятельства значительно усложнили дело, и лишь теперь я начинаю в этом разбираться.