Агата Кристи - Том 10 Страница 37

– Вы говорите, что миссис Блер спала, когда вы уходили из отеля… Сэр Юстас что-то диктовал мисс Петтигрю… А где был полковник Рейс?

– Я его не видела.

– Он мог догадаться, что… что мы с вами относимся друг к другу с симпатией?

– Вполне, – задумчиво откликнулась я, вспомнив наш разговор на обратном пути из Матоппоса. – Хотя… он очень сильный человек, но, по моим представлениям, Полковник должен быть другим. Да и вообще эта идея абсурдна! Рейс – сотрудник секретной службы.

– Откуда вы знаете? Пустить такой слух – пара пустяков. Спорить никто не будет, и пошло-поехало, пока все не решат, что это чистейшая правда. А тогда все странности поведения можно списать на особенности работы. Да, секретный агент – прекрасная легенда! Анна, вам лично Рейс нравится?

– И да, и нет. В нем есть что-то отталкивающее и что-то притягательное. Но одно я знаю наверняка: я его побаиваюсь.

– В момент ограбления «Де Бирс» Рейс находился в Южной Африке, – с расстановкой произнес Гарри.

– Да, но ведь именно он рассказал Сюзанне о Полковнике и о своей попытке выследить его в Париже.

– О, это камуфляж! Очень ловкий камуфляж.

– Но какую роль играет тогда Пейджет? Он что, работает на Рейса?

– Вполне может статься, – раздумчиво сказал Гарри, – что Пейджет тут вовсе ни при чем.

– Как?

– А вы вспомните, Анна. Пейджет рассказывал вам свою версию того, что произошло ночью на «Килмордене»?

– Да… Вернее, не он, а сэр Юстас.

Я повторила рассказ сэра Юстаса. Гарри слушал очень внимательно.

– Он увидел мужчину, который шел от каюты сэра Юстаса. Увидел и проследовал за ним на палубу. Так он говорит? Ну а теперь вспомните, чья каюта располагалась напротив каюты сэра Юстаса? Каюта полковника Рейса! Вот и представьте, что полковник Рейс крадется по палубе, потом, после неудачного нападения на вас, кидается прочь и в дверях салона налетает на Пейджета. Он сбивает его с ног и впрыгивает в салон, прикрыв дверь за собой. Мы же, бросившись за ним, находим Пейджета, лежащего на полу. Как вам такая версия?

– Вы забываете, что он твердо уверен, будто бы сбили его с ног именно вы.

– Неудивительно! Что, если, придя в сознание, он увидел мой удаляющийся силуэт? Естественно, ему пришло в голову, что это я на него напал! Особенно если он считал, что крадется за мной!

– Да, вполне вероятно, – сказала я. – Но это меняет все наши представления. И потом… были же и другие случаи!

– Которым можно подобрать разные объяснения. Мужчина, преследовавший вас в Кейптауне, заговорил с Пейджетом, и тот посмотрел на часы. А что, если мужчина действительно поинтересовался, который час?

– Вы хотите сказать, то было простое совпадение?

– Не совсем. По-моему, Пейджета методично пытались связать с происходящим. Зачем, например, было выбирать для убийства Милл-Хауз? Не потому ли, что во время кражи алмазов Пейджет находился в Кимберли? Может, не появись я так удачно на сцене, козлом отпущения стал бы он?

– Так вы думаете, он совершенно чист?

– Похоже на то, но надо выяснить, что он делал в Марлоу. Если у него есть вразумительное объяснение, значит, мы на верном пути.

Гарри встал.

– Уже за полночь. Идите в дом, Анна, и постарайтесь уснуть. Еще до рассвета я отвезу вас на лодке в Ливингстон. Там вы сядете в поезд. У меня в Ливингстоне есть друг. Он спрячет вас до отхода поезда у себя. Поедете в Булавайо, а там пересядете на поезд до Бейры. Мой ливингстонский друг разузнает тем временем, что творится в гостинице и где сейчас ваши друзья.

– Бейра… – задумчиво протянула я.

– Да, Анна! Бейра – вполне подходящее место. То, что теперь предстоит, дело мужчины. Разрешите это выполнить мне.

Обсуждая наши дела, мы немного успокоились, но теперь прежние чувства нахлынули вновь. Мы даже не смотрели друг на друга.

– Очень хорошо, – сказала я и ушла в хижину.

Я легла на кровать, застеленную шкурами, но заснуть не смогла. Гарри Рейберн тоже не спал. Я слышала, как он, словно маятник, ходил взад и вперед перед дверью в хижину. Так продолжалось несколько часов подряд. Наконец Гарри позвал меня:

– Анна! Нам пора ехать.

Я встала и послушно вышла. Сумерки еще не рассеялись, но было понятно, что рассвет не за горами.

– Мы возьмем не моторную лодку, а каноэ, – начал Гарри, но вдруг осекся. – Тсс, что это?

Я прислушалась, но ничего не уловила. Однако я знала, что у Гарри слух острее, чем у меня, ведь он долго жил на природе… Затем и до меня донесся легкий плеск весел. Кто-то быстро приближался к нам справа.

