Джон Карр - Разбудить смерть Страница 33

Через две минуты Кент узнал, в чем дело.

Глава 15

Правило дуэли

Когда Кент уже хотел открыть дверь на верхней площадке лестницы, ведущей в кабинет сэра Гайлса, он услышал голос Хэдли и застыл на месте. Хэдли говорил спокойно и бесстрастно, будто обсуждал деловой вопрос.

Дверь оставалась слегка приоткрытой, и он увидел их сверху, как в театре, даже ближе, так что были заметны каждое движение и взгляд. Он видел коричневый ковер с поблекшим от времени узором из роз. За люстрой виднелась голова Хэдли, который сидел у камина спиной к Кенту. Напротив него расположился в кресле сэр Гайлс Гэй, приподняв руки и сомкнув кончики пальцев, словно рассматривая их. Два типичных бизнесмена, обсуждающих важный вопрос. Пламя камина ярко освещало лицо Гэя, его встревоженные глаза. Доктора Фелла не было. За стенами дома бушевал ветер; из дальних комнат доносился запах горячей еды.

– И пока мы одни, – говорил Хэдли, – я хотел бы сказать вам кое-что из того, что мне известно.

Кенту не понадобилось жестикулировать, чтобы остановить друзей, которые шли за ним по пятам. Все остановились и стали прислушиваться.

Гэй слегка кивнул.

– Вы только что прослушали показания вашей горничной, Элис Уэймисс, верно?

Гэй опять кивнул.

– Вы слышали, как она сказала, что ящик вашего бюро, где находились фотографии, вы всегда держите запертым?

– Слышал.

– Это правда?

– Видите ли, господин полицейский, Элис нет дела до того, открыт или заперт ящик. Если ей это известно, значит, ставится под вопрос мое доверие к ней. Вы сами видите, что сейчас ящик не заперт.

Хэдли наклонился вперед:

– У вас есть ключ от этого ящика, сэр Гайлс?

– Наверное, где-то есть.

– А случайно, он сейчас не в правом кармане ваших брюк?

Гэй не стал ни отрицать, ни подтверждать, просто слегка покачивал головой, словно на этот вопрос не требовалось ответа.

– Вы также слышали, что сказала ваша вторая горничная, Летти Кинг. Она сказала, что вскоре после одиннадцати приготовила ванну для миссис Рипер. Миссис Рипер оставалась там до без пяти минут двенадцать – она точно это знает, поскольку ждала, когда она выйдет, чтобы привести ванну в порядок.

Казалось, хозяин дома немного растерялся.

– Естественно. Я ничего не отрицаю. Когда я сказал вам, что нашел фотографию в течение последних десяти минут, наверное, мне следовало посмотреть на часы. Может, мне нужно было сказать «пять минут» вместо десяти. Но я не взглянул на часы. Я спустился вниз и спросил Летти, была ли фотография в ванной, когда она приносила туда полотенца.

– Следовательно, вы считаете, что фото положила туда миссис Рипер?

– Ну, ну! – несколько разочарованный, воспротивился Гэй. – Ничего подобного я не считаю. К сожалению, я не знаю, кто это сделал. Чтобы подложить снимок, хватит и десяти секунд, если угодно. И сделать это можно было после того, как оттуда вышла миссис Кент, или в любое другое время.

Когда Хэдли, помолчав, снова заговорил, в его голосе слышались веселые нотки, хотя слышать их было не очень приятно.

– Сэр Гайлс, неужели вы думаете, что все, кто вам противостоит, слепы? Не думаете же вы, что мы были слепцами с самого начала этого расследования? У меня есть указания не беспокоить вас больше необходимого. Вы знаете, что к вам всегда благоволили. Поэтому я не решался сказать вам это, пока у меня не накопилось достаточно сведений, чтобы потревожить вас. Но после вашего утреннего представления у меня нет иного выхода. Дело в том, что вы наговорили много лжи.

– С какого момента? – полюбопытствовал тот.

– Со вчерашнего дня. Но мы начнем со дня сегодняшнего. Ваш рассказ об обезьяньем хвосте, приколотом к двери комнаты, предназначенной для Фелла, – это чушь, выдумка. Не пытайтесь отрицать. Вы говорили своим гостям, что сегодня вечером ожидаете доктора Фелла или меня? Подумайте, прежде чем отвечать. Они вспомнят, имейте в виду.

– Нет, кажется, не говорил.

– Конечно, не говорили… сэр. Тогда откуда они могли знать, что он вообще приедет сюда, не говоря уже о том, какую комнату вы ему выделили?

Этот резонный вопрос заставил Гэя покраснеть, хотя он старался поддерживать дух деловой беседы.

– Думаю, все знали, – без колебаний ответил он, – что вы сюда приедете. Как вам известно, в доме восемь комнат. Остальные гости должны были занять свои прежние комнаты, и, разумеется, я никому бы не предложил комнату, где убили мистера Кента. Так что оставалось только две. Здесь ошибиться трудно. Впрочем, возможно, обезьяний хвост предназначался для вас.

– Скажите между нами, вы все еще настаиваете на этой ерунде?

– Не может быть никаких «между нами»! Вы сами все поймете. Но я как раз говорю правду.

В камине горел уголь. Он потрескивал и вспыхивал, бросая неровные отблески на спокойное, заинтересованное лицо Гэя. Хэдли подался вперед, подняв фотографию:

– Давайте обратимся к этой надписи на обороте. Даже не прибегая к услугам почеркиста, мы можем сказать, что она сделана той же рукой, что и слова «Мертвая женщина» в гостинице. Вы согласны? И я тоже. Была ли эта надпись сделана сегодня, между одиннадцатью и двенадцатью часами?

– Очевидно.

– Нет, не очевидно. Это определенно, сэр Гайлс, – возразил Хэдли. – Это заметил Фелл – помните, он поскреб чернила? Этой густой туши требуется много времени, чтобы высохнуть. А надпись не просто высохла – стоило ее потрогать, как кусочки туши отваливались. Вы сами видели. Надпись была сделана неделю назад, если не больше.

И снова Гэй не был поколеблен. Проблески злости показались у него в глазах, Кент вспомнил нечто подобное, когда у него возникло странное впечатление человека, недовольного своим ударом по мячу. Но сэр Гайлс продолжал рассматривать свои сцепленные пальцы.

– Я высказал свое мнение, друг мой.

– Я указываю на факты… сэр. Если фотография действительно была надписана только сегодня утром, то какой смысл рвать все снимки и заливать их тушью? Но она сделана не сегодня. Пока что, как я понимаю, мы с доктором Феллом имеем разное мнение по данному случаю. Но что касается истории с фотографией, здесь мы друг с другом согласны. Переходим к другому. Ваша горничная клянется, что вы постоянно запираете этот ящик. Вы же настаиваете на том, что он всегда открыт. Все ясно. Но когда вас попросили открыть его и показать фотографии, вы машинально потянулись к карману, прежде чем вспомнили, что ящик должен быть отперт. Затем вы пошарили рукой в ящике – слишком нарочито, – чтобы измазать ее в красной туши и показать нам, как это для вас неожиданно. Любой другой сначала заглянул бы в него. Вы этого не сделали. Мне известны два взломщика и один сумасшедший, которые допустили подобную ошибку.

Немного подумав, Гэй скрестил ноги и поерзал в кресле, устраиваясь поудобнее.

– Вы уже поговорили, – пробомотал он, – теперь моя очередь. Вы обвиняете меня в том, что все подстроил именно я? Что я подложил фотографию в стопку полотенец, я разорвал фотографии в своем собственном ящике и залил их тушью?

– Да, тушь была свежей.

– Совершенно верно. Тогда меня обвиняют в безумии? Потому что в вашем обвинении есть две стороны, и они не соответствуют друг другу. Сначала вы настаиваете, что все это сделал я примерно час назад. Затем вы резко изменяете направление размышлений и утверждаете, что надпись сделана не меньше недели назад. Что же тогда верно? Я попытаюсь принять ваши обвинения, мистер Хэдли, если сумею их понять.

– Хорошо. Для начала…

– Минутку. Кстати, вероятно, я обвиняюсь и в том, что украл двенадцать шиллингов из собственного кошелька?

– Нет. Вы действительно удивились, когда обнаружили это. Ваше поведение в тот момент отличалось от прежнего.

– А, значит, вы признаете, что к ящику имел доступ кто-то еще? До сих пор вы исходили из уверенности, что ключи от ящика есть только у меня. Простите, что я цепляюсь за такие мелочи, – Гэй обнажил в язвительной улыбке кончики искусственных зубов, – но, поскольку вы не выдвигаете иного основания для своих предположений, мне хочется, чтобы вы по крайней мере были последовательны.

Хэдли снова сменил тон. Не хотелось бы Кенту сейчас сидеть перед ним и смотреть ему в глаза.

– Я приведу одно обоснование, сэр Гайлс, недоверия к вашим словам. Вы были знакомы с миссис Джозефиной Кент, когда четыре года назад она приезжала в Лондон. В то время она была известна как Джозефина Паркес.

– Согласен, уже кое-что. Если вы считаете это правдой. Но что заставляет вас думать, что она бывала в Англии? Вы слышали, как ее друзья и родственники утверждали, что она никогда в жизни не покидала Южную Африку.

– Да, – мрачно подтвердил Хэдли, – я слышал. Еще они утверждали, что она никогда не путешествовала, терпеть не могла никаких поездок и что даже небольшая поездка по Южной Африке делала ее больной. Но вчера я увидел ее дорожный сундук – мое внимание к нему привлек Фелл. Вы видели этот сундук?