Колин Декстер - Драгоценность, которая была нашей Страница 44

Так что давайте вернёмся к самому Кемпу. При расследовании убийств общепризнанно считать, что об убийце можно узнать гораздо больше по убитому, нежели из других источников. Так что же мы знаем о жертве, докторе Кемпе? Он был хранителем древностей в Эшмолеане, любил кричащие цвета в одежде и имел вычурные манеры, слыл не просто дамским угодником, а самым большим ловеласом в университете. Достаточно было единожды увидеть его, чтобы понять, какой это эгоцентричный и самовлюблённый человек. Однако жизнь совсем не улыбалась ему, даже напротив. В университете раскусили его, карьера продвигалась медленно, его обошли при назначении члена учёного совета, семья не состоялась, жильё — более чем скромная квартирка в северном Оксфорде, а главное, огромная личная трагедия. Два года назад он попал в страшную аварию на западной части кольцевой дороги, в результате которой жена — она сидела рядом с ним на месте пассажира — получила настолько серьёзные травмы нижней части тела, что на всю жизнь, которая трагически закончилась на прошлой неделе, оказалась прикованной к инвалидной коляске. Но это было только полбеды. Водитель второго автомобиля скончался на месте — некая миссис Майо из Калифорнии, прибывшая в Англию для работы над исследованием романов Троллопа, Вопросы, связанные со страховками и компенсациями разного рода, в частности касавшиеся ответственности водителя, — кстати говоря, оставшегося живым и невредимым, — были в конце концов урегулированы. Однако юридические хитросплетения вокруг проблемы «виновности» так и не были распутаны: не было очевидцев-свидетелей, эксперты дали противоречивые заключения относительно возможных механических дефектов, имелись расхождения в определении времени, отмеченного при проведении проверки на алкоголь. Всё это способствовало тому, что Кемп отделался едва ли не лёгким испугом, у него отобрали права, но всего на три года, и он уплатил, как считали многие, совершенно смехотворный штраф в размере четырёхсот фунтов. Что возмутило всех, так это тот факт, что Кемп постоянно возил с собой в бардачке фляжку с коньяком и что до приезда машины «скорой помощи» он дал жене сделать несколько глотков из неё и даже отпил сам! Все, кому становилось известным об этом, высказывали возмущение, назвав этот поступок глупым и безответственным, но, может быть, здесь можно было бы сделать некоторую скидку на то, что человек находился в глубоком шоке. Во всяком случае, этот довод он выдвинул в своё оправдание.

Но позвольте мне вернуться к преступлениям, совершённым на прошлой неделе. Центральным событием, как бы ни смотреть на вещи, оказался телефонный звонок Кемпа. У меня сложилось несколько версий в отношении этого звонка, но все они были неверными, так что я не буду говорить о них. Кемп сообщил, что приедет в Оксфорд в три часа дня, и самым простым здесь явилось то, что он и в самом деле приехал в Оксфорд в три часа. И кто-то знал об этом звонке и встретил его на железнодорожном вокзале, перед этим, безусловно, сообщив вызванному таксисту, что он больше не нужен.

Джанет Роско открыла рот, словно собираясь нарушить возникшее вдруг молчание, но Морс опередил её, продолжив:

— Как вы понимаете, таксиста очень нетрудно разыскать, поэтому действовали по следующему плану. Кто-то пошёл в пункт проката в северном Оксфорде, это было сразу же после полудня, и нанял «воксхолл-кавалер». При этом возникла только одна трудность: после того как официально проверили водительские права, кредитную карточку и т. д., фирма проката потребовала поручительство какого-нибудь лица. Но это затруднение быстро и без малейшей задержки преодолели. Мужчина, взявший машину напрокат, — да, да, мужчина! — назвал телефон «Рэндольфа» и, когда служащий фирмы стал набирать номер, сказал ему как бы между прочим, что телефон заместительницы управляющего отелем имеет такой-то добавочный номер. Туда позвонили, получили подтверждение, а затем выдали машину. Вы, конечно, согласитесь, что в подобной ситуации необходим сообщник, но не просто кто-то, согласившийся оказать услугу хорошему человеку. Нет! Похоже, это был некто, готовый соучаствовать в убийстве. Между тем я считаю, что действительно — до начала этого тура все вы, за одним исключением, не были знакомы между собой. Исключение составляли мистер Стрэттон и мистер Браун — они встречались во время службы в армии. Но в то время как брали напрокат автомашину, мистер Стрэттон ехал в Дидкот, на выставку паровозов, в этом нет никаких сомнений. А мистер Говард Браун (Морс на миг запнулся) дал полный и сравнительно удовлетворительный отчёт о своих перемещениях в этот день, отчёт, который впоследствии полностью подтвердился.

