Рекс Стаут - Рассказы Страница 4

И еще в несколько мест. В аптеку я схожу сам. Одним словом, дел полно.

— Да уж, будет полно, если мы станем следовать твоим указаниям. — К мистеру Легу постепенно возвращалось чувство юмора.

— Да, сэр, и вот еще что… Сейчас я намерен поехать в ту квартиру, и мне… — Молодой человек колебался. — Мне могут понадобиться деньги для швейцаров и прочих. Обычно они становятся более словоохотливыми, когда получают что-нибудь.

— Дэн, да ты циник! — Мистер Лег достал бумажник. — Сколько тебе нужно?

— Думаю, долларов пятьдесят, сэр.

— Вот, сотня.

— Спасибо, сэр.

Пятнадцать минут спустя, убедившись собственными глазами, что шеф отправился-таки в полицию, Дэн взял из шкафа шляпу. На пути к двери он остановился у стола секретарши — как и всегда, эта гордячка была самозабвенно увлечена вышиванием.

— Возможно, очень скоро, мисс Веннер, вы перестанете думать обо мне как о мальчишке.

Мисс Веннер оторвалась от своего занятия:

— Вот как? Насколько я понимаю, ты собираешься совершить что-то неслыханно великое?

— Можете не сомневаться, совершу. — Глаза Дэна излучали пыл и уверенность. — Вот увидите. И тогда я смогу сказать вам… э-э… сказать…

— Ну? Ну? Сказать что? — Мисс Веннер лукаво улыбнулась.

Но Дэну, похоже, нечем было закончить фразу. Внезапно наклонившись, он запечатлел громкий поцелуй на рукоделии мисс Веннер и, покраснев, направился к двери.

Было почти четыре часа, когда Дэн прибыл к дому на Сто пятьдесят седьмой улице — этот адрес он взял у мистера Лега. Для начала он постоял на противоположной стороне улицы, чтобы получше рассмотреть дом. Каменное пятиэтажное здание, самое низкое и, пожалуй, самое старое в квартале, имело с фасада пожарные выходы. Дэн отыскал взглядом три окна на третьем этаже с восточной стороны — именно в этой квартире, как ему было известно, Элейн Маунт нашла свою смерть.

Потом, перейдя через улицу, он позвонил в дверь.

Через минуту на пороге появился мрачного вида швейцар с черными усами.

— Что надо? — угрюмо спросил он у юноши.

Дэн улыбнулся:

— Вы швейцар?

— Да.

Дэн прошел в вестибюль:

— Я работаю в офисе мистера Лега, адвоката человека, обвиняемого в совершенном здесь убийстве. Я хотел бы осмотреть квартиру. Есть здесь кто-нибудь из полицейских, кому поручено проследить?

— Проследить за чем?

— За квартирой.

— Нет.

— Она опечатана?

— Нет. Печать сняли позавчера. Только откуда мне, молодой человек, знать, кто вы такой?

— Ну об этом не беспокойтесь. У меня с собой письмо мистера Лега. Вот, посмотрите.

Вместе с письмом Дэн достал из кармана пятидолларовую бумажку. Письмо он вскоре получил обратно, а вот купюра нашла приют в грязной ладони швейцара.

— Если не возражаете, я бы хотел осмотреть квартиру, — повторил просьбу Дэн.

— Ну что ж, — уже более дружелюбно отозвался швейцар. — Отчего же не посмотреть? Тем более, что она сдается.

Он направился через темный холл к лестнице. Следуя за ним, Дэн отметил про себя, что коридор на первом этаже очень узкий и пустынный и что здесь нет ни телефона, ни лифта. Судя по всему, здание строилось в начале века, когда о современных удобствах еще и понятия не имели.

— Вот, пожалуйста.

Швейцар остановился перед дверью, выбрал из связки ключ, повернул его в замке и прошел в квартиру.

Дэн последовал за ним.

Занеся ногу через порог, он застыл в изумлении.

Перед ним была абсолютно пустая комната — ни мебели, ни вещей, только голые стены, обклеенные выцветшими обоями, да грязный, затоптанный пол — одним словом, одно из самых унылых зрелищ на свете — пустое жилье.

— Но… здесь ничего нет?! — разочарованно воскликнул молодой человек.

Конечно ничего, невозмутимо подтвердил швейцар.

— Но как же так?! Полиция знает об этом?

— Конечно знает. Я же говорил вам, они были здесь позавчера и сняли печать. Разрешили нам вынести барахло. Один из полицейских сказал, что убийца пойман, а стало быть, больше незачем держать квартиру под замком.

— Где же тогда мебель и все вещи?

— На складе. Вчера увезли.

Еще минуту Дэн в молчаливом недоумении оглядывал пустую квартиру. Если и было здесь что-либо способное остановить на себе его неопытный глаз, то теперь в любом случае было уже слишком поздно.

— Ну что ж!.. — заметил он вслух. — Сделанного не воротишь! — Он снова повернулся к швейцару. — Кто собирал вещи на вывоз?

— Я.

— Вы ничего не брали оттуда? Бумаги со стола, содержимое ящиков — если таковые были — все это осталось?

Швейцар, похоже, был уязвлен таким намеком на его нечистоплотность:

— Ничего я не брал! Разумеется, там было полно всяких бумаг и разного ненужного барахла.

