Эрл Гарднер - Дело беглой медсестры Страница 40

– Вы заявляете, что миссис Бумер не в состоянии прийти в суд? – прервал судья Телфорд.

– Да, ваша честь.

– У вас есть справка от врача?

– Я пригласил в суд ее лечащего врача, который ждет вызова, чтобы дать показания по этому вопросу.

– Кто он?

– Доктор Чарльз Эннис.

Судья Телфорд сказал:

– Дело быстро приобретает оборот, который мне не нравится. Я не знаю, было ли злоупотребление судебным процессом или был случай непрофессионального поведения одного из двух юристов, выступающих по делу. Я заявляю, однако, что такое обвинение уже во второй раз прозвучало. Я, следовательно, собираюсь предложить, чтобы доктор Эннис вышел вперед, дал присягу и чтобы суд его допросил, а оба юриста помолчали. Доктор Эннис, выйдите вперед, пожалуйста.

Доктор Эннис, мужчина около шестидесяти лет, излучающий профессиональное достоинство, вышел вперед и дал присягу.

– Доктор Эннис, – спросил судья Телфорд, – вы лечите миссис Шарлотту Бумер?

– Да, лечу, ваша честь.

– Каково сейчас состояние ее здоровья?

– У нее парализовано тело. Вся ее жизнь проходит в комнате. Она может предпринимать небольшие прогулки в кресле на колесах, но о поездке в автомобиле в зал суда, по моему мнению, не может быть и речи.

– Это оказало бы вредное влияние на ее здоровье?

– Это было бы вредно для ее здоровья. Прибавило бы к другим болезням нервное расстройство. Я считаю, что ни в коем случае не могу позволить, чтобы мою пациентку подвергли такому тяжелому испытанию.

Судья Телфорд подумал немного, затем повернулся к Перри Мейсону.

– Мистер Мейсон, – сказал он, – я хочу попросить вас внимательно отнестись к своему ответу, чтобы избежать спорного вопроса, и я хочу попросить вас просто пояснить суду, что именно вы надеялись доказать с помощью свидетельницы Шарлотты Бумер, дабы юрист от противоположной стороны получил возможность поставить условием, что Шарлотта Бумер могла бы дать именно такие показания, если бы ее вызвали как свидетельницу.

Мейсон встал.

– Вы понимаете, мистер Мейсон, я хочу, чтобы это заявление было коротким, сжатым и уместным. Я хочу, чтобы вы честно заявили, что именно вы надеялись услышать от миссис Бумер, если бы она была здесь.

Мейсон поклонился.

– И что из рассказанного ею относилось бы к сути данного дела.

Мейсон снова поклонился.

– Очень хорошо, продолжайте, – сказал судья, наклонившись вперед, чтобы не пропустить ни слова.

– Ничего, – сказал Мейсон и сел.

Наступило короткое, драматически напряженное затишье, затем лицо судьи Телфорда начало медленно краснеть.

– Мистер Мейсон, встаньте! – приказал он.

Мейсон встал.

– Вы вызвали миссис Бумер повесткой в суд?

– Да, ваша честь.

– Вы вызвали ее, чтобы она выступила здесь как свидетельница от защиты?

– Да, ваша честь.

– Вы знали, что у миссис Бумер слабое здоровье?

– Да, ваша честь.

– И вы ожидали, что миссис Бумер не сможет сообщить никаких фактов относительно этого дела?

– Да, ваша честь.

– При этих обстоятельствах, – сказал судья Телфорд сердито, – могло бы непременно показаться, что произошло вопиющее злоупотребление судебным процессом. Адвокат оказался виновным в оскорблении суда. Суду остается вынести приговор об оскорблении суда в соответствии с ужасающим оскорблением, нанесенным адвокатом.

– Минутку, – прервал Мейсон.

– Не перебивайте меня, мистер Мейсон. Суд приговаривает вас к штрафу в тысячу долларов и трехмесячному заключению в тюрьму округа за оскорбление суда и злоупотребление судебным процессом.

Гамильтон Бергер со вздохом удовлетворения откинулся в своем кресле назад. Он повернулся и улыбнулся некоторым газетным репортерам, что-то неистово строчившим.

– Могу я иметь возможность высказать законную причину, почему приговор не следует объявлять, ваша честь? – спросил Мейсон. – Я считаю, что такую уступку предоставляют обвиняемым, даже если суд, признав их виновными, приговаривает к смерти.

Судья Телфорд с трудом сдерживался.

– Вы можете, да, мистер Мейсон. Будьте тем не менее, пожалуйста, кратким и не вдавайтесь в споры, а изложите факты.

– Очень хорошо, ваша честь. Я надеялся, что миссис Бумер не сможет сообщить ни о чем, относящемся к этому делу, и я считал, что этот факт был бы сильнейшим доводом, который могла бы поиметь защита.

