Роберт Голдсборо - Смерть в редакции Страница 42

Затем он сообщил имена присутствующих нашей клиентке. Макларен продолжал что-то бормотать. Если бы взгляд мог убивать, кабинет Вульфа был бы набит трупами.

— Минуточку, — сказал Скотт, когда Вульф закончил процедуру представления. — Мне хотелось бы узнать, почему здесь присутствуют вот эти двое. — Он ткнул пальцем в сторону Кремера и Стеббинса. — В одном из них я узнаю полицейского, который появлялся у нас после смерти Хэрриет.

Представители славной полиции города Нью-Йорка взирали на него без всякой любви. На месте Скотта я зарубил бы себе на носу — начиная с этого момента никогда не нарушать правил парковки автомобиля в данном муниципальном округе Соединенных Штатов Америки.

— Перестаньте, Скотт, — вмешался Бишоп. — Вы действительно хотите знать, почему они здесь? Разве это не само собой разумеется? Хозяин дома сегодня вечером намерен разоблачить убийцу.

— Если мне позволят, я поясню, — сказал Вульф. — Инспектор Кремер и сержант Стеббинс из отдела расследования убийств находятся здесь по моему приглашению. Я могу только повторить слова мистера Бишопа. Причина их присутствия не является тайной и очевидна дли всех.

Вульф сделал паузу, так как появился Фриц с пивом, и боссу потребовалось время, чтобы снять пробку и бросить ее в ящик стола. Завершив эту процедуру, он попытался продолжить:

— Я высоко ценю…

— Вы обожаете употреблять слово «вздор» — прервал его Кремер. Все обернулись, чтобы посмотреть на смельчака. — Так вот, для вас будет лучше, чтобы мы сегодня не услышали вздора. Если ваш спектакль сорвется, у вас возникнут крупные неприятности — я лично прослежу, чтобы это было именно так. — С этими словами он ткнул пальцем в Вульфа.

— Уберите свой палец, мистер Кремер. У меня нет намерения ставить в затруднительное положение вас или кого-либо другого. Вы скоро убедитесь, что разговор пойдет без обиняков, и его содержание будет понятно для всех присутствующих. Продолжаю… Я высоко ценю, что вы все, несмотря на занятость, нашли возможность прийти сюда. Я вам весьма благодарен за то, что вы приняли мое приглашение…

— Да, но мы не благодарны вам за это приглашение, — выпалил Скотт, чем спровоцировал на выражение протеста и других. Не прошло и секунды, как начался полномасштабный мятеж.

Я, сидя сзади, наслаждался событиями, внимательно наблюдая за всеми, но в первую очередь за нашей клиенткой.

— Ваша реакция вполне понятна! — громким голосом остановил бунт Вульф. — Но тем не менее вы все явились, а я со своей стороны торжественно обещаю, что без нужды не стану затягивать нашу встречу. Хотя один из вас не заинтересован в ее быстром и успешном завершении.

— Итак, вы возвращаетесь к мысли, что произошло убийство? — Глаза Дина сверкали над его смешными усиками.

— Я никогда не отказывался от этой мысли, — почти ласково ответил Вульф. — Вам всем известно, что с самого начала я был убежден в том, что Хэрриет Хаверхилл погибла не от своей собственной руки. Сторонников этой позиции я не нашел, за исключением, пожалуй, мистера Гудвина, но его мнение вы можете не пожелать принимать в расчет, так как он является моим служащим.

Я скорчил Вульфу рожу, но он ничего не заметил, поскольку оглядывал наших гостей.

— Почему я пришел к убеждению, что миссис Хаверхилл не совершала самоубийства? — спросил он скрестив руки на груди. — Как я имел возможность сказать некоторым из вас, включая инспектора Кремера, мое убеждение базируется на той беседе, которая прошла в этой комнате немногим более недели тому назад. Той встречи с миссис Хаверхилл и произведенного ею впечатления оказалось достаточно, чтобы убедить меня в том, что ни при каких обстоятельствах эта женщина не могла покончить с собой. Я сохранил уверенность в этом и после того, как узнал факт — разглашать его я не имею права, — который, по мнению многих, знай они о нем, мог бы служить достаточным мотивом для добровольного сведения счетов с жизнью. — Он покосился на Кремера, который ответил ему взглядом. — Для меня главной проблемой стало то, что я не видел ни одного человека, имевшего мотив для убийства.

Он вновь обвел взглядом лица, немного задерживаясь на каждом. Те, на кого обращался его взор, начинали ерзать, что доставляло мне немалое удовольствие.

