Эрл Гарднер - Передай мне соус Страница 30

– Что же не так?

– Эта блондинка-попутчица, она не должна была появиться на горизонте. Она должна была существовать лишь в той истории, которую рассказывал Эмос Гейдж и которой никто не верил.

– Если это так, то должны были случиться две вещи, которые могли все изменить.

– О чем ты говоришь?

– Первое – это нечто, чего никто не мог предположить заранее. Бакли останавливается в Сентрал-Крик, чтобы накормить своих попутчиков. Пока они глотают яичницу, он звонит жене и говорит ей, что взял попутчиков, одна из которых красивая блондинка. Это выводит блондинку на сцену…

– Продолжай, пожалуйста.

– Она вышла на сцену и должна была с нее исчезнуть. Итак, если бы Эмос Гейдж сделал то, что он должен был сделать: остановился бы в Роммели, вызвал бы полицию и все такое прочее, – то блондинка бы исчезла со сцены. Но он всего этого не сделал, оставался на виду. Это не устраивало преступников. И тут мы можем объяснить, почему Бакли понадобилось пять часов на то, чтобы проехать всего пятьдесят миль до Сентрал-Крик и до места, находящегося всего в десяти милях от Роммели, где он должен остановиться со спущенной шиной.

– Поэтому-то блондинка должна была встретиться с Томом Алленом и посоветоваться с ним что делать? – спросила Берта.

– Вполне возможно. Продолжай развивать эту мысль, Берта!

– И Том Аллен посоветовал ей позвонить жене Бакли и рассказать эту придуманную историю о спущенной шине.

Я слушал. Берта продолжала:

– И это опять выводит блондинку на сцену, но, принимая во внимание тот факт, что Эмос Гейдж уехал на машине с туристскими чеками и всем прочим, он увел тем самым блондинку со сцены.

– Помнишь историю, которую она рассказала? Спустила шина, и ее выбрали из них троих, сидевших в машине, чтобы она пошла и вызвала ремонтную службу.

– Ты сказал, что вы проверяли Аллена на детекторе лжи?

– Да, мы его проверяли, и детектор показал, что он говорит неправду, утверждая, что ему не звонила блондинка утром шестого числа. Когда эксперт заявил, что он лжет, Аллен глубоко вздохнул и признался.

– Именно здесь и была совершена ошибка: не было проверено на детекторе, явилось ли признание Аллена правдой или тоже было ложью.

– Я говорил тебе, Берта, что все это выглядит весьма фантастично. Но отбросить подобную версию я не мог и пытался ее осмыслить.

– Но почему она пришла тебе в голову?

– Все было как-то уж слишком кстати. Вся эта коллизия с Эмосом Гейджем, который должен был получить наследство по достижении определенного возраста и на определенных условиях. Потом он внезапно оказался вовлеченным в дело об убийстве, которое было так быстро раскрыто, и тут же убийца был найден; и теперь дело быстро пытаются закрыть. Потом тот факт, что миссис Бакли пришла к нам с просьбой разыскать ее исчезнувшего мужа и сразу после нее пришла Сандра Иден…

– Почему, ты думаешь?

– Видимо, она знала, что Дафни Бакли была здесь и говорила с вами.

– Как она могла об этом узнать?

– На это может быть несколько ответов. Помнишь, Сандра пришла сюда сразу после прихода Дафни? Сразу после нее, помнишь это? Не до, а после – сразу после нее?

– Дональд Лэм, вы хотите заявить, что эта маленькая кривоногая незаконнорожденная… мой бог, Дональд, ты прав! Эта мерзавка, она сидела здесь и глотала душившие ее слезы… черт, да ей было абсолютно наплевать, найдем мы ее дядюшку или нет. Все, что ей требовалось, – это вывести на сцену Эмоса так, чтобы мы напали на его след, разыскивая машину Малкольма Бакли. Они хотели, чтобы «Роадрейсер» был найден, и Эмос Гейдж не мог не сыграть им на руку, что бы они ни делали!

– Да, ты права. Единственно, что они не смогли заранее предусмотреть, – это его потерю памяти, но, как оказалось, это тоже сыграло им на пользу.

– Дональд, что ты собираешься теперь делать?

– Ничего. Это ведь твоя версия. Я задавал тебе вопросы. Ты придумывала ответы.

Берта воззрилась на меня.

– Это ты навел меня на мысль, ну а теперь я вижу все, что случилось, в целом. Ах ты, двуличная дрянь!

– Лучше с этим подождать, Берта.

– Чего нам ждать?

– Подождать встречи с попечителем, Джеромом Л. Кемпбеллом. Я пытаюсь тебе объяснить, что кто-то решил свалить убийство на Эмоса Гейджа. И это происходит именно в то время, когда решается судьба семисот пятидесяти тысяч долларов.

– Попечитель! Что, черт возьми, он…

Ее прервал телефонный звонок. Берта сняла трубку, сказала «Алло!» и передала ее мне.

