Джерард Келли - Потерянные рассказы о Шерлоке Холмсе (сборник) Страница 45

– Да как вы смеете, сэр?! – вскочил Джастин.

– Я достаточно предусмотрительный человек, – повернулся к нему Кроутер. – Еще много лет назад я обратился в известное австралийское детективное агентство с заданием составить досье на ваших родителей. И это агентство не нашло никаких доказательств того, что ваши родители состояли в законном браке.

– Откуда тебе стало известно, куда уехал Джонатан? – воскликнула леди Виктория.

– Вы слишком доверчивы, дорогуша, – ответил Кроутер. – Я много лет назад сделал дубликаты ключей к вашим покоям. Я взял на себя смелость просматривать всю вашу корреспонденцию. Вы единственная из всей семьи поддерживали связь со сбежавшим.

Леди Виктория была вне себя от ярости.

– Ах ты, бесстыжая скотина! – топнула она ногой. – Да как ты посмел лезть в мою личную жизнь?!

– В мои обязанности входит защита интересов семьи, – холодно произнес управляющий. – И, на мой взгляд, цель оправдывает средства. – Мажордом повернулся к Джастину: – А теперь вы со своими юристами должны немедленно уйти. Вам здесь делать нечего.

– Мне так не кажется, – поднялся со своего места Холмс. – Если мой клиент пожелает, у него есть все основания остаться. – С этими словами мой друг извлек из кармана листок бумаги. – У меня в руках выписка из судового журнала парохода «Джульетта». Запись сделана капитаном корабля Дунканом Макайвором. Она гласит следующее: «Сегодня в полдень я с превеликим удовольствием сочетал браком мистера Джонатана Девалуа и мисс Шейлу Хобсон. Пятое мая тысяча восемьсот пятьдесят пятого года». Наверное, вы запамятовали, что церемонию бракосочетания имеют право проводить не только священнослужители, но и капитаны кораблей.

Лицо Кроутера потемнело как грозовая туча.

– Откуда нам знать, что эта бумажка не подделка? – взорвался Уильям.

– Благодарю вас, мистер Холмс, довольно, – остановил моего друга Джастин, после чего, повернувшись к присутствующим, продолжил: – Я не собираюсь предъявлять права на причитающуюся мне часть наследства. Не за этим я сюда явился. Впрочем, я это уже говорил, но мне не захотели верить. Отец предупреждал меня о том, что вы за люди, за исключением тети Виктории, но я желал во всем убедиться сам и теперь вижу, что отец был совершенно прав. Мне противно, что я одной плоти и крови со столь грубыми и подлыми людьми. Вы изволили судить обо мне по моему внешнему виду, не зная обо мне ровным счетом ничего. Именно поэтому я решил предстать перед вами в таком облике. Дело в том, что я могу купить все это поместье, потом продать его, а затем снова купить и так несколько десятков раз, пока мне не надоест. Мне же под силу восстановить его и вернуть ему былую славу. Отец обнаружил на участке, который приобрел, богатые залежи золота и почил весьма состоятельным человеком. Вы отреклись от меня, отказав мне в том, что должно принадлежать мне по праву, и теперь я с чистой совестью отрекаюсь от всех вас, кроме тети Виктории. Отныне вы не имеете никаких прав претендовать даже на грош из наследства Джонатана Девалуа. – Повернувшись к тете, молодой человек тепло сказал: – Не желаете ли отправиться со мной в Австралию и увидеть все ее красоты своими глазами? Поживете у меня в Брисбене. Все расходы я беру на себя.

– Спасибо тебе, мальчик мой, – расплылась в улыбке пожилая леди. – Конечно же я с радостью поеду.

– Мой отец был прав, когда сказал, что все благородство и шарм, что были отпущены Всевышним нашему семейству, унаследовали лишь вы одна, – Джастин поцеловал леди Викторию в щеку. – Как только я забронирую билеты, я сразу же дам вам знать. Жду не дождусь, когда я наконец покажу вам красоты своей страны. – Бросив уничтожающий взгляд на Кроутера, он добавил: – И не забудьте, дорогая тетушка, поменять дверные замки.

– Не забуду, не беспокойся, – кивнула леди Виктория.

С презрением оглядев присутствующих, Джастин решительным шагом вышел из библиотеки. Мы с Холмсом попрощались с леди Викторией и проследовали за ним. Когда наш кучер увидел нас, он с явным облегчением вздохнул и поспешил открыть нам дверь кэба.

