Эрл Гарднер - Дело нервного сообщника Страница 30

По окончании полуденного перерыва Гамильтон Бергер поднялся из-за стола.

– Прошу вызвать свидетеля Джека Ламонта.

Ламонт прошел к свидетельскому месту, произнес слова присяги, назвал свое имя и адрес, сказал, что работает смотрителем на платной автостоянке.

– Вы знакомы с обвиняемой?

– Я неоднократно ее видел.

– Где и при каких обстоятельствах?

– В полуквартале от стоянки находится салон красоты. Она постоянная клиентка этого заведения и, когда посещает его, оставляет машину на нашей автостоянке.

– Видели ли вы обвиняемую третьего июня сего года?

– Да.

– В какое время?

– Примерно в половине третьего.

– При каких обстоятельствах?

– Она парковала свою машину на нашей стоянке.

– Видели ли вы ее еще в тот день?

– Да, сэр.

– Когда?

– Что-то около четырех, скорее всего, без нескольких минут четыре.

– Что она делала?

– Она вошла на стоянку и начала оглядываться по сторонам. Она, видимо, искала меня и…

– Воздержитесь от умозаключений. Просто рассказывайте, что происходило.

– Никого не заметив, она пошла к своей машине. В машине открыла «бардачок».

– Где вы находились в это время?

– Я как раз перегонял одну машину, чтобы дать возможность помощнику вывести автомобиль, стоявший за ней. Я ехал задним ходом. Получилось, что я сидел в машине, которая находилась борт о борт с машиной обвиняемой.

– На каком расстоянии от вас в машине обвиняемой находился отсек для перчаток, именуемый вами «бардачком»?

– На расстоянии двух-трех метров.

– Что делала обвиняемая?

– Она открыла… э-э… отсек для перчаток и вытащила оттуда пачку сигарет и револьвер.

– Прошу вас осмотреть вещественное доказательство, представленное обвинением под номером четыре. Можете ли вы идентифицировать его как тот самый револьвер?

– Ну, я не могу утверждать, что это именно он. Но револьвер, который обвиняемая положила в свою сумочку, был точно такой же, как этот. Тот же размер, та же форма.

– Что произошло потом?

– Она вышла со стоянки и уселась в машину, которая поджидала ее у ворот и за рулем которой сидел мужчина.

– Вы хорошо его рассмотрели?

– Нет, сэр.

– Вы смогли бы его узнать, если бы снова увидели?

– Нет, сэр. Все, что я знаю, – это то, что за рулем голубого седана сидел мужчина.

– Что было дальше?

– Машина, в которую села обвиняемая, уехала.

– Когда вы в следующий раз увидели обвиняемую?

– Вечером того же дня, примерно без пятнадцати шесть.

– Что она делала?

– Она приехала на стоянку в такси.

– Где вы находились в это время?

– Я возвращался с дальнего участка стоянки.

– Что делала обвиняемая?

– Она шла к своей машине. Я думал, она хочет вывести машину со стоянки, так что я…

– Суд не интересует, что вы думали. Рассказывайте лишь о том, что вы делали и видели.

– Я быстрым шагом направился к ее машине, чтобы быть рядом, когда она захочет заплатить за пользование стоянкой.

– Вы видели, что делала обвиняемая?

– Я видел, как она открывала отделение для перчаток.

– Что конкретно она делала?

– Она возилась с дверцей «бардачка».

– Что дальше?

– Потом она кому-то позвонила из телефонной будки и направилась к такси, которое все еще ее поджидало.

– Когда вы увидели обвиняемую в следующий раз?

– Это было спустя примерно полчаса.

– Что делала обвиняемая?

– Заплатила за пользование стоянкой и вывела свою машину.

Гамильтон Бергер снисходительно посмотрел на Перри Мейсона и сказал:

– Защита может приступить к перекрестному опросу.

Мейсон глянул на часы и сказал:

– У защиты нет вопросов.

– Что?! – поразился прокурор.

– Нет вопросов, – безразлично ответил Мейсон.

Гамильтон Бергер с трудом поборол свои эмоции и с видом человека, приведшего тяжкое дело к триумфальному завершению, провозгласил:

– Прошу вызвать свидетеля Джемисона Белла Джиббса.

Джиббс прошел к свидетельскому месту и после предварительных процессуальных процедур повернулся к Гамильтону Бергеру.

– Вы сказали, что работаете на станции техобслуживания? – задал вопрос тот.

– Да, сэр.

– Вам знакома обвиняемая?

– Да, сэр, хорошо знакома.

– Вы иногда обслуживаете ее машину?

– Да, сэр.

– Когда вы в последний раз занимались ее автомобилем?

– Рано утром третьего июня этого года.

