Томас Фрэнк - Шерлок Холмс и Священный Меч Страница 39

Внезапно ружейный огонь усилился. Видимо, прибыл наш гонец. Грей делал все возможное, чтобы отвлечь внимание врагов. Будь я военным, наверное, лучше оценил бы действия полковника.

Но времени на размышления у меня не было.

Шейх и его люди сгрудились у подножия, и я возблагодарил Небо, что нас до сих пор не обнаружили. Вождь и его люди как-то странно поглядывали на меня, и вдруг я понял: они ожидают моих приказаний! Кто, как не я, затеял эту безумную атаку?! Миролюбивый человек, врач, чьим призванием было спасать человеческие жизни, а уж никак не наоборот, должен командовать группой кочевников, чтобы совершить полувоенную атаку в этой отдаленной, иссушенной долине смерти, и сердце мое дрогнуло.

Но тут внутренний голос издевательски шепнул: «Эта пестрая толпа помогает тебе, старина, и если будет отбита и бой проигран, именно на тебя ляжет весь позор. Вперед же, мешок со стареющими костями!»

– Шейх, – произнес я с уверенностью, которой не чувствовал. – Надо развернуться в шеренгу, что позволит нам до максимума увеличить нашу огневую мощь, к тому же, возможно, внушит врагам преувеличенное представление о нашей численности. Пусть Махут подаст британцам сигнал прекратить огонь, а затем и я дам команду к атаке.

Вождь тихо приказал своим людям выстроиться в шеренгу, что они весьма проворно сделали. В своих длинных белых рубахах, чуть-чуть колыхаемых ветерком, на белых конях с раздувающимися ноздрями, в лучезарном свете луны, на фоне нагих утесов, они представляли собой весьма внушительное зрелище. Кровь взыграла в моих жилах и на какой-то безумный миг я вообразил, что сброд, которым я командовал, превратился в цвет рыцарства: сейчас мы обрушимся на врата ада – и победим. Я не знал, за какое дело старается Холмс, но был уверен, что за правое. Бог покровительствует силам добра и тем, кто вооружен скорострельными ружьями.

Махут открыл свой свирепый рот и залаял по-шакальи. Стрельба на миг прекратилась. Пора! Со своим верным «веблеем» в руке я приподнялся на стременах и взмахом подал сигнал к атаке. Но конь, почувствовав мое перемещение, без всякого понукания ринулся к вершине скалистого холма. Я откинулся назад и из горла у меня помимо воли вырвался крик, который, по словам очевидцев сражения, представлял собой нечто среднее между боевым призывом командира конфедератов Джеймса Стюарта и боевым кличем вождя «Безумный конь». Я думаю, что арабы изумились не меньше моего, но, подхватив мой крик, они, словно вопящие кентавры, поскакали к вершине холма, охваченные одержимостью, как пляшущие дервиши.

Я мчался впереди всех. С трудом, но мне все-таки удалось взвести курок: словно большой резиновый мяч, я подпрыгивал в такт аллюру своего благородного скакуна, в результате чего ноги мои выскочили из стремян, а «веблей» выпалил в ночную тьму. Я вновь сунул револьвер за пояс и отчаянно схватился за седельную луку. В следующий миг я соскользнул вниз, но, охваченный паническим страхом, все еще продолжал держаться за седло. Обеими ногами ударившись оземь, я высоко подпрыгнул и с удивлением заметил, что подопнул двух египтян, сломя голову бегущих вниз по склону.

С ними были еще двое, которых сшиб мой конь, хватавший открытым зевом все, что попадалось по дороге. Те двое, которых я сшиб, покатились вниз, однако нашему с конем продвижению мешали еще какие-то люди. Скакун мой вдруг поднялся на дыбы, намереваясь обрушиться на несчастных, и я снова задел ногами землю, изо всех сил тем не менее цепляясь за седло. Я прекрасно понимал, что это мой единственный шанс спастись в неожиданно обезумевшем мире. Конь наконец под громкие крики ужаса обрушился на бойцов перед собой, при этом, однако, меня подкинуло и я вновь оказался в седле. Конь же перевалил через вершину и направился прямо к логову снайперов. Перед нами уже не было никого, кого можно было бы убить или затоптать. Банда негодяев в тюрбанах, отбросив в сторону ружья, с поднятыми руками быстро спускалась вниз к грозной стене штыков. В дикой панике, оглядываясь через плечо, они бежали по направлению к одетым в красные мундиры шотландцам, славно те были их единственной надеждой на спасение.

Только тогда наконец, раскачиваясь в седле, словно вдребезги пьяный человек, я приостановил бег своего скакуна и Махут схватил его за узду. Он изверг настоящий фонтан арабских слов, среди которых я различил лишь одно неизменно повторяемое слово «Аллах».

Вскоре подоспел и шейх.