— Мистер Макларен, устранение миссис Хаверхилл с вашего пути, очевидно, не могло принести вам пользы. Вы или имели контрольный пакет акций «Газетт», или не имели. Ее акции не оказывали влияния на приобретаемую вами долю, так как передавались в фонд, о чем всем было известно. Что же касается вас, мистер Хаверхилл, — продолжил он, обращаясь к Дэвиду, — то вы твердо решили уступить свои акции мистеру Макларену за кругленькую сумму, а у вашей мачехи не имелось законных способов предотвратить столь неразумное действие. То же самое можно сказать и о вашем кузене. — Он чуть двинул рукой в сторону Скотта. — Ваша сестра также решила продать свой пакет акций мистеру Макларену. А супруга, — он вежливо обратился в сторону Кэролайн, — хотя и оказывала, через вас существенное влияние на газету, вряд ли что-то выигрывала в результате смерти председателя совета директоров. Итак, у нас остаются лишь два джентльмена — мистер Бишоп и мистер Дин, которые весьма красноречиво подчеркивали свою преданность, как миссис Хаверхилл лично, так и проводимому ею курсу. И того и другого крайне трудно заподозрить в убийстве.

— На первый взгляд казалось, — продолжал Вульф, — что никто никоим образом не выигрывал от кончины Хэрриет Хаверхилл. Создавалось впечатление, что она уже проиграла свою благородную битву за «Газетт». В результате такого вывода возникает вопрос: зачем было ее убивать?

— Своей речью вы доказываете, что произошло самоубийство, — проворчал Кремер.

— Бесспорно, если видеть только внешнюю канву событий, — согласился Вульф. — Но я отказался воспринимать очевидное. Ключ к разгадке лежит в математическом анализе ситуации.

— Какое, черт побери, имеет отношение математика к этому делу? — Казалось, что Дэвида сейчас хватит удар. Он так разволновался, что пролил виски на галстук, что смыло улыбку с лица Кэролайн.

— Сейчас я к этому перейду, если вы мне позволите, сэр. Математика касается той доли акций, которой владеет каждый из акционеров «Газетт». Должен признаться, что ответ был очевиден с самого начала, если правильно интерпретировать все факты. Что же — mea culpa[17]. Однако продолжим. Акции, принадлежащие издательству «Арлен» и семейству Демарест, отходили к мистеру Макларену. Имеются ли желающие оспорить это утверждение? — Он вскинул брови и оглядел присутствующих, Макларен, не боюсь сказать, триумфально ухмылялся, а Дин, казалось, был готов извергнуть пламя.

— Таковых, не имеется. Следовательно, мы считаем, что эти акции, составляющие чуть более двенадцати процентов всех активов, переходят в собственность мистера Макларена. Все ли согласятся, если мы приплюсуем эту долю к суммарным активам Донны Палмер и Дэвида Хаверхилла? — Он снова обвел, взглядом слушателей.

— К чему все эти упражнения? — ерзая на стуле, спросил Дэвид. — Все, что вы пока сказали, совершенно очевидно.

— Умоляю вас проявить ко мне снисхождение, и скоро цель этих упражнений станет ясна, — ответил Вульф. — Итак, все ли согласны с тем, что акции Дэвида и Донны могут быть помещены на баланс мистера Макларена?

Вновь послышалось легкое шевеление, тихий говор, но никакого протеста не последовало.

— Решено, — сказал Вульф. — Таким образом, мистер Макларен может рассчитывать на сорок семь с небольшим процентов активов «Газетт».

— Подождите. А как насчет акций Скотта? — спросила, наклонившись вперед, Кэролайн:,

— Да, конечно, как насчет ваших активов? — спросил Вульф, обращаясь к Скотту. — Может быть, вы сами пожелаете ответить?

Все глаза обратились на племянника. Тот все время сидел молча. Став объектом общего внимания, Скотт слегка покраснел.

— Смелее, смелее, мистер Хаверхилл, — бросил Вульф. — Расскажите им все, что вы рассказали мне во время воскресного визита.

Скотт опустил глаза и с трудом выдавил:

— Я… Когда я видел Хэрриет в пятницу, она… она предложила мне пост издателя.

Он пробормотал эти слова очень тихо, но все их услышали и без промедления начали комментировать. Общий шум перекрыл голос Дина.

— Так вот почему вы спросили меня, не предлагала ли Хэрриет ему нового поста, — визгливо выкрикнул он, обращаясь к Вульфу. — И я скажу сейчас то, что сказал в прошлый раз — чушь! Она ни за что не позволила бы ему стать издателем!

Это снова вызвало общий гвалт. Вульф, смежив веки, терпеливо ждал, пока он затихнет.

— Если вы закончили, мы можем продолжить. Мистер Хаверхилл, не желаете ли вы несколько развить тему?

Скотт изучил пол, поерзал, а затем, воинственно вскинув голову, произнес: