Рекс Стаут - Второе признание (сборник) Страница 34

Наконец мы разделались с лугом и хозяйственными постройками, не забыв заглянуть в конюшню. Когда мы приблизились к дому с другой стороны, с юго-запада, я стал забирать влево, а Мэдлин принялась возражать, что мы сюда не ходили. Я ответил, что был здесь в другой раз, без нее. Наконец-то я оказался там, куда собирался. В тридцати шагах от меня находилась небольшая группа деревьев, прямо за ней виднелась посыпанная гравием стоянка, где я припарковал автомобиль. Если перед тем, как Рони сбила машина, кто-то действительно хватил его по голове веткой дерева с торчащими прутьями, если потом этот кто-то бросил ветку в машину, а когда он вернулся к дому, чтобы припарковаться, орудие преступления по-прежнему лежала в кузове, если он торопился и должен был срочно избавиться от нее, зашвырнув куда подальше, то пресловутая ветка, скорее всего, приземлилась прямо под теми деревьями или где-то поблизости от них. Вот с этими-то «если» и поручил мне разобраться Вульф. Мысль прочесать парк в поисках возможного орудия казалась совершенно естественной, на деле же для этого требовалось не меньше десятка хорошо обученных мужчин, не скрывающих, чем они занимаются, а вовсе не хорошенькая девушка в ситцевом платье, ищущая футляр для визиток, и прирожденный герой, притворяющийся, что делает то же самое.

Рядом послышалось мычание, отдаленно напоминавшее фразу «Доброе утро».

Это был Пол Эмерсон. Я как раз приближался к вышеупомянутой группе деревьев, Мэдлин находилась неподалеку. Подняв голову, я увидел лишь верхнюю часть его тела, поскольку он стоял за моей машиной, наполовину скрытый ее откидным верхом. Я сдержанно поздоровался.

– Это другая машина, – заявил он.

– Правильно, – согласился я. – В тот раз был седан. Сейчас – «родстер». Вы очень наблюдательны. А что, седан вам больше по вкусу?

– Надеюсь, – язвительно заметил он, – вы слоняетесь тут с разрешения мистера Сперлинга?

– Он с мной, Пол, – снисходительно проговорила Мэдлин. – Вы, верно, не заметили меня за деревьями. Моя фамилия Сперлинг.

– Я не слоняюсь, – ответил я. – Я кое-что ищу.

– И что же?

– Вас. Мистер Вульф поручил мне поздравить вас со вчерашней радиопередачей. С тех пор его телефон разрывается от звонков – все хотят, чтобы он на них поработал. Вы не могли бы лечь на землю, чтобы я переехал вас машиной?

Он обогнул капот и подошел ближе, я выступил из-под деревьев. Он остановился на расстоянии вытянутой руки, его нос и уголок рта нервно подергивались, глаза неотрывно буравили меня.

– Прямой эфир накладывает свои ограничения, – произнес он, – но мы сейчас не в студии. Животное, которое я имел в виду, – это гиена. Четвероногие гиены не бывают жирными, а вот двуногие иногда бывают. Ваш босс, например. Вы – нет.

– Считаю до трех, – ответил я. – Раз, два, три. – И ладонью ударил его по правой щеке, а когда он покачнулся, поддержал его и съездил по левой. Вторая оплеуха вышла более увесистой, чем первая, но в общем совсем не сильной. Затем я развернулся и не спеша зашагал мимо деревьев. Когда они остались позади, рядом очутилась Мэдлин.

– Подумаешь, подвиг, – заявила она голосом, который разве что не дрожал. – Положим, до чемпиона мира ему далеко.

Я продолжал шагать.

– Все относительно, – объяснил я. – Когда твоя сестрица назвала Вульфа ничтожным, склизким, жалким червяком, я ее и пальцем не тронул, а уж о том, чтобы пощечину дать, даже и не помышлял. Но этого типа надо было отучить глумиться, даже если бы он не сказал ни слова или был бы вдвое меньше. По крайней мере, у него не осталось следов. Погляди, что сотворила со мной твоя мамочка, а ведь я ни над кем не глумился.

Это ее не убедило.

– В следующий раз бросайся на людей в мое отсутствие. А кто тебя все-таки расцарапал?

– Пол Эмерсон. Я только поквитался. Мы никогда не отыщем этот футляр, если ты мне не поможешь.

Час спустя мы сидели рядышком на травянистом берегу ручья, чуть ниже моста, и обсуждали, где мне обедать. Мэдлин из вежливости утверждала, что нет никаких причин не пускать меня на порог, а я сопротивлялся. Мне не слишком улыбалось сидеть за одним столом с миссис Сперлинг и Джимми, которых я, строго говоря, застукал на краже со взломом, с Уэбстером Кейном, которого Вульф назвал лжецом, и с Эмерсоном, которому я только что влепил пару пощечин. Кроме того, я, кажется, провалил задание. Я уже прочесал, насколько позволяло общество моей спутницы, всю территорию от дома до моста, даже немного поискал за мостом, а остальное мог осмотреть по дороге домой.

Мэдлин покусывала травинку зубами – ровными, белыми, но не демонстративно идеальными.

– Я устала и проголодалась, – заявила она. – Ты должен отнести меня домой.

– Хорошо. – Я поднялся. – Если услышишь неровное дыхание, не пойми неправильно.

– Ладно. – Она запрокинула голову, чтобы взглянуть мне в лицо. – Но может, сначала все-таки расскажешь мне, что ты искал? Неужели ты хоть на минуту поверил, что я все утро высунув язык бегала за тобой, считая, что мы действительно ищем футляр для визиток?

– Ничего ты не бегала. И чем плох футляр для визиток?

– Всем. – Она выплюнула травинку. – Вообще-то я не слепая. Я заметила, что ты шастал главным образом по тем местам, где не мог обронить ни футляр, ни что-либо еще. Когда мы спустились к берегу ручья, я ждала, что ты вот-вот начнешь смотреть под камнями. – Она взмахнула рукой. – Там их тысячи. Сходи, поищи. – Она вскочила на ноги и отряхнула платье. – Но сперва отнеси меня домой. А по пути расскажешь, что ты искал, или я выдеру твои портреты из своего альбома.

– Не заключить ли нам сделку? – предложил я. – Я расскажу тебе, что искал, если ты поделишься со мной своей догадкой, о которой упоминала во вторник. Помнишь, ты говорила, что в понедельник вечером то ли слышала, то ли видела что-то такое, что заставило тебя предположить, кто брал мою машину, но толком ничего не объяснила, потому что хотела помочь отцу сэкономить деньги. Эта отговорка больше не актуальна, так почему бы тебе сейчас не рассказать?

Она улыбнулась мне свысока:

– Ты ведь не отстанешь, да? Ну хорошо, я скажу. Я увидела на террасе Уэбстера Кейна, вот и подумала, что если он и не садился за руль, то мог видеть того, кто уезжал или возвращался на ней.

– Не пойдет. Попробуй-ка снова.

– Но это правда!

– Ну да, конечно. – Я встал. – Надо же, какое совпадение, ведь именно Кейн потом и подписался под признанием. Какая ты везучая. Не придушить ли мне тебя? Считаю до трех. Раз, два…

Мэдлин мигом взбежала по береговому склону и остановилась наверху, ожидая меня. Пока мы возвращались по подъездной аллее назад, она так и сыпала колкостями, потому что я упорно заливал ей про футляр для визиток, но когда мы дошли до стоянки за домом и я открыл дверцу своей машины, она внезапно сменила гнев на милость. Подойдя вплотную ко мне, она нежно провела пальчиком по моим царапинам и проговорила:

– Скажи мне, кто это сделал, Арчи. Я ревную!

– В один прекрасный день, – ответил я, садясь за руль и заводя мотор, – я расскажу тебе всю свою жизнь с пеленок.

– Честно?

– Да, мэм. – И я укатил прочь.

Пока я машинально следовал изгибам подъездной аллеи, меня занимало сразу несколько вещей. Во-первых, рекорд, только что поставленный женщиной. Я провел с Мэдлин три часа, а она ни разу не попыталась выведать у меня о планах Вульфа. Над этим вопросом стоило хорошенько поразмыслить, и я записал его в разряд неоконченных дел. Во-вторых, проблема, поднятая Вульфом. Ручей производил немало шума. Это был не тот приглушенный плеск, который замечаешь, лишь прислушавшись, а довольно громкое журчание, и если идти по аллее почти в кромешной тьме, то в двадцати шагах от моста вполне можно и не услышать звук автомобильного мотора, пока машина не окажется совсем рядом. Данный факт как будто подтверждал рассказ Уэбстера Кейна, поэтому, как бы там ни было, о нем непременно следовало доложить Вульфу.

Однако главной занозой в моем мозгу засели слова Мэдлин, заявившей, что она ожидала, будто я вот-вот начну искать под камнями. Мне надо было догадаться раньше, но делать нечего – меня осенило только сейчас, и, в отличие от Вульфа, я не погнушался идеей, которую подбросила мне женщина. Поэтому, выехав из ворот на шоссе, я оставил машину на обочине, достал из своей аптечки лупу, пешком вернулся к мосту и по береговому склону спустился к самой кромке воды.

Тут и впрямь были тысячи камней всех форм и размеров; некоторые частично ушли под воду, но бо́льшая часть валялась на берегу. Я разочарованно покачал головой. Идея первоклассная, но я один и понятия не имею, что искать. Я перешел на другое место и пригляделся внимательнее. Лежавшие в воде камни все как на подбор были ровные и гладкие; у выступавших над водой поверхность была сухая и светлая, у плоских – темная, влажная и скользкая. Камни, разбросанные по берегу, над кромкой воды, тоже были ровными и сухими, однако на определенной высоте они резко сменялись другими – шершавыми и гораздо более темными, зеленовато-серыми. Разумеется, разделительная линия отмечала уровень, которого вода в ручье достигала весной.