– Кто звонит?

– Из другого города.

Я сразу догадался, кто звонит. Действительно, в трубке раздался голос помощника шерифа Харви Кловера:

– Лэм, мне очень не хотелось бы вас огорчать, но появились новые обстоятельства в деле Гейджа.

– Я очень заинтересован узнать о них.

– Да, это вам будет интересно. Эмос Гейдж рассказал обо всем, что случилось.

– Что же он рассказал?

– Что вы обнаружили его в отеле Рино, что выслушали всю его историю и не связались с властями, что вы, узнав от него, где он потерял сознание, поехали на место преступления и нашли тело. Он рассказал, что вы советовали ему сидеть тихо в Рино, чтобы оттянуть время до момента, когда ему исполнится тридцать пять лет, что он собирался следовать вашему совету, но очень испугался и решил избавиться от всех вещей Бакли. Потом, закопав их в Неваде, решил убраться подальше из этого штата.

– Это очень интересно – то, что вы говорите!

– Это намного сложнее, чем просто интересно, – сказал Кловер. – Нам все это очень не нравится, Лэм, и ставит вас в положение человека, скрывавшего известную вам важную улику в деле об убийстве. Практически вы оказываетесь соучастником, Лэм.

– И что же вы хотите от меня?

– Мы хотим заполучить вас, Лэм. Я сунул свою голову в петлю: я уговорил окружного прокурора не выносить дело на Большое жюри, пока он не побеседует с вами.

– Вы что-нибудь сообщили прессе?

– Пока нет.

– Вы лично хотите меня видеть?

– Да. Вопрос в том, приедете ли вы сами или за вами послать?

– Я выезжаю, – сказал я и повесил трубку.

– Дональд, – заволновалась Берта, – в этом ничего нет такого?

– В чем?

– В том, что ты вступишь в контакт с Эмосом Гейджем?

– Почему бы и нет, ведь нам поручено найти Эмоса Гейджа?

– Как это – найти?

– Сандра Иден хотела найти своего дядюшку Эмоса. Ее мать, Элеонор, хотела знать, где Эмос, но у них не было денег, чтобы нанять детектива через агентство.

– И ты за моей спиной попал в ловушку?

– Да не попал я ни в какую ловушку! Это нам даже выгодно. Поверь, Берта!

– В каком смысле?

– Мы одновременно выполняли две работы. Одна – найти Малкольма Бакли, другая – найти Эмоса Гейджа. Я прикрывал своего клиента, поэтому не мог рассказать, где скрывается Гейдж, пока не доложил своему клиенту. Конечно, то, что я нашел труп, меняло дело. Я должен был заявить об этом властям, но я совсем не обязан был говорить им все. Например, как я узнал, где находилось тело.

– Наш клиент! Эта тощая мерзавка, которая, насмотревшись передач по телевизору, вместе со своей матерью планировала убийство, чтобы потом получить все деньги!..

– Возможно, что и так, но вы пока еще этого не знаете. Это не доказано.

– Черт, я не знаю, но это ты продал мне свою версию.

– Продать бы ее еще окружному прокурору, тогда бы мы с ним договорились.

С этими словами я взял свою шляпу и вышел, оставив в одиночестве онемевшую Берту.

Глава 15

Если ехать с большой скоростью, можно добраться до Бейкерсфильда за два часа и двадцать пять минут.

Я потратил на дорогу всего два часа. Харви Кловер встретил меня суровым взглядом и поджатыми губами.

– Лэм, я рискую из-за вас головой.

– Знаю, спасибо.

– Я пытался не дать хода этой информации, чтобы она не попала в газеты, но каким-то образом произошла утечка. Может быть, из вашего офиса?

– Черт, конечно, нет!

Он протянул мне вырезку из газеты. Я взглянул. Заголовок буквально кричал: «Детектив и окружной прокурор разделяют ответственность».

В статье говорилось, что идут слухи об участии детектива Дональда Лэма из частного агентства «Кул и Лэм» в расследовании дела. Он должен в скором времени быть допрошен прокурором. Большое жюри присяжных хочет задать ему определенные вопросы. Установить местонахождение Лэма пока не удалось, однако в разговоре с его партнером Бертой Кул удалось выяснить, что Лэм собирается сделать «потрясающее» заявление перед судом присяжных.

– Черт возьми, что все это значит?

– Ваш партнер, она что, знает об этом деле?

– Только то, что я ей рассказал.

– Если у вас есть «потрясающее сообщение», выкладывайте его, Лэм! Мы отправляемся сейчас к окружному прокурору.

Открылась дверь, и в комнату вошел еще один помощник шерифа.

– Пойду узнаю, свободен ли окружной прокурор, – сказал Кловер.

– Что он за человек? – спросил я Кловера.

– Увидите сами, – ответил он интригующе и вышел.