Эрл Гарднер - Дело сомнительного молодожена Страница 4

– Ах, лукавая чертовка! Ловко она меня обвела вокруг пальца! А я-то думал, что иду с ней на стоянку, где она и вправду покажет мне свою машину!

– И что, сорвалось?

– Сорвалось, Делла. Вернее, она сорвалась с места, предварительно съездив мне по физиономии.

– Но зачем?

– У нее хватило ума сообразить, что случайные прохожие наверняка встанут на защиту женщины, спасающейся от домогательств развязного ловеласа. По всей видимости, она знала, что у входа в наше здание обычно стоит свободное такси, и справедливо полагала, что на улице будут люди. Ситуация складывалась в ее пользу.

– Боюсь, – вздохнула Делла Стрит, – что вас небезопасно оставлять одного в конторе. Говорила я вам вчера: давайте приду поработать вечером...

– Мне не хотелось тебя беспокоить, – сказал Мейсон. – Я ведь работал допоздна... Ладно, в конце концов, будем считать это небольшим приключением.

Выдвинув нижний левый ящик письменного стола, Мейсон достал потерянный девушкой платок.

– Что ты скажешь насчет него, Делла?

Секретарша посмотрела на матерчатый квадратик.

– Фу, прямо с помойки!

Мейсон кивнул:

– Она вытирала им руки, испачканные на пожарной лестнице. Что это за запах, Делла?

Делла Стрит осторожно взяла платок двумя пальцами.

– О, ваша посетительница любит дорогие духи...

– Какие именно?

– Похоже на «Саррендер» фирмы «Сайрус».

– Постараюсь запомнить, – сказал Мейсон. – А что новенького у нас в конторе, Делла?

– Вас ожидает мистер Гарвин, – сказала секретарша. – Он жаждет поговорить с вами. Его фирма находится здесь же, в нашем здании, только этажом выше. Называется «Гарвин Майнинг, Эксплорейшн...».

– Знаю-знаю, – перебил ее Мейсон. – «Гарвин Майнинг, Эксплорейшн энд Девелопмент Компани».

– Вы что, прочитали табличку на дверях дирекции? – удивилась Делла.

– Видишь ли, – пояснил Мейсон, – Вирджиния Колфакс уверяла меня, что работает на эту фирму. Пожалуйста, пригласите сюда мистера Гарвина. Очень любопытно поглядеть на него. Вдруг он действительно входит во вчерашнее уравнение с тремя неизвестными?

– Ага, этакий пузатенький иксик, – усмехнулась Делла Стрит.

– Он что, толстый?

– Скорее сытый.

– Какого возраста?

– Лет сорока. Прекрасно одет, ухожен. Судя во всему, привык добиваться своего.

– Превосходно! Если он соответствует вашей характеристике, то вполне сможет вписаться в таинственный любовный треугольник. Второй его стороной окажется ревнивая жена, а третьей – юная блондинка с темно-серыми лукавыми глазами и... Впрочем, вы и так все про нее знаешь.

– По-моему, вы слишком торопитесь разложить все по полочкам, – бросила на ходу Делла Стрит, направляясь к дверям приемной. – Я сейчас приглашу мистера Гарвина.

Войдя, Гарвин театрально взглянул на часы и провозгласил:

– А я уж думал, что вы никогда не появитесь, Мейсон! Целых двадцать минут торчу здесь. Черт побери, ненавижу ждать!

– Охотно верю, – сухо ответил Мейсон.

– Ну, я не о данном конкретном случае, – несколько сбавил тон Гарвин. – Я вообще... М-да, а ведь я не раз видел, как вы шли на работу и домой, Мейсон. Видел, но никогда не думал, что придет пора обратиться к вам за консультацией. Однако, как выяснилось, пришлось. М-да...

– Садитесь, – пригласил Мейсон. – Чем я могу быть вам полезен?

Гарвин покосился на Деллу Стрит.

– Не стесняйтесь, говорите при ней, – успокоил его Мейсон. – Делла ведет всю документацию, следит, чтобы я не выбивался из графика, напоминает о деловых встречах.

– Но у меня очень щекотливый вопрос!

– Я именно такими и занимаюсь.

– Понимаете, Мейсон, – вздохнув, сообщил Гарвин, – я недавно женился на молодой женщине. И... в общем, очень важно, чтобы мой брак не расстроился.

– А почему он может расстроиться?

– У меня возникли некоторые... м-м... осложнения.

– Расскажите поподробней о вашей семейной жизни. Когда вы поженились?

– Полтора месяца назад! – с вызовом ответил Гарвин.

– Это ваша вторая жена? – уточнил Мейсон.

– В том-то вся и загвоздка, – помрачнел Гарвин.

– Хорошо. Я вас слушаю, – сказал Мейсон.

Гарвин уселся в пузатое кресло для посетителей, не забыв предварительно расстегнуть свой двубортный пиджак.

– Скажите, пожалуйста, – начал он, – если брак расторгнут в Мексике, это у нас считается?

– Лишь до определенной степени, – ответил Мейсон. – Все зависит от юрисдикции.

– А конкретнее?

