Эрл Гарднер - Дело о пустой консервной банке Страница 33

Дорис кивнула.

– Да, и еще, – вдруг добавил Карр. – Вы ведь жили с тетей?

– Да.

– Возможно, найдутся письма от отца и в вещах вашей тети?

– Я об этом как-то не думала.

– А знаете, где они могут быть?

– Нет, не знаю.

– Попробуйте найти их. Он мог писать и ей. До свидания. Нет… не до свидания, держите лучше связь с мистером Мейсоном. Он – мой адвокат. И пусть враждебность Роднея Уэнстона не очень-то вас удручает. Он здесь ни при чем. Это я ему велел относиться скептически ко всем, кто будет обращаться к нему по этому вопросу. Если вы дочь моего партнера, я буду к вам дружелюбен. Если вы самозванка, я упеку вас за решетку. Но не желаю слишком много тратить времени на выяснение того и другого.

Мейсону послышалось чье-то прерывистое дыхание: это был Гао Лунь, и, кажется, он хотел что-то сказать, потом, наверное, самый верный слуга передумал. К тому моменту, когда Мейсон поднял глаза, Гао Лунь стоял абсолютно неподвижно, вероятно, он даже не слышал их беседы.

– Ты что-то хотел сказать, Гао Лунь? – спросил все же Карр.

– Маски, – только и произнес слуга-китаец.

Девушка вопросительно посмотрела на Карра.

– Это китайский? – спросила она недоуменно.

Сумрачные глаза Карра выразили некое наподобие улыбки.

– Почти китайский, – сказал он. – Это пиджин-инглиш, англо-китайский гибрид языка, характерный для китайских портовых городов. Изумительнейшее из всех слов – это «маски». Оно означает: «ничего», «не важно»… А теперь, дорогая, счастливо! У меня, наверное, для вас скоро будет важная новость, но пусть мистер Мейсон еще проверит вас и…

Его речь прервал неожиданный резкий звонок у входной двери. Карр бросил быстрый взгляд на Гао Луня.

– Посмотри, кто пришел! – приказал он. – Я никого не хочу видеть.

Гао Лунь ничего не успел сообщить. Было слышно, как слуга спустился по ступенькам, как открылась дверь, а затем по лестнице раздались шаги двух людей и донеслись твердые нотки солидного голоса.

Впереди слуги-китайца шел лейтенант Трэгг.

– Добрый день всем, – сказал он. – Здравствуйте! А, и Мейсон здесь! Э, да с вами молодая дама? Надеюсь, не помешал? Ваш слуга, Карр, сказал, что вы заняты, но для меня служба превыше любезности, лучше я ее проявлю где-нибудь в другой раз. Надеюсь, вы меня поймете.

Трэгг замолчал и вопросительно посмотрел на даму.

– Мисс Уикфорд, – представил ее Мейсон. – А это – лейтенант Трэгг из отдела по расследованию убийств.

– Убийств! – воскликнула с некоторым испугом мисс Уикфорд.

– Вот именно, – объяснил Трэгг. – Вас, наверное, не интересуют дела, связанные с убийствами, мисс Уикфорд, но если вы читали в газетах, то, вероятно, знаете, что один мужчина и его экономка…

– А вы что, занимаетесь этим делом? – перебивая его, спросила она. И по тому, с каким волнением она это сделала, лейтенант понял, что она осведомлена о событии.

Трэгг, сощурившись, посмотрел на девушку.

– Так точно, – сказал он, и в его голосе послышались вдруг официальные нотки. – Они жили в этом доме…

– Здесь, внизу? – переспросила Дорис, глаза ее расширились, взгляд неожиданно помрачнел.

– Да, в квартире прямо под этой, – повторил Трэгг. – Разве вы не знали?

Она смотрела на него остановившимся взглядом.

– Нет, – ответила она.

– Простите, – сказал Трэгг, оборачиваясь к мужчинам. – Мне придется, джентльмены, задать вам несколько вопросов. Давайте мысленно вернемся назад, к той ночи, когда было совершено убийство. Так вот, Гао Лунь, где находились тогда вы?

– В Чайна-Сити. Я навесять мой двоюродный родственник.

– Сколько же у вас двоюродных родственников, позвольте вас спросить? – поинтересовался Трэгг.

В глазах Гао Луня на мгновение появилось выражение, подобное немому восхищению.

– Двасать один, – без запинки ответил он.

Воцарившееся молчание нарушила мисс Уикфорд.

– Двадцать один двоюродный родственник! – смеясь, повторила она.

– Китайские двоюродные родственники, – пояснил Карр лейтенанту Трэггу, – отличаются от наших. В Китае существует, по сути, всего сто имен. Человек с одинаковой фамилией уже считается родственником. Родственная связь при этом может быть очень отдаленной. Сравнения с тем, что принято у нас, не существует. Вот почему любой китайский слуга может сказать о другом китайце: «Он тоже мой двоюродный родственник».

