Агата Кристи - Смерть лорда Эджвера. Загадка Рэд Хауза. Убийца, ваш выход! Страница 44

— Лет пятнадцать назад, по-моему. Ты еще был мальчишкой.

— Да, помню, я его как-то видел тогда, но не знаю, приезжал ли он еще с тех пор.

— Нет, сколько мне известно. — Марк, судя по всему, был не на шутку огорчен. Он вновь пробежал письмо глазами.

— Что до меня, — сообщил Билл, — то я считаю, родственников вообще иметь ни к чему.

— Ну как же, — едва ли не запальчиво возразила Бетти, — ведь так интересно иметь семейные тайны.

Марк хмуро на нее посмотрел.

— Если, по-вашему, это интересно, могу вам его подарить. Судя по тем нескольким письмам, что я от него получил, он с тех пор вряд ли изменился. Правда, Кейли?

Кейли хмыкнул:

— Я знаю только, что о нем не принято было спрашивать.

Это можно было понять и как намек не в меру любопытным гостям, и как предостережение Марку не слишком болтать при посторонних, — тем не менее реплика прозвучала совершенно невозмутимо. Во всяком случае, эта тема была оставлена, и все стали говорить о предстоящей игре. Миссис Кэлледайн поехала вместе с игроками, так как хотела навестить свою старую приятельницу, жившую неподалеку от поля для гольфа, а Марк с Кейли оставались дома — заниматься делами. Сегодняшние «дела», очевидно, подразумевали прием блудного брата. Но игра от этого, разумеется, пострадать не должна.

В то самое время, когда майор целился по шестнадцатой лунке, а Марк с кузеном готовились к приему гостя, некий джентльмен приятной наружности по имени Энтони Гилингем сошел с поезда на станции Вудхэм и спросил, как пройти к деревне. Узнав дорогу, он оставил, свой багаж у станционного смотрителя и налегке отправился в путь. Этот молодой человек — важнейшее действующее лицо нашего повествования, и нам следует познакомиться с ним поближе, прежде чем мы отправим его в дорогу. Давайте же под каким-нибудь предлогом остановим его на этом холме и как следует разглядим.

Первое, что нам удастся заметить, это то, что он с гораздо большим вниманием рассматривает нас, чем мы — его. На его приятном, чисто выбритом лице (столь тщательно бреются обычно морские офицеры) выделяются серые глаза, внимательнейшим образом изучающие вас в упор. Такого взгляда с непривычки можно испугаться, однако вскоре вы понимаете, что сознание в нем не участвует: взгляд обращен на вас как бы сам по себе, в то время как мысли витают где-то далеко. Так поступают многие, когда, например, разговаривают с одним человеком, а пытаются слушать другого, но глаза их обычно выдают. Глаза Энтони не выдавали его никогда.

Он многое успел повидать этими глазами на своем веку, хотя во флоте и не служил. Когда в возрасте двадцати одного года он вступил в права наследования капиталом своей покойной матери (400 фунтов годовых), старик Гилингем оторвал взор от «Вестника животновода» и поинтересовался, чем теперь сын думает заняться.

— Мир посмотреть.

— Что ж, черкни мне пару строк из Америки, или где ты там будешь.

— Хорошо, — сказал Энтони.

Старик Гилингем вернулся к своей газете. Энтони был его младшим сыном и, в целом, интересовал отца гораздо меньше, чем потомство других семей, например, Чемпиона Биркета. Так ведь то Чемпион Биркет — лучший из когда-либо выращенных им херефордских быков!

Энтони, однако, не намеревался сильно удаляться от Лондона. В его представлении «посмотреть мир» означало не посетить разные страны, а смотреть на людей, причем смотреть с самых разных точек зрения. В Лондоне же, как известно, самых разных людей сколько угодно, если вы, конечно, знаете, как с ними обходиться. Итак, Энтони решил наблюдать их с разных сторон: с точки зрения слуги, газетного репортера, официанта, продавца в магазине. Имея за душой 400 фунтов годовых и чувствуя себя вполне независимым, он жил припеваючи. Никогда не оставался подолгу на одном месте, а уходя, всегда сообщал своему хозяину все, что он о нем думает (как понимаете, это несколько противоречит общепринятым нормам взаимоотношений между хозяином и слугой). Новое место он находил с легкостью. Вместо рекомендаций он предлагал такие условия: за первый месяц он жалование не берет, зато если его работа хозяина устраивает, то за второй месяц ему платят двойное жалование. Не было случая, чтобы Энтони не получил двойного жалования.

Сейчас ему было тридцать. В Вудхэм он приехал просто так, отдохнуть на выходной; ему приглянулась эта станция. Билет позволял ему ехать дальше, но иногда он любил эксперименты. Вудхэм ему понравился, чемодан у него с собой и деньги в кармане. Почему бы не сойти?