– Кто привел автомобиль на вашу станцию обслуживания?

– Сама обвиняемая.

– Что она вам сказала?

– Сказала, что спешит, и попросила быстро провести самые необходимые смазочные работы и сменить масло в картере.

– Что вы сделали?

– Я обслужил машину, проверил смазку, покрышки и батарею.

– Обвиняемая просила вас сделать что-нибудь еще?

– Нет, сэр, не просила. Однако я заметил, что коврик на полу немного грязный, вытащил его и почистил.

– Что потом?

– Я оставил записку, в которой была указана плата за услуги. Я всегда так делаю.

– Где вы оставили записку?

– Я засунул ее под дверцу «бардачка».

– И что произошло при этом?

– Я хотел вставить записку так, чтобы она торчала из «бардачка», но дверца была прикрыта неплотно, и записка провалилась внутрь. Я боялся, что обвиняемая не найдет ее там, поэтому открыл дверцу и достал записку.

– Что вы увидели?

Мейсон бросил взгляд на присяжных: они подались вперед, не отрывая глаз от свидетеля.

– Я заметил, что в отделении для перчаток лежит револьвер.

– Что еще?

– Какой-то бинокль… то есть я решил, что это бинокль, он был в футляре.

– Каково было относительное положение револьвера и футляра для бинокля?

– Револьвер лежал ближе.

– То есть, когда вы открыли отсек для перчаток, – прямо у вас под рукой?

– Да.

– А бинокль?

– В глубине.

– Что вы сделали затем?

– Знаете, временами из отсеков для перчаток крадут вещи, поэтому я подумал…

– Оставьте домыслы, – резко оборвал его Гамильтон Бергер. – Прошу вас говорить только о том, что вы делали. Мотивы своих поступков вы будете объяснять, когда на перекрестном допросе вам будут заданы соответствующие вопросы. Я же прошу вас рассказать жюри, что именно вы сделали.

– Я вытащил револьвер, осмотрел его, прикинул, как он сидит в руке.

– Вы разбираетесь в револьверах?

– О да, я люблю оружие!

– Вы когда-нибудь стреляли из револьвера?

– Да, неоднократно.

– Я вручаю вам револьвер, фигурирующий в деле как вещественное доказательство, и прошу вас сказать, видели ли вы его раньше?

– Да, сэр.

– Где?

– В отсеке для перчаток в автомобиле обвиняемой.

– Этот самый револьвер?

– Конечно, я не смотрел его номер, но это та же марка, тот же тип, та же модель.

– Вопросы защиты? – небрежно бросил Гамильтон Бергер.

– Вопросов нет, – смиренно сказал Мейсон.

– Ваша честь, – произнес Гамильтон Бергер, – я хочу, чтобы моя следующая свидетельница дала показания вне очереди. Делаю я это по разным причинам, в объяснение которых в данный момент не имею возможности вдаваться. С разрешения суда я также замечу, что ее показания могут показаться не имеющими очевидной связи с рассматриваемым делом. Однако я заверяю суд, что такая связь есть и что показания данной свидетельницы очень важны. Поэтому я прошу суд вызвать ее вне очереди.

– Хорошо, – постановил судья Сидгвик, – вы можете вызвать свидетельницу. Если по ходу допроса возникнут какие-либо возражения, они будут рассмотрены.

– Вызываю Рут Марвел, – заявил Гамильтон Бергер.

– Господи! – приглушенно простонала Сибил Харлан.

– Спокойнее, – прошипел Мейсон. – Не выдавайте своих чувств! На нас смотрят присяжные. Помните – у вас должно быть лицо игрока в покер!

Мейсон посмотрел на часы и принял расслабленную позу. Судя по его виду, все свидетельства обвинения были малосущественными.

Рут Марвел, очевидно, недавно плакала. Она вынуждена была присягнуть, представиться и назвать свой адрес. Разозленная Рут сверкала глазами в сторону прокурора, но избегала глядеть на Сибил Харлан.

– Вы какое-то время были подругой обвиняемой? – светским тоном поинтересовался Гамильтон Бергер.

– Да, – отрезала свидетельница.

– И были таковой третьего июня сего года?

– Да.

– Вы встречались с ней в этот день?

– Да, несколько раз.

– Когда вы видели ее в тот день в последний раз?

– Я не помню точного времени. Вечером.

– Ранним вечером?

– Да.

– И чем вы занимались в это время?

– Мы осматривали выставленную на продажу собственность.

– Где?

– Я не помню.

– Что это была за собственность?

– Земельные участки с застройкой.

– Несколько участков?

– Я не помню.

– Обвиняемая сказала вам, что ее интересуют земельные участки?

– Она попросила меня сопровождать ее.

– Она говорила вам, что ее интересуют земельные участки?