Татьяна Любова - Ноябрьский триллер Страница 33

На кухне царила идеальная чистота. Аккуратно вымытые тарелки стройными шеренгами, как на параде, красовались в шкафу. Стаканы и рюмки тщательно протерты. В холодильнике — остатки застолья: недопитая бутылка смирновской водки, два блюда с практически не тронутыми салатами и крохотная тарелка тонко нарезанной семги. Умопомрачительно дорогая рыба была любовно обложена прозрачными ломтиками лимона.

Ольга сглотнула слюну и захлопнула дверцу, потом заглянула в мусорное ведро — пустая бутылка все той же «смирновки», среди овощных очисток виднелась полиэтиленовая облатка от одноразового шприца. Вывод напрашивался сам собой: гость (или гостья) — а в том, что Виктория не одна коротала долгий осенний вечер, сомневаться не приходилось, — постарался скрыть следы своего пребывания. Зная слабость Вики к алкоголю и принимая в расчет две пустые бутылки «смирновской», Ольга предположила, что хозяйка квартиры нагрузилась под завязку и сделать уборку на кухне самостоятельно не могла просто физически.

В кухню, отдуваясь, вошел красный, потный врач, тщательно помыл руки и бросил через плечо:

— Тяжела ваша красавица. Малость откачали. Сердце, по крайней мере, пока работает. Забираем в реанимацию.

— Скажите, надежда есть?

— Надежда всегда есть. Но в данном случае очень слабая. Отравление алкоголем плюс мощная доза наркотика. Короче, если сердце выдержит… — Врач пожал плечами. — А вы ей кто? Родственница?

— Я — частный детектив.

— Что вы говорите?! Ее, значит, того? — Доктор посмотрел на Ольгу с явным недоверием. — Я думал, что она обыкновенная наркоманка.

— Нет. Здесь все не так просто, — вздохнула Ольга.

В коридоре раздался шум, и в дверном проеме показались громоздкие носилки, на которых несли Вику. Лица не было видно — его скрывала кислородная маска, прозрачная рука с тонкими росчерками голубоватых вен, бессильно свесившаяся с носилок, выглядела жалко.

Ольга быстро отвернулась. Думать о том, что безобидная, в общем-то, Вика умирает, было невыносимо.

Закрыв дверь за медиками, Ольга прошла в большую комнату, игравшую роль гостиной, и, плюхнувшись на продавленный диван, включила телевизор. На экране извивалась Лариса Долина, резкий голос певицы больно ввинчивался в мозг. Ольга скорчилась на диване и зажала уши руками.

И вдруг, ее осенило!

Нет, этого не может быть!..

— Руки вверх! — прогремело у нее над головой.

Ольга от неожиданности скатилась с дивана на пол. Перед ней стоял Дубовой, за ним — его оперативники: Алексей Болдин, Костя и Максим. Мужчины рассмеялись. Максим подал Ольге руку, помогая подняться.

— Ну, чего тут у тебя? Где труп? Не вижу. А может, он сбежал, а? — не унимался Дубовой.

— Викторию увезли в больницу. Отравление алкоголем и передозировка наркотиками. — Ольга старалась говорить спокойно.

— Я же говорил, что твоя литературная дама добром не кончит. Все эти творческие натуры склонны к допингам и самоубийствам. Как говорится, за талант надо платить.

— Перестань морализировать. Слушать тошно.

— Чего-чего? Мора… — Полковник состроил идиотскую гримасу.

— Занудствовать перестань. Я, кажется, знаю, кто все это сделал. — Ольга выразительно взглянула на Стаса.

— Я давно это знаю: Массимо Фандотти.

— Ты думаешь, что Массимо сбежал на пару часов из тюрьмы, заглянул в гости к Виктории Трамм, напоил ее до полусмерти, потом вколол спящей лошадиную дозу героина и как ни в чем не бывало вернулся в тюрьму? Ох, и умен же ты, Стас! — Ольга рассердилась не на шутку.

— Ладно. Не буянь. Улики есть?

— Есть. Шприц. Жгут. И идеальный порядок в квартире.

— С каких это пор порядок в квартире стал уликой? Я всегда считал наоборот.

— В данном случае это улика. Я не говорила тебе, но вчера ночью Виктория позвонила и сказала мне, что знает убийцу. Она утверждала, что в ночь убийства сквозь сон слышала голоса. Голос Лины Фандотти и голос другой женщины, та другая и есть убийца. Она хотела назвать мне имя этой женщины, но связь прервалась. Я попыталась встретиться с ней сегодня, но Вика отказалась, поскольку, мол, вечером ожидает гостей, а к их приходу надо приготовиться. Договорились встретиться на неделе. И вот… Теперь тебе понятно, что в этой квартире произошло покушение на убийство? Убийца был здесь, но старательно уничтожил улики, чтобы все выглядело, как самоубийство. И потом… Неужели тебе не пришло в голову, что все убитые были гостями на том злополучном торжестве в доме Фандотти? — Ольга перевела дыхание.