– Понятно, – сказал Трэгг. – Очень интересно! А ваша фамилия – Лунь?

– Это не совсем фамилия его семьи, – снова пояснил Карр. – Гао Лунь – так он называет себя сам. В буквальном переводе это означает «девять драконов» – это на кантонском диалекте. Этой фамилии не найдешь в официальном словаре китайских мандаринов. Кантонский диалект – совсем другой язык, мало похожий на китайский. Гао Лунь – что-то вроде прозвища, означающего, что он обладает силой, мудростью, отвагой и смелостью, присущей девяти драконам. Каждый из них знаменует собой особый, отличительный признак: верность – раз, смелость – два, проницательность, прочность, ловкость в вопросах, связанных с деньгами, способность к учению… Так сколько это уже получается? Семь. Еще два качества я забыл. Честность и верность сыновнему долгу, кажется. Ну, не важно. Это как пример… Во всяком случае, лейтенант, у него двадцать один свидетель, который может подтвердить, что его здесь в ту ночь не было. И я знаю, что он не ночевал тут. Если хотите проверить, это легко сделать. Кто вам еще нужен?

Трэгг повернулся в сторону Блэйна.

– По-моему, – сказал Блэйн, – я уже объяснял, что в ту ночь, когда убийство было совершено, я летел из Сан-Франциско вместе с мистером Уэнстоном. Самолет из Сан-Франциско – в двадцать два часа. К самолету меня пришли проводить мои друзья, они тоже могут…

– И хоросо сделали, кстати, – вставил свое слово Уэнстон. – Инасе я сам не смог бы представить алиби на себя.

Неожиданно Трэгг повернулся к Карру.

– А вы? – сказал он.

Карр встретился с ним холодным, презрительным взглядом.

– Я был здесь… один.

– Это для вас довольно необычно, не так ли, – оставаться одному?

– Да.

– Один в своем кресле-коляске?

– Нет. В постели. По-моему, я вам это уже говорил, лейтенант.

– Нет еще, – многозначительно посмотрел на него Трэгг. – Мейсон говорил мне об этом.

– Что вы имеете в виду? – Легкая тень беспокойства промелькнула на лице Карра.

– Я был тем человеком, – пояснил Трэгг, – кто задавал здесь тогда вопросы, но, как я помню, отвечал на них Мейсон.

Карр продолжал смотреть на сыщика с холодной сосредоточенностью человека, который вполне владеет собой и отвергает всякую непрошеную фамильярность.

– Вы полагаете, что в словах мистера Мейсона была допущена какая-то ошибка? – спросил он.

– Возможно, – неопределенно ответил Трэгг.

– В таком случае, – заявил Карр с холодным достоинством, – думаю, что мне следует просить мистера Мейсона снова отвечать за меня. Мне нездоровится, лейтенант, а этот допрос меня утомил.

– Не будем усложнять ситуацию с самого начала, мистер Карр, – любезно согласился Трэгг. – Я лишь стараюсь уберечь вас от возможных неприятностей.

– Благодарю вас за вашу предусмотрительность. Но вам не следует оберегать меня от чего-либо. Я вполне способен позаботиться о себе сам.

– Несмотря на то, что вы не в состоянии ходить? – уточнил Трэгг.

– Да, несмотря на то, что я не в состоянии ходить.

– И все же мне бы не хотелось, чтобы в будущем возникло какое-то недоразумение, – настаивал Трэгг.

– Оно не возникнет, – заверил его Карр. – Я не в состоянии ходить. Это так.

– Здесь, в квартире, вы были один, – сказал Трэгг. – Так что, насколько это теперь известно, вы, экономка и Хоксли – трое, кто находился под этой крышей этого дома.

– Хоксли! – неожиданно вырвалось у мисс Уикфорд.

Трэгг повернулся к ней.

– Да, Хоксли, – повторил он. – А что, эта фамилия вам о чем-нибудь говорит?

Она улыбнулась и покачала с некоторым сомнением головой.

Трэгг же не спускал с нее глаз.

– Но, – продолжал он любезно, с видом светского человека, – кажется все же, что вам почему-то знакома фамилия Хоксли, мисс Уикфорд?

– Нет, – теперь уже твердо ответила Дорис.

– Эта фамилия имеет к вам какое-то отношение? Давайте не будем ходить вокруг да около, мисс…

– Мой отец, – с сомнением произнесла наконец она, – в одном из своих писем упоминал некоего мистера Хоксли.

– Как давно это было?

– О, наверное, уже лет двадцать назад.

Карр невесело усмехнулся.

– Вряд ли это тот самый Хоксли, – предположил он.

Трэгг по-прежнему не отводил взгляда от Дорис.

– Вы были совсем ребенком тогда?

– Да.

– Сколько же вам было лет?

– Семь.

– А где был в то время ваш отец?

– В Китае.

– Что же такое он говорил о Хоксли в письмах?

Девушка перевела взгляд на Карра, как бы ища у него поддержки.