Мастера детектива. Выпуск 7 - Микки Спиллейн Страница 33

Змея. Подходящее прозвище для него. И я оказался прав в своих предположениях. Торренсу так и не удалось получить три миллиона, но они чертовски безразличны ему. Его интересовала только его карьера, когда он обдумывал ограбление и затем обвинил банду Сонни Мотли в суде. Это был его первый шаг наверх по лестнице успеха, и он его тщательно обдумал.

Мне было интересно, как Торренс собирался покончить с Салли, если бы та сама не помогла ему. Хотя это не важно — у него в распоряжении было сколько угодно способов. Ведь женитьба на ней позволяла ему контролировать каждый ее шаг и исподволь готовить убийство, которое впоследствии можно будет выдать и за несчастный случай, и за самоубийство, и вообще за что угодно.

Сейчас я явственно представлял, как, явившись однажды в имение, Торренс нашел Эннет Ли спящей, а Салли совершенно пьяной. Ему осталось только вынести жену под ледяной дождь, а холод доделал остальное. К сожалению, таким же способом нельзя было отделаться от ребенка — возникли бы подозрения, началось бы расследование И Сью на долгие годы оказалась занозой, сидящей у него в мозгу.

Торренс терпеливо ждал. Чтобы повысить свой политический рейтинг, он разыгрывал роль заботливого и любящего отчима. Когда наступил подходящий момент, он обратился за помощью к Левиту. Но его выбор оказался неудачным. У Левита был слишком длинный язык, и смерть настигла его раньше, чем он выполнил дьявольское задание.

В каком–то смысле Сью сама почти спровоцировала Торренса на убийство. Она так и не смогла расстаться с мыслью, которую вбила ей в голову мать. Наверное, Сью знала, кого подразумевала Салли под «змеей». Очевидно, Салли часто называла его так. Неудивительно, что он почти не допрашивал ее на процессе. И неудивительно, что он почти обезумел от страха, узнав, что Сью ищет какое–то письмо своей матери. Он стал обыскивать ее вещи. Этот поступок был продиктован полной растерянностью. Он боялся, что рано или поздно эти факты всплывут на свет и это будет означать его политическую смерть… и смерть вообще.

Но Салли ошибалась. Змеей был не Торренс, а тот, кто сидел в норе с тремя миллионами долларов. И ядовитее этой змеи не найти. А Торренс?.. Торренс был червяком.

Я сложил письмо и спрятал его, но в это время раздался звонок в дверь. Пришла Вельда. Пока она готовила кофе, я рассказал ей обо всем, что произошло в этот день. Она дважды прочитала письмо и сразу же поняла его значение и связь с происшедшим — Пат знает о письме?

— Нет, я сначала хотел позвонить Арту Рикерби Прошло почти полчаса, пока я изложил все факты Рикерби и обсудил с ним возможное развитие событий. В основном его, конечно, интересовал политический аспект дела.

— Как же мне теперь быть, Арт? — наконец спросил я. — Это еще не кончилось.

— Это никогда не кончится, Майк. Если это кончится, то сразу начнется что–то другое.

— В полиции теперь попытаются оказать на меня давление. Мне не хотелось бы потерять мое удостоверение ФБР — это все, что у меня есть.

Помолчав немного, он ответил:

— Я хочу вот что сказать тебе, Майк. У каждого в работе свой почерк. Мы не можем работать по одному шаблону. Некоторое время ты был вне игры, но теперь появился вновь и должен остаться. Учти одно: пока ты не проштрафился, никто не отберет у тебя удостоверение. Делай то, что считаешь нужным, но всегда помни, что за тобой наблюдают со всех сторон, так что делай все правильно.

— Прекрасно. Значит, теперь мне нужно остаться в живых..

— Ну, если тебе действительно угрожает опасность, тогда я могу только повторить твое собственное любимое выражение: «Кисмет <Судьба, доля (араб.)>, дружище».

Он положил трубку, и я рассмеялся. Вельда спросила:

— Чему ты смеешься?

— Сам не знаю, — ответил я — Это будет довольно забавно. Гребб и Чарли Форс начнут теперь прыгать на меня, как тигры, и попытаются выключить меня из игры, но им это не удастся.

Вельда подошла и обняла меня.

— Им это никогда не удастся. Ты сам тигр… Раздался звонок в дверь, и я услышал голос Пата.

— Иду! — крикнул я, продолжая держать Вельду в объятиях.

Но он не отнимал пальца от кнопки. Поцеловав Вельду, я открыл дверь.

— Я говорил по телефону, — объяснил я. — Входи. С ним были четыре детектива Двух я знал, двух других Пат представил мне — Вельда здесь?

— Да, а что?

— Она была сегодня в офисе партии и расспрашивала о Торренсе. Теперь они хотят объяснений. Чарли Форс вне себя от ярости.

— Присядьте, и я вам все объясню.

Вельда присоединилась к нам, и мы все сели. Я рассказал Пату все, чтобы сэкономить время и не отвечать на его расспросы по поводу каждой частности. Я передал ему информацию Вельды и сообщил имена людей, которых она расспрашивала, а в заключение передал слова Арта Рикерби Спрятав записную книжку, Пат сказал»

— Это первая причина, по которой я пришел. Но есть и вторая. Эти агенты занимались делом Хови Грина, и им удалось кое–что раскопать — Что именно?

— Маклерская контора Грина после его смерти полностью перешла в руки его партнера — человека по имени Квинси Малек. Примерно полтора года спустя он заболел туберкулезом и умер От его племянника мы узнали, что к моменту смерти он почти разорился Остатки его денег достались семье, а конторские документы были помещены куда–то на склад. В настоящее время десяток моих людей роются на различных складах и пытаются их найти. Племянник смутно припоминает, что Малек просил их сохранить. Документы наверняка не занимают много места и за много лет хранения могли принести хозяевам склада не больше пары сотен долларов. Мы не знаем, что удастся найти. Мы проверяем все сделки по продаже участков, которые Хови Грин совершил перед смертью Если ты прав, то мы должны что–то найти.

— Сколько времени это займет, Пат?

— У тебя есть лучший вариант?

— Возможно, но мне нужно подумать. Я сообщу тебе, если мне придет в голову какая–нибудь стоящая мысль. У тебя сейчас достаточно сведений для работы. Позволь мне попробовать что–нибудь самому, а в случае неудачи я возьму ответственность на себя.

— Майк, мне это не нравится. Ведь на свободе разгуливает убийца…

— Тогда пусть я буду мишенью. Он перевел взгляд на Вельду, сидевшую рядом со мной.

— Она будет в безопасности, — сказал я. — Я проделываю это уже не в первый раз.