Хозяйка в «Георге» была чрезвычайно рада его поселить, пообещав, что днем ее муж обязательно съездит на станцию за багажом.

— Думаю, от ленча вы не откажетесь, сэр?

— Пожалуй, но только особенно не утруждайтесь. Чего-нибудь холодного не найдется?

— Немного говядины, сэр? — спросила хозяйка таким тоном, будто в ее распоряжении была сотня разнообразных сортов мяса и она предлагала гостю самый лучший.

— Великолепно. И кружку пива.

Пока гость управлялся с ленчем, вошел хозяин спросить насчет багажа. Энтони заказал еще кружку нива, и они разговорились.

— А приятно, должно быть, иметь загородную гостиницу, — заметил Энтони, как бы размышляя, не пора ли ему освоить еще одну профессию.

— Насчет приятности не скажу, сэр. Но мы на это живем и еще немного остается.

— Надо бы вам немного отдохнуть, — рассудил Энтони, задумчиво глядя на собеседника.

— Чудные вещи вы говорите, — улыбнулся хозяин. — Вот и вчера один джентльмен из Рэд Хауза то же самое предлагал. Сменить меня и все такое. — Он расхохотался.

— Из Рэд Хауза? Это не в Стэнтоне случайно?

— Точно, сэр, в Стэнтоне — это следующая станция после Вудхэма. А Рэд Хауз в миле отсюда, принадлежит мистеру Эблету.

Энтони достал из кармана письмо. На нем стоял обратный адрес: «Рэд Хауз, Стэнтон» — и подпись отправителя: Билл.

— Старина Билл, — промычал Энтони себе под нос. — Значит, в гору пошел.

Энтони повстречал Билла Беверли два года назад в табачной лавке. Гилингем стоял по одну сторону прилавка, мистер Беверли — по другую. Что-то в Билле импонировало Энтони, возможно, его молодость и непосредственность; и когда он принял заказ на сигареты и получил адрес, по которому их следует доставить, он припомнил, что когда-то встречался с тетушкой Беверли на какой-то вилле. Потом они случайно встретились в ресторане. Оба были в вечерних костюмах, но с салфеткой обращались по-разному, причем Энтони выказал куда более точное знание манер. Но Билл все равно ему нравился. Вот почему во время своих очередных вакаций, — то есть когда он был без работы, — Энтони попросил общего знакомого представить его Биллу. Сперва Билл несколько оторопел, когда Энтони напомнил ему, при каких обстоятельствах они встречались прежде, но замешательство его вскоре прошло, и они с Энтони подружились. Однако в письмах Билл неизменно обращался к Энтони со словами: «Мой многоуважаемый безумец».

После ленча Энтони решил прогуляться в сторону Рэд Хауза — навестить приятеля. Осмотрев предназначавшуюся ему комнату, которая хоть и мало напоминала «благоухающие лавандой покои загородной гостиницы» со страниц романов, но все же выглядела достаточно чисто и уютно, он отправился на прогулку.

Когда по широкой аллее он подходил к краснокирпичному фасаду старого дома, с цветочных клумб неслось ленивое жужжание пчел, на верхушках вязов нежно ворковали голуби, а откуда-то издали слышался стрекот газонокосилки — самый убаюкивающий из всех сельских звуков…

Войдя в холл, Энтони обнаружил там человека, который ломился в запертую дверь и кричал:

— Открой сейчас же! Открой, я тебе говорю!

— Добрый день, — изумленно поздоровался Энтони.

ГЛАВА 3

ДВОЕ МУЖЧИН И МЕРТВОЕ ТЕЛО

— Не могу ли я быть вам полезен? — вежливо поинтересовался Энтони.

— Что-то случилось, — сказал Кейли. Дышал он тяжело. — Я услышал выстрел — или что-то похожее на выстрел. Сам я в библиотеке был. И вдруг — как бабахнет — не знаю, что это было. А дверь заперта. — Он снова ухватился за ручку и начал ее трясти. — Открой, — закричал он, — слушай, Марк, что случилось? Открой дверь!

— Он, наверное, специально ее запер, — заметил Энтони. — Зачем же ему открывать по вашей просьбе?

Кейли посмотрел на него в замешательстве. Но потом он опять повернулся к двери.

— Надо взламывать, — решил он, наваливаясь на дверь плечом. — Помогите мне.

— А разве окна нет?

Кейли тупо на него уставился.

— Причем тут окно?

— Но ведь намного проще влезть в окно, — подсказал Энтони с улыбкой.

Он выглядел очень спокойно и невозмутимо, этот гость, стоявший в центре холла, опершись на свою трость и думая, очевидно, о том, что вряд ли стоит так суетиться из-за какой-то ерунды. Но, в конце концов, он-то не слышал выстрела.