Джон Карр - Он никогда бы не убил Пэйшнс или убийство в зоопарке Страница 30

Г.М. сделал паузу, многозначительно подняв брови.

— Каков был смысл этого кусочка грязной работы? Что это доказывало?

— По-моему, — рискнул доктор Риверс, — это доказывало, что убийца все еще находился в доме.

Г.М. болезненно поморщился:

— Разумеется, сынок. Это очевидно, как наличие кукурузной муки в сосиске. Но это не самый интересный момент во всем деле. Что же еще это означало?

Чтобы расшевелить немного ваши мозги, позвольте обрисовать нашу проблему. Убийца пришел повидать Неда Бентона один, вероятно, около четверти девятого. Он вовлек Неда в разговор и оглушил его, ударив по голове каким-то тяжелым предметом, потом уложил его голову на решетку, чтобы ушиб выглядел случайным, и включил газ.

Сделав это, убийца должен был выбраться из комнаты, оставив ее запечатанной. Выйти оттуда можно было только через дверь или окна. Значит, убийца проделал какой-то трюк, создав эффект запечатанной комнаты.

Вопрос в том, проделал он его с дверью или с окнами. Есть ли у нас какие-нибудь указания? Безусловно! Неужели вы не видите, дети мои, что убийца каким-то образом вышел через дверь?

Луиза собиралась заговорить, но сдержалась.

— Запирая нас в гостиной ключом от одной из других дверей холла, подходящим ко всем дверям, — продолжал Г.М., — убийца шел на страшный риск! Риск погубить весь его план, так как это демонстрировало неправдоподобность так называемого самоубийства. Кроме того, он рисковал быть замеченным.

Почему же он так поступил? Потому что иного выхода не было! Если бы убийца выскользнул в темноту через одно из окон, этого бы не требовалось. Но вокруг дома могли быть люди.

Пока мы оставались в гостиной, убийца находился в холле, каким-то образом запечатывая дверь кабинета снаружи. Он не мог не понимать, что, если не запрет дверь, кто-то из нас может выйти в холл и застать его за работой.

Г.М. сделал очередную паузу.

В маленьком офисе было душно. Луиза Бентон неподвижно сидела на одном из стульев. Доктор Риверс стоял позади, положив руку ей на плечо.

— Но как он запечатал дверь?! — воскликнула Луиза.

Г.М. проигнорировал вопрос.

— Теперь вы должны понять подлинное значение сгоревшего обеда, — заговорил он. — Повторяю: в четверть девятого убийца оглушает Неда Бентона и готовится включить газ. Убить человека, заставив его надышаться газом, — далеко не секундное дело. Смерть может наступить через двадцать, тридцать и даже сорок минут в зависимости от состояния организма жертвы.

Но прежде чем запечатать кабинет, убийца должен убедиться, что Нед мертв. Он считает, что это не составит труда. Люди, которые должны были находиться в доме, удалены от него с помощью ложных телефонных сообщений, и дом пуст. Остается лишь небольшое затруднение с так называемым самоубийством.

Дело в том, что убийца может находиться в заполняемом газом кабинете с Недом только очень короткие промежутки времени. Ему приходится время от времени выглядывать оттуда наружу. И каждый раз, когда еще не запечатанная дверь открывается, небольшое количество газа просачивается в холл.

Это беспокоит убийцу. Если кто-то случайно зайдет в дом, прежде чем Нед умрет, запах газа все выдаст. Можно принять лишь одну меру предосторожности…

— Убийца, — возбужденно воскликнула Мэдж, стоя у стола, — на полную мощность включил огонь под стоящим на плите обедом! Сгоревший обед должен был скрыть любые признаки присутствия газа. Ведь когда мы вошли в дом, его почти заволокло дымом!

— В яблочко! — кивнул Г.М.

Он многозначительно взглянул на Мастерса, потом повернулся к остальным.

— Произошло то, на что был один шанс из тысячи. В половине девятого мы трое подошли к дому и начали стучать в дверь, а потом вошли, так как парадная дверь не была заперта.

Убийца, потеющий от страха, находился рядом с нами. Мест для укрытия было более чем достаточно — в том числе кладовая в холле. Но Нед Бентон еще не умер, а кабинет не был ни заперт, ни запечатан. Запах газа продолжал просачиваться, несмотря на сгоревший обед. Если бы мы поняли, в чем дело, — ворвались бы в кабинет и оживили жертву…

Луиза закрыла лицо руками.

Г.М. виновато кашлянул.

— Но план убийцы мог пойти прахом и до этого, а жизнь Неда спасена, если бы…

— Если бы что? — осведомился доктор Риверс.

Г.М. указал пальцем на Майка Парсонса:

— Если бы этот парень сообщил о том, что видел, тогда, когда он это увидел.