– Незабываемая схватка! Если бы не вы со своим конем, мы наверняка бы попали под перекрестный огонь, а так полная победа, без единой жертвы.

Кажется, я что-то, не помню, что именно, нечленораздельно пробормотал.

– Мой дорогой доктор, я читал, что вы служили в рядах Нортумберлендских фузилеров, но полагал, что вы служили медиком. Судя по сегодняшним событиям, это очевидная ошибка.

Прежде чем я успел объясниться с шейхом, подоспел Холмс и помог мне спуститься с коня.

– Дорогой Ватсон, думаю, что отныне мне ни к чему носить при себе огнестрельное оружие. Как меткий стрелок вы превзошли самого себя!

Я молча уставился на него, старательно ощупывая свои ноги, ибо сильно сомневался в их целости.

– Разумеется, сразу после шакальего воя мы прекратили огонь и тут на вершине холма появились вы. Снайпер противника, который невероятно отравлял нам жизнь своим дальнобойным ружьем, вдруг выпрямился и оглянулся. Именно в этот момент рявкнул ваш «веблей». Вы попали прямо в него, Ватсон, и он вывалился из своего укрытия. Еще только-только появились люди вашей группы, а вы уже ринулись вниз и справились с четырьмя врагами, которые, видимо, собирались сходить за боеприпасами. Это выглядело просто потрясающе: вы неслись так, что вас скорее можно было принять за кентавра, чем за человека.

Теперь к нам присоединился полковник Грей.

– Этих бродяг доконал целый ряд обстоятельств, – пояснил он, указывая на своих солдат, разоружавших полностью деморализованных противников. – Многие из них, трясясь от страха, все еще бормочут про Анубиса и даже не хотят оглядываться на холм. После того как провыл шакал и появился доктор, а появился он, прямо скажем, весьма необычно, они, должно быть, приняли его за бога смерти. Это лишило их всякого боевого духа.

Я устало уверял собеседников в том, что они заблуждаются, но мне так и не позволили объяснить все по порядку. Для всех важны были результаты, а как они достигнуты, никого не интересовало. В дальнейшем распоряжался уже Холмс, как всегда спокойный и уверенный в себе.

Великий сыщик, естественно, заметил шейха, но только сейчас заговорил с ним.

– Давно не виделись, – как бы между прочим бросил он.

– Да, мистер Холмс. Надеюсь, Аллах благосклонно взирал на ваши деяния все это время.

– Сегодня, во всяком случае, да. Ваше появление здесь оказалось весьма кстати.

– Доктор Ватсон, чьим должником я являюсь, призвал на помощь меня и моих людей.

Проницательные глаза моего друга на миг остановились на мне и в них мелькнуло явное удивление.

– Я уже говорил, что иногда вы поражаете меня, старина, и этот случай не исключение. Благодаря вам мы получили некоторое преимущество и должны как можно быстрее им воспользоваться.

Я чувствовал, как под внимательными взглядами шейха и полковника Грея могучий сыщик тщательно обдумывает и взвешивает все обстоятельства. Затем он остановил взгляд на полковнике.

– Эти шотландские солдаты, прибывшие сюда совсем недавно, вероятно, имеют смутное понятие о том, где находятся.

Полковник кивнул, и губы Холмса тронула довольная улыбка.

– Пусть так все и останется. Они вернутся в свой полк и отправятся в Индию, пусть считают, что участвовали в схватке с туземными мятежниками и этой схватке положило конец прибытие дружественного отряда арабов. По-моему, это звучит достаточно правдоподобно.

Кое-какие сведения сообщил и шейх.

– Ваши пленники – все из Курны. – Он выразительно сплюнул на скалистый склон. – Места, где живут грабители склепов.

– Понятно, – откликнулся Холмс.

– Полковник, – обратился он к Грею, – прикажите своим людям внимательно стеречь пленников, нельзя допустить никаких побегов.

– Мои люди с радостью помогут, – с мрачной улыбкой произнес шейх. – Они не питают особой любви к ворам из Курны.

Холмс с благодарностью принял это предложение.

– В таком случае только мы четверо увидим то, ради чего я прибыл сюда. Если вы сможете раздобыть факелы, полковник, мы тут кое-что поищем.

Немного погодя, покинув свой временный лагерь, где остались шотландцы и их необычные союзники-арабы, следуя за полковником, который хорошо знал эти места, мы отправились к гробнице Рамзеса Шестого, ибо она, согласно расшифрованной записке итальянца Пуццы, должна была стать нашим ориентиром.

Недалеко от входа в гробницу Рамзеса Шестого Холмс разыскал в земле узкое отверстие, прикрытое от посторонних глаз большим камнем. Сразу и не догадаешься, но тут в глубине отверстия мы увидели каменную ступень, а за ней и другую. Холмс разжег один из принесенных Греем факелов, спустился вглубь и тут же вернулся со странным вытянутым лицом.