– Как вам объяснить... – призадумался Мейсон. – В психологическом смысле «мексиканский развод», конечно, действителен.

– Что вы имеете в виду?

– Формально власти могут придраться к человеку, который развелся в Мексике и хочет обзавестись новой семьей. Но если понятно, что человек действовал без принуждения, по собственной воле, власти обычно не чинят ему препятствий, поскольку иначе в стране не хватило бы тюрем для людей, которых обвиняют в двоеженстве. Это разрушило бы огромное количество семей, внесло бы хаос в личную жизнь множества граждан. И в конечном счете получилось бы так, что государство принимает на себя все расходы и устанавливает вину человека, а осуждают его лишь условно.

– Значит, с «мексиканскими разводами» полный порядок? – просиял Гарвин.

– Я бы так не сказал, – улыбнулся Мейсон. – Однако исчерпывающий ответ я вам смогу дать, только досконально разобравшись во всех тонкостях. Мало кто знает, что мексиканское правительство не желает превращать свои приграничные суды в полигон для наших семейных баталий. Оно много сделало, чтобы отладить ситуацию. Но у нас нет закона, который бы обязывал американский суд признавать развод, совершенный в Мексике.

– Проклятье, Мейсон! – воскликнул Гарвин. – Боюсь, что мне несдобровать!

– Может, вы все-таки расскажете толком? – предложил адвокат.

– Десять лет тому назад я женился на девушке по имени Этель Картер, – принялся рассказывать Гарвин. – Она была тогда такой милашкой, просто заворожила меня... Да-да, слово «заворожила» прекрасно подходит к моему тогдашнему состоянию, я его употребил вовсе не случайно, Мейсон. Ну а потом выяснилось, что Этель – холодная, умная, расчетливая стер... Простите, не при даме будет сказано, – Гарвин отвесил легкий поклон в сторону Деллы.

– Любовь возвышает человека, – заметил Мейсон. – Но когда она проходит, то нередко уносит с собой и все лучшее, возвышенное... Вероятно, вы оба виноваты.

– Возможно, – уступил Гарвин, – хотя вряд ли. Впрочем, сейчас важно, чтобы вы поняли, Мейсон, насколько страшный она человек.

– В каком плане? – спросил Мейсон.

– Да во всех! – вскричал Гарвин. – Она... она... она просто дикая кошка! Помните старинную поговорку: «Злая баба хуже черта»?

– Давно вы расстались?

– По-моему, расставание наше тут ни при чем. Свистопляска началась, когда я женился. Этель прямо-таки рехнулась от ярости.

– Кстати, – поинтересовался Мейсон, бросая многозначительный взгляд на Деллу Стрит, – как выглядит ваша теперешняя жена?

– Это рыжеволосая красавица с голубыми, как небо, глазами. Когда в них смотришь, то кажется, заглядываешь ей в самую душу. Кожа у нее белая и нежная, как обычно бывает у таких рыжеволосых женщин. Черт побери, она немыслимая красотка! Розанчик! Колдунья!

– Да-да, я понимаю, – перебил его Мейсон. – Кстати, раз уж мы заговорили о женщинах... скажите, у вас не работает симпатичная девушка лет двадцати трех – двадцати четырех с хорошей фигурой: тонкой талией, высокой грудью... Нет у вас длинноногой сероглазой блондинки, а?

– В моей конторе? – поразился Гарвин. – Господи, да, судя по вашему описанию, Мейсон, это какая-то голливудская звезда!

– Ну, она действительно недурна собой, – признался Мейсон.

Гарвин покачал головой.

– Нет, я такой не знаю.

– А фамилия Колфакс вам не знакома? – поинтересовался Мейсон.

Гарвин призадумался.

– Когда-то, – наконец произнес он, – я имел дело с одним Колфаксом... Точно не помню, но вроде бы это было связано с шахтами... Ах, мне столько приходится держать в голове, Мейсон!.. Однако я хотел поговорить с вами о моей первой жене.

– Пожалуйста!

– Так вот, – возобновил свой рассказ Гарвин. – Примерно год назад мы расстались. Нельзя сказать, чтобы нормально. Видите ли, мы не ладили, и я... я нашел себе занятия на стороне: много времени проводил в клубе, играл в покер, ходил развлекаться с приятелями. Жена, правда, тоже дома не куковала и не чахла во цвете лет. Проклятье, Мейсон, в нашей жизни вдруг настал такой момент, когда каждый начал существовать сам по себе. Честно говоря, она мне осточертела. И я ей, по-моему, тоже. Во всяком случае, расстались мы без слез, без горечи. По-деловому. Я отписал ей шахту в Нью-Мехико, которая приносила прекрасный доход.

– Вы уладили свои дела официально? – спросил Мейсон.

– Нет, здесь я как раз и совершил небольшую ошибку. Я не стал оформлять никаких бумаг, однако Этель всегда отличалась честностью в деловых вопросах! Я отдал ей шахту, и мы решили посмотреть, как пойдут дела: если все будет нормально, то шахта перейдет в ее безраздельное владение; в случае же неудачи я обещал предоставить ей другой источник дохода.