– В каком смысле? – сказал судья Телфорд, еще сердитый, но все же заинтересовавшийся.

– Потому, – сказал Мейсон, – что доктор Эннис сообщил, что она не могла бы предпринять длинную поездку в автомобиле, не нанеся вреда своему здоровью. Но вот полицейские, которые охраняли, или считалось, что охраняли мистера Дарвина Керби, свидетельствуют о том, что миссис Шарлотта Бумер, тетя Дарвина Керби, по-видимому, совершила поездку в автомобиле в город и в кресле на колесиках посетила Дарвина Керби. Теперь, ваша честь, я прошу позволить мне, на что имею право, подвергнуть свидетеля, доктора Энниса, перекрестному допросу. Я могу со всем должным уважением обратить внимание суда на то, что, прежде чем мне дали возможность подвергнуть этого свидетеля перекрестному допросу, суд попросил меня встать, задал мне вопрос, а затем объявил приговор о нанесении оскорбления суду. Я представляю сторону, обвиняемую в преступлении. Я надеялся с помощью миссис Бумер доказать, что она ничего не знает по этому делу и что она в действительности не посещала Дарвина Керби. Думаю, что если окружной прокурор будет честным по отношению к суду, то он посовещается со своей полицейской охраной и заявит суду, что Дарвин Керби действительно принимал посетителя.

Мейсон замолчал, когда сержант Голкомб подошел к Гамильтону Бергеру, чтобы посоветоваться шепотом. Прокурор вскочил и сказал:

– Обвинитель не имеет желания что-либо скрывать от суда. Шарлотта Бумер действительно приходила вчера к Дарвину Керби. Она единственная посетительница, которую Дарвину Керби разрешили принять. Она тетя Дарвина Керби. Они привязаны друг к другу, и миссис Бумер, несмотря на большие неудобства для себя, покинула санаторий, совершила поездку в автомобиле, воспользовалась креслом на колесах и посетила Дарвина Керби.

– Тогда, – спросил Мейсон у Гамильтона Бергера, – как же так произошло, что вы представили свидетеля, доктора Энниса, сообщившего, будто поездка в зал суда, который, несомненно, не дальше гостиницы, где остановился Дарвин Керби, была бы вредна для здоровья Шарлотты Бумер?

Гамильтон Бергер посмотрел в замешательстве на сержанта Голкомба. Тот пожал плечами.

– Тогда теперь, – сказал Мейсон, – я возобновляю мою просьбу, ваша честь, чтобы мне разрешили подвергнуть доктора Энниса перекрестному допросу.

– У вас есть это разрешение. Проводите перекрестный допрос, – резко сказал судья Телфорд.

Мейсон улыбнулся доктору Эннису.

– Доктор, – начал он, – вы заявили, что для здоровья миссис Бумер было бы вредно покинуть санаторий, где она содержится, и поехать в город?

– Да, сэр.

– Насколько вредно?

– Это было бы очень вредно, по моему мнению.

– И это привело бы к ухудшению ее здоровья?

– Да, сэр.

– Когда вы видели миссис Бумер в последний раз?

– Я видел ее сегодня утром.

– По чьей просьбе?

Доктор мгновение поколебался, посмотрел на Бергера, затем сказал:

– По просьбе Гамильтона Бергера, окружного прокурора.

– И каково было состояние ее здоровья?

– Ее здоровье не очень хорошее.

– По сравнению со вчерашним днем?

– Оно было приблизительно таким, как и в последний раз, когда я ее видел.

– Когда это было?

– Двадцать четыре часа назад.

– И каково было состояние ее здоровья по сравнению с тем, что было неделю назад?

– Почти такое же.

– Тогда, – сказал Мейсон, – как вы объясните факт, что она действительно побывала в городе, что она ехала на автомобиле, что из автомобиля ее перенесли в кресло на колесиках, что она въехала на этом кресле в гостиницу, что она поднялась на лифте, что она совещалась с Дарвином Керби, что она спустилась на лифте, что ее отвезли к автомобилю, а затем в санаторий и что все это не нанесло вреда ее здоровью?

Доктор Эннис сжал губы.

– Я не думаю, что она совершила подобную поездку в город, она бы мне сказала, и я думаю, что персонал больницы тоже сказал бы. Ему дано распоряжение не вносить никаких изменений в лечение без моего подтверждения и предупреждения.

– Так вы думаете, она не уезжала из санатория?

– Нет, сэр, не уезжала.

– И если сержант Голкомб сказал бы, что она уезжала, то он ошибся бы?

– Я возражаю против этого высказывания как спорного, – вмешался Бергер.

– Поддерживается, – резко оборвал судья Телфорд.

Мейсон, усмехнувшись, сел.

– Больше вопросов нет, ваша честь.

Судья Телфорд побарабанил пальцами по столу, затем повернулся к доктору.

– Доктор Эннис, вы уверены, что эта женщина не уезжала из больницы?