Агата Кристи - Смерть лорда Эджвера Страница 33

Я тоже обратился к своей соседке слева и задал первый пришедший мне в голову вопрос:

— Кто эта забавная женщина в красном на противоположном конце стола? — На что моя соседка ответила, что это ее сестра. Пробормотав извинения, я повернулся к Россу и заговорил с ним, но он отвечал в основном междометиями.

Отвергнутый с обеих сторон, я в отчаянии обвел стол глазами и вдруг заметил Брайана Мартина. Он, наверное, пришел позже других, поскольку, когда мы садились обедать, его не было. Теперь он оживленно беседовал с какой-то хорошенькой блондинкой.

Я давно не видел его вблизи и был поражен происшедшей с ним переменой к лучшему. Его лицо разгладилось, он помолодел на несколько лет и выглядел спокойным и отдохнувшим. У него, казалось, было отличное настроение, он весело смеялся, рассказывая что-то своей визави.

Однако наблюдать за ним долго я не смог, поскольку моя грузная соседка меня простила и благосклонно позволила мне выслушать длинный монолог о том, какой прелестный благотворительный концерт она организовала для «бедных деток».

Пуаро ушел раньше других, так как у него была назначена встреча. Он расследовал загадочное исчезновение ботинок бельгийского посла и должен был прибыть в посольство в половине третьего. Прощаться с миссис Уилдберн он предоставил мне, и я долго ждал своей очереди, поскольку все устремилось к ней одновременно с возгласом «Дорогая!», и в этот момент кто-то тронул меня за плечо.

Это был Дональд Росс.

— Разве мосье Пуаро уже ушел? А я-то хотел с ним поговорить.

Я объяснил ему, почему Пуаро пришлось уехать раньше.

Дональд растерянно молчал. Взглянув на него внимательнее, я заметил, что он расстроен. Он был бледен, и в глазах у него появилось странное, неуверенное выражение.

— Вы хотели поговорить с ним о чем-то конкретном? — спросил я.

— Не знаю, — медленно ответил он.

Я не мог скрыть своего удивления. Он покраснел.

— Понимаю, что это звучит глупо. Но дело в том, что произошло нечто из ряда вон выходящее. Что-то, чего я не понимаю. Я.» мне хотелось бы услышать мнение мосье Пуаро по этому поводу. Потому что я не знаю, как быть… Я не стал бы его беспокоить, но…

У Росса был такой жалкий вид, что я поспешил успокоить его:

— Пуаро непременно нужно было уехать, но я знаю, что он вернется домой не позже пяти. Почему бы вам не позвонить или не зайти в это время?

— Спасибо. Знаете, я, пожалуй, так и поступлю. В пять часов?

— На всякий случай позвоните сначала, — сказал я.

— Хорошо. Я позвоню. Спасибо, Гастингс. Возможно.., возможно, это очень важно.

Я кивнул и повернулся к миссис Уилдберн, которая продолжала одаривать гостей ласковыми словами и вялыми рукопожатиями.

Исполнив свой долг, я вышел из зала и почувствовал, как кто-то берет меня под руку.

— Не бегите так! — произнес веселый голос. Это была Мэри Драйвер — хорошенькая и прекрасно одетая.

— Добрый день! — сказал я. — Где вы прятались?

— В том же зале, что и вы, за соседним столом.

— Я не заметил. Как дела в магазине?

— Отлично, благодарю вас.

— Суповые тарелки пользуются успехом?

— Суповые тарелки, как вы нетактично выразились, пользуются успехом. Когда они всем порядком надоедят, придется придумать что-нибудь другое. Например, пузырь, который будет крепиться ко лбу с помощью пера.

— Какой ужас! — сказал я.

— Вовсе нет. Мы должны помочь страусам. Они уже давно живут на пособие по безработице. И она засмеялась.

— До свидания. Я решила немного отдохнуть от магазина и сейчас поеду за город.

— Правильно сделаете, — одобрил ее я. — В городе сегодня ужасно душно.

Я тоже прогулялся по парку и вернулся домой около четырех. Пуаро еще не было. Он появился без двадцати пять с сияющими глазами и довольной улыбкой.

— Судя по всему, Холмс, — сказал я, — вы нашли посольские ботинки.

— Они должны были сыграть не последнюю роль в контрабанде кокаина. Очень остроумная затея. Последний час я провел в дамской парикмахерской. Там была одна шатенка, которая наверняка покорила бы ваше сердце.

Пуаро почему-то уверен, что я неравнодушен к шатенкам, а я считаю ниже своего достоинства спорить.

Раздался телефонный звонок.

— Наверное, это Дональд Росс, — сказал я, подходя к телефону.

— Дональд Росс?

— Да, молодой человек, с которым мы познакомились в Чизвике. Вы ему зачем-то нужны. Я снял трубку.

— Алло, говорит капитан Гастингс.

— О, это вы? — раздался голос Росса. — Мосье Пуаро уже пришел?

