Фотофиниш - Найо Марш Страница 36

— Финн? — мягко спросил синьор Латтьенцо. — Ты сказал «финн»?

— Ничего подобного! Я сказал «Филин»! — крикнул мистер Руби.

— Ну нет уж! — воскликнул Хэнли и повернулся к мистеру Реесу. — Простите, но в самом деле! Ведь был список приглашенных. Я дал один экземпляр рулевому, чтобы он отмечал тех, кто поднимается на борт — на случай, если кто-то отстанет. Пойдет в туалет или еще что. Я считал, что осторожность не может помешать ни в каких случаях. То есть… вы понимаете, это была такая ночь… Эта ночь…

— Да, да, — устало сказал мистер Реес. — Хватит уже об этом. Вы поступили совершенно правильно. — Он обратился к Аллейну. — Я не очень-то понимаю, почему надо предполагать, будто у Филина, если он действительно где-то в доме, могут быть какие-то мотивы для совершения этого преступления. Напротив, у него были все причины желать, чтобы Белла оставалась в живых. Она ведь была для него источником целого состояния.

— Все это хорошо, — надулся мистер Руби. — Если это не он, то кто тогда? То-то и оно. Вы знаете, кто это был? Беппо? Монти? Нед? Ну давайте! Нет, не знаете. Понимаете, о чем я толкую?

— Бен, — сказал мистер Реес очень мягко, — тебе не кажется, что тебе лучше лечь?

— Может, ты и прав. То есть, — сказал мистер Руби, обращаясь к Аллейну, — у меня ведь чертова уйма дел. Телеграммы. Письма. Концертное турне по Америке. Она занята на год вперед, непрерывные выступления. Все эти дирекции театров.

— Они совсем скоро об этом узнают, — горько сказал мистер Реес. — Как только шторм уляжется, и прибудет полиция, это станет мировой новостью. Отправляйся в кровать, старина. Завтра Нед уделит тебе какое-то время, если ты захочешь воспользоваться его помощью. — Он взглянул на Хэнли. — Позаботься об этом.

— Да, конечно, — с преувеличенной готовностью выступил Хэнли, с бледной улыбкой глядя на мистера Руби, который воспринял это предложение без энтузиазма.

— Да, спасибо, — сказал он. — Это не понадобится, я думаю. Печатать я умею.

Он вроде бы взял себя в руки. Допив бренди, он встал, уверенно шагнул к мистеру Реесу и взял его за руку.

— Монти, — сказал он. — Старина, дорогой мой. Ты меня знаешь. Все, что в моих силах. Только скажи.

— Да, Бенни, — ответил мистер Реес, пожимая его руку. — Я знаю. Спасибо.

— Ведь бывали хорошие времена, а? — с тоской вздохнул мистер Руби. — Не сплошные фейерверки, конечно… А теперь…

Кажется, мистер Реес впервые был на грани того, чтобы утратить спокойствие.

— А теперь, — сказал он, удивив Аллейна, — она больше не отбрасывает тени.

Он похлопал мистера Руби по плечу и отвернулся. Мистер Руби скорбно смотрел на его спину пару секунд, а потом пошел к двери.

— Спокойной всем ночи, — сказал он, громко высморкался и ушел.

Они услышали, как он довольно шумно упал по пути наверх.

— Повезло ему, — заметил синьор Латтьенцо, покачивая в бокале нетронутый коньяк. — Что касается меня, то я не ищу утешения в алкоголе в случае несчастья. Это мое третье возлияние. Коньяк превосходный. И все же я знаю, что он оставит меня трезвым как стекло. Это очень досадно.

Мистер Реес, не поворачиваясь к Аллейну, спросил:

— Вы хотели что-то еще мне рассказать, мистер Аллейн?

Голос у него был старчески усталый.

Аллейн рассказал ему о сигналах азбукой Морзе, и он вяло ответил, что это хорошие новости.

— Но я вообще-то имел в виду само преступление. Вы ведь понимаете, какое замешательство и шок мы испытали… найдя ее вот такой. Это было… — он сделал странный и нехарактерный для него жест, словно отталкивая какую-то угрозу. — Это было так ужасно.

— Конечно. Хуже и вообразить себе трудно. Простите, но мне неизвестно, как именно вы об этом узнали. Вас хоть как-то подготовили? Мария?..

— Вы, должно быть, слышали ее. Я был в гостиной, вышел и увидел ее на лестнице. Она кричала. Я сразу пошел с ней наверх. Думаю, из ее слов я разобрал, что Белла мертва, еще до того, как мы вошли в комнату. Что ее убили. Но не… как именно. Беппо и Нед пришли почти сразу за нами. Это может прозвучать странно, но все это в тот момент показалось нереальным; казалось, это какой-то кошмарный сон. И до сих пор кажется.

— Вы просили меня заняться этим до приезда полиции. Я очень сожалею, что мне приходится вас беспокоить, но…

— Нет. Пожалуйста, — сказал мистер Реес нетвердо, пытаясь вернуться к своей привычной официальной манере. — Пожалуйста, делайте то, что делали бы при любых других обстоятельствах.

— Вы облегчаете мне задачу. Прежде всего скажите: вы уверены, что после того как мадам Соммита велела вам и Марии покинуть спальню, вы слышали, как она повернула ключ в замке?

— Абсолютно уверен. Могу я спросить, почему вас это интересует?

— И Мария воспользовалась своим ключом, когда вернулась?

— Должно быть, да. Дверь была не заперта, когда Мария и я вернулись после того, как она подняла крик.

— А сколько существует ключей от этой комнаты?

Если можно сказать, что атмосфера стала напряженной без единого произнесенного слова, то в кабинете мистера Рееса произошло именно это. Тишина была абсолютной, никто не двигался и не говорил.

— Четыре? — предположил наконец Аллейн.

— Если вы знаете, то зачем спрашиваете? — выпалил Хэнли.

— Хватит, Нед, — осадил его мистер Реес.

— Простите, — пробормотал тот, слегка съежившись, но с позорным намеком на угодливость. — Мне правда жаль.

— У кого четвертый ключ? — спросил Аллейн.

— Если он существует, то думаю, он не используется, — ответил мистер Реес.

— Думаю, полиция захочет это знать.

— В таком случае нам нужно это выяснить. Наверное, Мария знает.

— Да, — согласился Аллейн. — Полагаю, что так.

Он мгновение поколебался и сказал:

— Простите меня. Я знаю, что обстоятельства смерти выглядят почти гротескно, но вы смотрели на нее вблизи? На то, что с ней сделали? И как это было сделано?

— В самом деле, Аллейн, — запротестовал Латтьенцо, но мистер Реес поднял руку.

— Нет, Беппо. Как ты сам сказал бы, «напросился — вот и получай», — мрачно пошутил он и повернулся к Аллейну. — Под ножом что-то есть. Я не подходил… близко. Я не смог. Что там?

— Это фотография. Мадам Соммиты.

Губы мистера Рееса беззвучно повторили слово «фотография».

— Это сумасшедший! — взорвался синьор Латтьенцо. — Маньяк-убийца! Иначе и быть не может.

— Да, да! — закивал Хэнли, как будто в этой мысли было какое-то утешение. — Сумасшедший. Конечно. Лунатик.

Мистер Реес закричал так громко, что они все подпрыгнули:

— Нет!