— И вы все это выбросили?

— Да. Хотя мусор еще не вывезли. Он внизу, в подвале.

— А можно мне взглянуть на него?

Они спустились вниз, и там, в темном углу подвала, швейцар указал Дэну на грязный мешок, набитый бумагами и всяким мусором. Чувствуя себя полным идиотом, Дэн вытащил мешок на свет и вывалил его содержимое на цементный пол, затем принялся перебирать по одному все предметы, тщательно разглядывая их и складывая обратно в мешок.

Здесь было всего понемногу: журналы, газеты, сломанная чернильница, огрызки свинцовых карандашей, писчая бумага, засохшая банановая кожура, расчески для волос, счета от мясника и чеки из магазина деликатесов.

Хлама было много, и Дэн провозился с ним целый час, пока, наконец, не нашел то, что счел заслуживающим внимания. Это был небольшой квадратный клочок бумаги, в углу которого стоял почтовый штамп округа Нью-Йорк, а посередине чернилами было написано: «Bonneau et Mouet — Сухое».

Поднеся листок к окну, Дэн внимательно изучил его и сунул в карман.

— Похоже, я просто ненормальный, — пробормотал он себе под нос. — Сама по себе идея-то, может, и хороша, но ожидать, что она оправдается… Впрочем, посмотрим.

Еще тридцать минут копался он в мусоре, так и не найдя больше ничего интересного. Швейцара он обнаружил в передней — попыхивая трубкой, тот читал газету. На столе перед ним стоял огромный жбан пива — судя по всему, гуманитарная помощь мистера Лега в виде пятидолларовой бумажки пришлась весьма кстати.

— Все? — спросил швейцар, изобразив на лице мину, по-видимому заменявшую ему дружелюбную улыбку. — Ну как, нашли что-нибудь?

Дэн покачал головой:

— Нет. А теперь, мистер… Вот только не знаю вашего имени…

— Йокам. Билл Йокам.

— А теперь, мистер Йокам, если не возражаете, я хотел бы задать вам несколько вопросов. Вы были дома вечером в субботу третьего апреля? В тот вечер, когда было совершено убийство.

— Да, весь вечер был.

— Тогда, быть может, вы видели или слышали что-нибудь необычное?

Мистер Йокам усмехнулся, словно что-то втайне забавляло его:

— Точно ничего.

— Вообще ничего?

— Абсолютно точно — ничего.

— Когда вы впервые узнали об убийстве? В котором часу, я имею в виду.

— Та-ак, дайте-ка вспомнить… Ага! В понедельник утром. — Швейцар снова усмехнулся.

— В понедельник утром?! — удивленно воскликнул Дэн. — Вы что же, хотите сказать, что узнали об убийстве только через тридцать шесть часов после его совершения?

— Но это действительно так!

— И как же вы узнали?

— Ну видите ли… — неторопливо начал мистер Йокам, словно сожалея о том, что забаве приходит конец. — Я появился здесь только в понедельник утром.

— Но вы же сказали, что были дома!..

— Да, был. Только не здесь, а на Девяносто восьмой улице. Дело в том, что я работаю здесь всего десять дней. Пришел сюда уже после того, как совершилось убийство, хотя мне и пришлось разгребать весь этот хлам.

Мистер Йокам довольно хохотнул, но Дэн оборвал его:

— Значит, вас здесь не было в субботу?

— Ну конечно не было.

— А вы не знаете, кто работал здесь швейцаром до вас?

— Понятия не имею. Знаю только, что с котлом паровым он совсем не умел управляться. По всему видать, неумеха безрукий!

Больше от мистера Йокама почерпнуть было нечего, если не считать имени и адреса агента по недвижимости, направившего его сюда. Записав эти данные в книжку, Дэн отказался от предложенного мистером Йокамом стаканчика пива и направился к квартире на первом этаже. Часы показывали почти семь, на улице смеркалось, но сыщик-любитель и не думал прерывать расследование ради такого ничтожного повода, как ужин.

На его звонок открыла женщина в замусоленном синем кимоно, которая сообщила ему, что живет в доме всего два месяца, никогда не видела убитой и вообще не хочет разговаривать на такую ужасную тему, как убийство. Другая квартира на первом этаже пустовала.

Дэн поднялся на следующий этаж и предпринял новую попытку. На этот раз удача оказалась к нему более благосклонной. Бледная молодая женщина в кухонном переднике сообщила ему, что много раз разговаривала с убитой, проживавшей здесь под именем Элис Ривз. Мисс Ривз была старой квартиранткой и жила здесь еще до того, как въехала бледная женщина, — а это было более двух лет назад. Она была очень миловидная — темноволосая, темноглазая, с прекрасным цветом лица. Была всегда спокойна и уравновешена, ни с кем не путалась. Конечно, у нее бывали визитеры, в особенности один джентльмен, приходивший довольно часто. Бледная женщина никогда не видела его вблизи — только на темной лестнице, — кроме того, нижнюю часть лица он всегда кутал во что-то вроде шарфа. Одним словом, дать его описание она затруднялась, только припомнила, что он был довольно высокого роста, красив и всегда очень хорошо одет. Однако при встрече она вряд ли узнала бы его.