Напряженно вглядываясь в темноту, мы различили на поверхности воды расплывчатое темное пятно. Это была лодка. На мгновение вспыхнул огонек: кто-то чиркнул спичкой. В свете пламени мелькнула знакомая фигура рыжебородого голландца с виллы в Мюзенберге. С ним плыло несколько туземцев.

– Быстро возвращаемся в хижину!

Гарри потащил меня за собой, достал два ружья и снял со стены пистолет.

– Вы умеете заряжать ружье?

– Никогда не пробовала. Покажите, как надо.

Я довольно хорошо усвоила его объяснения. Мы закрыли дверь, и Гарри встал у окна, выходившего на маленькую пристань. Лодка уже причаливала.

– Кто здесь? – громко спросил Рейберн.

Если у нас и оставались сомнения относительно намерений незваных гостей, то они живо рассеялись. Вместо приветствия на хижину обрушился град пуль. К счастью, ни одна нас не задела. Гарри поднял ружье, и оно кровожадно огрызнулось: раз, другой, третий… Послышалась пара стонов и всплеск воды.

– Пусть призадумаются, – мрачно изрек Гарри, потянувшись за вторым ружьем. – Ради бога, Анна, отойди в сторону. И заряжай, быстро!

Снова засвистели пули. Одна из них задела щеку Гарри. Он отвечал более успешно. Когда он повернулся ко мне, я уже успела перезарядить ружье. Гарри привлек меня к себе левой рукой и порывисто поцеловал. Потом опять повернулся к окну.

– Они уходят! – внезапно воскликнул он. – С них достаточно. Еще бы! Лодка на воде – прекрасная мишень, а им оттуда не видно, сколько нас. Да, пока мы одержали верх, но они обязательно вернутся. Надо приготовить им достойную встречу. – Гарри опустил ружье и повернулся ко мне. – Анна! Красавица моя! Чудо! Моя маленькая королева. До чего же ты храбрая, прямо как лев. Ах ты, моя черноволосая колдунья!

Обняв меня, он осыпал поцелуями мои волосы, глаза, губы…

Потом резко разжал объятья.

– А теперь к делу! Достань-ка, пожалуйста, канистру с керосином!

Я выполнила его просьбу. Он ушел в хижину. Потом я увидела, что он ползет по крыше, держа что-то в руках.

Через пару минут Гарри опять присоединился ко мне.

– Пойдем в лодку. Надо перевезти подарочек для них на другой конец острова.

Когда я отошла на несколько шагов, он поднял с земли канистру.

– Они возвращаются! – тихонько воскликнула я, увидев на воде темное пятно, двигавшееся к острову.

Гарри подбежал ко мне.

– Вовремя они… Что за черт?! Где лодка?

И моторку, и каноэ унесло течением. Гарри тихо присвистнул.

– Похоже, мы попали в переделку, милая. Тебе страшно?

– С тобой – нет.

– Да, но даже вместе умирать не очень-то радужная перспектива. Поищем что-нибудь поинтересней. Гляди, они подплывают на двух лодках, с двух разных концов. Пожалуй, пора использовать маленький сценический эффект.

Не успел Гарри договорить, как из хижины вырвалось громадное пламя. Его языки высветили две фигурки, скорчившиеся на крыше.

– Я набил тряпками свою старую одежду. Но наши друзья поймут это не сразу. Вперед, Анна, вам предстоит отчаянная авантюра!

Держась за руки, мы побежали на берег.

– Надо будет переплыть. Ты умеешь плавать, Анна? Хотя неважно… Я справлюсь и сам. На лодке тут переправляться плохо, слишком много подводных камней, а вплавь – нормально. Кстати, Ливингстон в той стороне.

– Я неплохо держусь на воде, плавала и на более длинные дистанции… Но… что ты так встревожился, Гарри? – Я заметила, что он резко помрачнел. – Тут водятся акулы, да?

– Нет, глупышка. Акулы водятся в море. Но тут все равно опасно. Из-за крокодилов.

– Ой, крокодилы!..

– Ну… ты не думай о них… или молись, чтобы они нас не сцапали… Это уж как тебе больше нравится.

Мы бросились в воду. Очевидно, мои молитвы были услышаны, потому что мы добрались до берега без приключений.

– А теперь – в Ливингстон. Путь, увы, нелегкий, и мокрая одежда не прибавит нам удовольствия, но придется потерпеть.

Наш переход я вспоминаю как кошмарный сон. Мокрая юбка исхлестала мне все ноги, чулки тут же порвались о колючки. Наконец я совсем обессилела и остановилась. Шедший впереди Гарри обернулся.

– Погоди, милая! Давай я тебя немного понесу на руках.

В таком виде я и появилась в Ливингстоне – свисая с плеча Гарри, словно мешок с углем. Как он умудрился столько времени тащить меня на себе, ума не приложу! Заря еще только-только разгоралась. Другом Гарри оказался двадцатилетний юноша, державший антикварную лавчонку. Его звали Нед… может, у него было еще какое-нибудь имя, но я не слыхала. Похоже, Нед совсем не удивился, когда насквозь мокрый Гарри, держа за руку такую же вымокшую до нитки девицу, вошел к нему в дом. Мужчины все-таки потрясающие существа!