У Льюиса при этих словах полезли вверх брови, но он надеялся, что этого никто не заметил.

— В тот день отсутствовали также ещё один или два человека. Например, мистер Ашенден.

Руководитель тура уставился в пол, тщательно разглядывай рисунок ковра под ногами.

— Но он был весь день в Саммертауне, встречался с друзьями, как нами было проверено и полностью подтвердилось. (Льюису удалось справиться с непослушными бровями.) — Ну и, наконец, у нас остаётся мистер Олдрич.

Головы повернулись теперь на все сто восемьдесят градусов, чтобы посмотреть на последний ряд, где сидел Фил Олдрич, кивая головой в знак подтверждения и при этом криво улыбаясь.

— Но ведь и мистер Олдрич никак не мог совершить этот преступный акт, согласитесь? В тот день он ездил в Лондон, и получилось так, что они ехали в одном поезде со Стрэттоном, возвращаясь в Оксфорд. Мистер Олдрич утверждает, и я готов ему поверить, что он не видел в поезде мистера Стрэттона. Но мистер Стрэттон видел мистера Олдрича, и таким образом, даже если бы у нас не имелось доказательств, что мистер Стрэттон побывал в Дидкоте, они оба, сами того не подозревая, подтвердили неоспоримое алиби друг друга. К тому же мы теперь знаем, что в тот день Стрэттон был в Дидкоте и провёл там большую часть дня. Знаете ли, леди и джентльмены, по законам мироздания, что бы ни случилось в жизни, никто не может находиться в двух разных местах одновременно. И человек, осуществляющий свои планы в Оксфорде, человек, получивший в своё распоряжение красный «кавалер», должен был переделать много дел, и в самое короткое время, ведь у него на счету была каждая минута, но сделать всё он должен был в Оксфорде. Возможно, стоит упомянуть ещё об одном обстоятельстве. Я подумал, что если Стрэттон и Браун знали друг друга, то весьма вероятно, были знакомы и их жёны. Но одной из жён уже не было в живых, и в тот день нанимал машину мужчина, — Морс проговорил это слово медленно, специально фиксируя внимание слушателей на нём, — а не женщина.

Значит, у вас, в сущности, не остаётся подозреваемых? Согласен, почти не остаётся. С самого начала тура у вас были только три супружеские пары, правильно? И мы с вами сняли со счетов две — Стрэттонов и Браунов.

В комнате воцарилась мёртвая тишина, все глаза обратились на чету, которую только что извлекли из их номера, чету, которая решила, что ещё одна порция восхитительной архитектуры будет для них равносильна принудительному питанию. Но повернувшиеся к Сэму и Вере Кронквист взгляды почти сразу возвратились к главному инспектору Морсу, который продолжил:

— Но мистер Кронквист, как некоторым из вас уже известно, большую часть дня помогал миссис Шейле Уильямс с весьма темпераментным аппаратом, которым её снабдили доя иллюстрирования лекции об «Алисе». Конечно, мистер Кронквист, может быть, очень умный человек, но и ему не дозволено отменять физические законы Вселенной. И вы видите, не правда ли, что и миссис Уильямс теперь тоже нужно вычеркнуть из списка подозреваемых? И наконец, мы вычеркнем Седрика Даунса, и всё по той же причине. Если кто-то из вашей группы и встретил Кемпа в три часа дня, то только не Даунс, потому что человек девять-десять из вас охотно подтвердят неоспоримый факт, что именно с этого времени он беседовал с вами и ещё долго продолжал беседовать. Я ведь сказал, что мы исчерпали список подозреваемых? И всё же, леди и джентльмены, в тот день кто-то встретил-таки Кемпа на железнодорожном вокзале.

И это был один из вас.

Глава пятьдесят четвёртая

Или какая женщина, имея десять драхм, если потеряет одну драхму, не зажжёт свечи и не станет мести комнату и искать тщательно, пока не найдёт…

Всё утро того дня, когда Морс держал речь перед аудиторией в Бате, развенчивая заблуждения и полуправды, которые до того окутывали истину расследуемого им дела, бурная деятельность разворачивалась в гостинице «Форель», миленьком постоялом дворе на берегу реки между водосбросом и Годстоузским шлюзом в деревне Волверкот, что находится милях в двух от западной окраины северного Оксфорда. В летний сезон здесь наблюдается наплыв приезжих, собирающихся не спеша поесть и попить на мощённой каменными плитами террасе между фасадом гостиницы из тёсаного песчаника и рекой. Многие усаживаются на низеньком каменном парапете и всматриваются в чистую зеленоватую воду, чтобы полюбоваться пятнистыми коричневато-серебристыми спинками карпов, которые поднимаются к поверхности в погоне за крошками и корочками хлеба, разбрасываемыми для них отдыхающими здесь людьми.