— Мне пришло в голову, что ты, вместо того чтобы заниматься делом, даешь простор своей буйной фантазии. Эмоции и ничем не подтвержденные догадки! Мне нужны факты. А их, насколько я понимаю, нет. Ночной звонок пьяной Трамм меня не впечатляет. Как человек, время от времени употребляющий спиртное в больших дозах, могу тебя уверить, что выражение «чего только спьяну не наговоришь» является аксиомой. — Дубовой спокойно прохаживался по комнате, насмешливо поглядывая на взволнованную Ольгу.

— Ну хорошо. А то, что след от укола на руке Трамм только один, тебя не настораживает? Если бы она являлась наркоманкой, то на ее руках живого места бы не было! — Ольга почти кричала, пытаясь пробить милицейскую броню полковника.

— Я тебе по телефону ответил на данный вопрос. Все когда-то делают это в первый раз. Успокойся. Сейчас мы отвезем тебя домой, и ты ляжешь спать. Олег там все глаза небось проглядел. — Дубовой подошел к Ольге и снисходительно похлопал ее по плечу.

— Нет! Сейчас мы поедем туда, куда скажу я! — Ольга решительно сняла с плеча ладонь Стаса и посмотрела ему прямо в глаза.

— Увы, дорогая. Если ты и поедешь, то одна. Я тебе не попутчик. Ну что, ребята, нашли что-нибудь существенное? — обернулся он к оперативникам.

— Никак нет, товарищ полковник, — отозвался с кухни Алексей. — Похоже, что гости были, но улик нет.

— Вот видишь, Ольга? Если нет трупа и нет улик, то нет и состава преступления. Поехали домой, милая. Мне завтра с утра опять с макаронником по душам разговаривать. Я ведь, между прочим, уже тебе говорил: он сознался в том, что собирался сматываться в Италию, даже билеты на Милан заказал. А ты: «Шерше ля фам! Ищите женщину!» Сдается мне, что тебе пора отдохнуть. Через недельку он у меня все расскажет, помяни мое слово, — снисходительно говорил Стас, потирая здоровенные, красные ручищи.

— Я домой не еду. Если тебе лень, Станислав Викторыч, то я доведу дело до конца одна, — твердо сказала Ольга.

— Как знаешь, как знаешь, — хмыкнул полковник. — Да, и если уж тебе не дает покоя женский голос, то я подумываю поговорить по душам с Джиной Бардини, сестричкой твоего Фандотти. Она является чуть ли не единственной наследницей состояния клана Фандотти после смерти матушки. Возникает идея, что брат с сестрой поначалу действовали сообща, потом чего-то не поделили, и сестричка подставила Фандотти по полной программе. Теперь я намерен заняться проверкой именно этой версии. Если есть желание, то милости просим завтра ко мне в управление, поможешь. Мой тебе совет: оставь свои фантазии. Все давно ясно как божий день.

Ольга молчала.

Нерешительно потоптавшись на месте, Дубовой зычно гаркнул:

— Поехали, ребята! Нам здесь делать нечего.

Мужчины столпились в коридоре, вопросительно глядя на Ольгу, та упрямо мотнула головой, отказываясь ехать. Гулко хлопнула дверь, и Ольга осталась одна.

Смутное чувство беспокойства не покидало ее, будто она что-то забыла. Догадка, мелькнувшая у нее в голове полчаса назад, теперь казалась смешной и чудовищной. К тому же доказательств не было никаких.

«Стас прав, — думала Палева, бесцельно слоняясь по пустой квартире, — одни фантазии, фактов нет».

Вернувшись в спальню, Ольга еще раз оглядела разоренную кровать — ребята постарались на славу, хорошо хоть подушки вспарывать не стали в поисках улик, — машинально сунула руку в тугую щель между двумя матрасами и почувствовала что-то твердое. Сердце у нее заколотилось в смутном предчувствии. Втиснув руку поглубже, она зацепила пальцами маленький округлый предмет и вытащила его наружу. Это было кольцо. С изумительно чистым аквамарином. Кольцо Натальи Погодиной.

— Боже мой! — вырвалось у Ольги. — Значит, я не ошиблась. Но зачем?

Она в полном недоумении разглядывала лежащее на ладони кольцо. Оно невинно смотрело на нее своим единственным голубым глазом, таинственно мерцавшим в тусклом свете пыльной люстры. Итак, Наталья приезжала сюда несколько часов назад и попыталась убить свою лучшую подругу, чтобы та не выдала ее милиции. Кольцо не могло оказаться здесь случайно, еще вчера оно красовалось на пальце Погодиной. Значит, именно она была в гостях у Виктории сегодня вечером. Значит, это ее голос узнала Виктория в ночь убийства Лины Фандотти.