— Да, только что. Хотите поговорить с ним или приедете?

— У меня всего несколько слов. Наверное, я могу сказать их и по телефону.

Когда трубку взял Пуаро, я стоял так близко, что слышал приглушенный голос Росса.

— Мосье Пуаро? — Голос звучал взволнованно и нетерпеливо.

— Да.

— Простите, что беспокою вас, но мне кажется очень странной одна вещь. Она связана со смертью лорда Эджвера.

Рука Пуаро, сжимавшая трубку, напряглась.

— Продолжайте, пожалуйста.

— Вам это может показаться полнейшим вздором. — Нет-нет, говорите.

— Мне это пришло в голову, когда сегодня за обедом речь зашла о Париже…

Я услышал очень слабый звонок.

— Одну секунду, — сказал Росс и, видимо, положил трубку рядом с аппаратом.

Мы молча ждали — Пуаро с трубкой в руке, я — стоя рядом с ним.

Прошло две минуты.., три.., четыре.., пять.

Пуаро беспокойно пошевелился и взглянул на часы. Затем он опустил трубку на рычаг, снова поднял ее и вызвал телефонную станцию. Через несколько минут он повернулся ко мне.

— Трубка у Росса по-прежнему снята, но он не отвечает. Быстрее, Гастингс, найдите в телефонной книге его адрес. Мы немедленно едем к нему!

Глава 26

Париж?

Через несколько минут мы уже сидели в такси. Пуаро был мрачен.

— Я боюсь, Гастингс, — признался он, — я боюсь.

— Но не считаете же вы… — Я остановился.

— Мы имеем дело с человеком, который уже дважды нанес смертельный удар. Он, не колеблясь, решится на третий. Он вертится, как крыса, спасая свою жизнь. Росс опасен, следовательно, от Росса нужно избавиться.

— Неужели то, что он собирался сказать, было так важно? — недоуменно спросил я. — По-моему, он так не считал.

— Значит, он ошибался. То, что он собирался сказать, было, я думаю, крайне важно.

— Но как и кому об этом могло стать известно?

— Вы сами сказали, что он говорил с вами там, в «Кларидже», в присутствии множества людей. Какое безумие! Почему, ну почему вы не привели его с собой? Надо было защитить его, проследить, чтобы никто не приближался к нему прежде, чем я его выслушаю!

— Но мне и в голову не пришло.., откуда я знал… — заикаясь, произнес я.

— Простите, Гастингс. Вас не в чем винить. Я — даже я — не мог бы этого предвидеть. Убийца хитер, как тигр, и так же жесток. Ах! Мне кажется, мы никогда не приедем.

Но мы наконец приехали. Росс жил в Кенсингтопе, на втором этаже большого дома. Дверь в вестибюль была отворена, широкая лестница вела наверх.

— Как легко войти сюда незамеченным! — воскликнул Пуаро, поднимаясь в квартиру Росса.

На площадке второго этажа мы увидели узкую дверь, запиравшуюся автоматически. К ней кнопкой была приколота визитная карточка Росса.

Мы прислушались. Было совершенно тихо.

Я толкнул дверь, и, к моему удивлению, она открылась.

Мы вошли внутрь и оказались в узком холле. Прямо перед нами была гостиная, дверь в которую была отворена, слева еще одна комната.

Сначала мы направились в гостиную, представлявшую собой часть некогда большого зала. Она была неброско, но уютно обставлена. На маленьком столике в углу стоял телефон, рядом с ним лежала снятая трубка. В комнате никого не было.

Пуаро быстро, но внимательно осмотрелся и покачал головой.

— Это не здесь. Пойдемте, Гастингс.

Мы вернулись в холл и прошли в соседнюю комнату. Это была крохотная столовая. Спиной к двери сидел, вернее, лежал, уронив голову на стол, Росс.

Пуаро склонился над ним.

— Мертв. Заколот ударом в голову, — побледнев, как полотно, прошептал он.

События этого дня очень долго преследовали меня потом, как ночной кошмар. Я никак не мог избавиться от тяжелейшего чувства вины.

Когда вечером мы остались с Пуаро одни и я начал поносить себя за легкомыслие и беспечность, Пуаро остановил меня:

— Пет, друг мой, пет, не вините себя. Какие у вас могли возникнуть подозрения? Вы так доверчивы!

— А у вас они возникли бы?

— Я — другое дело. Я всю жизнь имею дело с убийцами и знаю, что каждый раз желание убить становится сильнее и сильнее, пока, наконец, самый тривиальный повод…

Он подавленно замолчал.

После того, как мы обнаружили труп Росса, Пуаро совершенно ушел в себя. Со странным равнодушием наблюдал он за действиями вызванной нами полиции, за допросом жильцов дома. В глазах его стоял немой вопрос. Вот и сейчас, когда он заговорил, в глазах его появилось то же вопросительное выражение.