Майк начал протестовать козлиным блеянием, но Мастерс велел ему умолкнуть.

— Он был на противопожарном дежурстве, — продолжал Г.М., — начиная с восьми двадцати, когда началась воздушная тревога. Это показалось ему удобной возможностью ускользнуть в паб и выпить пару кружек пива. По пути туда он проходил мимо директорского дома, увидел свет в кабинете, подошел ближе и заглянул через…

— Бог мне судья! — завопил Майк, но его снова остановили.

— Майк увидел руку человека, лежащего на полу, прежде чем убийца переместил Неда на решетку. Ему следовало войти и узнать, в чем дело, или, по крайней мере, доложить о свете. Но он не сделал ни того ни другого. Ему на всех было наплевать!

Возвращаясь из паба, Майк снова проходил мимо дома и услышал голоса из гостиной. К тому времени мы втроем уже прибыли и находились там, размышляя, что делать. Майк решил компенсировать свое пренебрежение долгом криком «Свет, свет!», который разбудил бы кого угодно. Но к тому времени он уже не мог разбудить Неда Бентона — Нед был мертв.

Г.М. спустил ноги со стола на пол и выпрямился.

— А теперь мы подходим к разгадке запечатанной комнаты, которую, как мы увидим, запечатали наипростейшим способом.

К тому времени, когда Майк завопил «Свет!», преступление было завершено. Я хочу, чтобы те, кто тогда не находился в доме, — он посмотрел на Луизу, — четко представили себе все детали. Мы трое находились в гостиной, а убийца в это время запечатывал комнату в холле, хотя мы этого не знали.

Больше всего меня бесит то, что мы слышали, как работает убийца, но не догадывались, что это такое. Прежде чем Майк закричал о свете, мы несколько секунд слышали весьма многозначительный и интересный звук. Луиза Бентон выглядела искренне озадаченной.

— Звук? — переспросила она. — Какой звук?

— Мы слышали или думали, что слышим, — ответил Г.М., — двухмоторный бомбардировщик, гудевший над домом.

Последовала пауза. На лице доктора Риверса, очевидно готового к этому, мелькнула легкая улыбка.

— Я даже не подозревал, что мы могли слышать совсем не то, — продолжал Г.М., — вплоть до того момента, как этот парень, — он снова указал пальцем на Майка, — сделал сегодня доброе дело — вероятно, раз в жизни, — поклявшись, что ни один самолет не пролетал вблизи дома вчера вечером.

Сначала я ему не поверил. Черт побери, ведь мы слышали самолет! Но он казался таким уверенным в своих словах и так старался, чтобы доктор Риверс его поддержал, что в мою голову закралось подозрение.

Мы слышали рев самолета, так как ожидали его услышать! В эти дни такое происходит постоянно. Для наших ушей, загипнотизированных подсознанием, гудящий звук, становившийся то громче, то тише, и с прерывистым стуком, словно издаваемым двумя моторами, не мог быть чем-то иным.

Но предположим, Майк был прав, а мы — нет? Предположим, это не был самолет. Тогда что же мы слышали? Г.М. указал на Мэдж:

— Девушка более чем наполовину догадалась об этом раньше всех нас. Очевидно, девичий ум сильнее сосредоточен на домашнем хозяйстве. Но она не думала, что это важно и связано с делом, поэтому напрочь об этом забыла.

Немного позже тем же вечером, если помните, Хорас Бентон спросил ее о принципах иллюзионизма. Девушка отрицала, что рука быстрее глаза. «Вы заставляете людей думать, будто они видят и слышат одно, хотя в действительности они видят и слышат…» Здесь она умолкла, ища иллюстрацию к своему замечанию, и нашла ее, увидев обгорелую спичку, одиноко лежащую на безукоризненно чистом ковре в безукоризненно чистом доме!

Девушка думала о звуке бомбардировщика, который мы недавно якобы слышали над домом. И в связи с обгорелой спичкой на полу это напомнило ей…

Доктор Риверс шагнул вперед, сжав кулаки и тяжело дыша сквозь расширенные ноздри.

— Слушайте, сэр Генри, — заговорил он. — Я подтвердил слова Майка. Сегодня я дюжину раз повторял вам, что ни один самолет не пролетал над домом вчера вечером после моего прихода туда. А теперь ответьте мне: что, черт возьми, все это означает?! Что напомнил этот звук мисс Пэллизер?

— Пылесос, — ответил Г.М.

Снова наступило молчание. И снова Кери Квинт вспомнил странное гудение за плотно закрытыми дверями.

Он думал о невозможности проследить его источник, о том, как оно внезапно прекратилось вместо того, чтобы истаять постепенно, как произошло бы со звуком от самолета, и вся сцена представала перед его мысленным взором.