– Так вот, значит, что вы пожелали уточнить, мистер Холмс, – задумчиво промолвил Джастин, когда мы ехали обратно к «Синему вепрю». – Вы хотели просмотреть судовой журнал «Джульетты».

– Совершенно верно, Джастин. Я желал удостовериться, что фамилия безбилетного пассажира действительно Девалуа. Сведения о бракосочетании оказались неожиданным приятным довеском.

– Мне как-то никогда не приходило в голову спросить у родителей, где именно они поженились, – улыбнулся Джастин.

– Я был очень удивлен, – обратился я к Джастину, – когда выяснилось, что вы на самом деле состоятельный человек. А вы, Холмс? – спросил я прославленного сыщика.

– Я знал этого с самого начала, старина, – усмехнулся тот.

– Но откуда? – удивился Джастин.

– Вы сказали, что вам пришлось отрабатывать свой проезд до Англии, однако, когда мы пожимали друг другу руки, я не почувствовал на вашей ладони мозолей, что весьма странно, когда человек дни напролет таскает тяжести и драит палубу.

– Браво, Холмс, – улыбнулся молодой человек. – Что еще я упустил?

– Вы нарядились как бедняк, но при этом ни разу не уточнили, сколько стоят мои услуги. Исходя из собственного опыта, могу вас заверить, что подобным образом себя ведут только очень богатые люди.

– Ну, коли вы меня разоблачили, – рассмеялся Джастин, – я приглашаю вас на ужин в «Синем вепре». Устроим пир! Будем заказывать все самое лучшее, что только у них есть.

Мейфэрский душитель

Мы с Шерлоком Холмсом были уверены, что рассказ об этих событиях – по крайней мере, пока мы живы, – никогда не увидит свет. В связи с тем, что в результате публикации отчета о расследовании и я, и Холмс вполне могли оказаться за решеткой, мы с прославленным сыщиком решили, что рассказ напечатают только после того, как мы оба оставим этот бренный мир. И раз уж вы сейчас читаете эти строки, можно заключить, что директор издательства сдержал свое слово и нас с Холмсом уже нет в живых.

Все началось в 1888 году. На дворе стояла поздняя осень – особая пора, которую Холмс называл «разгаром криминального сезона». С одной стороны, дни стали короче, а ночи длиннее, что давало злоумышленникам дополнительное время обстряпывать свои грязные делишки под покровом тьмы, а с другой стороны, еще не ударили зимние холода, удерживавшие преступников дома. Холмс сидел, откинувшись в кресле, положив ноги на каминную решетку и наслаждаясь теплом, которым лучились мерцающие в очаге угли. Обычно, когда великий детектив пребывал в подобном расслабленном состоянии, он просил меня читать вслух любые заметки из «Таймс», которые я сочту достойными внимания. Именно этим я и занимался.

– «Убийство актрисы в Мейфэре[17], – прочитал я заголовок. – Ранним субботним утром двадцать второго числа трагически оборвалась жизнь молодой, подающей надежды актрисы мисс Харриет Перкинс. Убийство произошло неподалеку от Гайд-парка. Несчастная была изнасилована и задушена. Полураздетый труп актрисы был обнаружен на пустыре рядом с Граунд-стрит рабочими, которые как раз шли заступать на утреннюю смену. За последние пять недель это уже третье убийство подобного рода, и полиция склонна считать, что все женщины пали жертвой одного и того же убийцы. В коммюнике, опубликованном Скотленд-Ярдом, инспектор Лестрейд заявил, что следствие взяло след и вскоре злодей будет пойман. Вместе с тем, вплоть до задержания преступника, инспектор попросил всех женщин оставаться начеку и соблюдать меры предосторожности. В частности, с наступлением сумерек нашим читательницам лучше воздержаться от прогулок на улице. В том случае, если это невозможно, желательно находиться в сопровождении мужчины или крупной сторожевой собаки. В связи с недавними трагическими событиями сообщается о наметившемся росте продаж полицейских свистков и длинных шпилек…»

– Что-то мне не верится, что убийцу удастся одолеть полицейским свистком и шпилькой, – усмехнулся Холмс.

Я было открыл рот, чтобы ответить, но тут раздался звонок в дверь. Вскоре вошла миссис Хадсон, которая представила нашу гостью – мисс Молли Райт.

Я всегда испытываю некоторые затруднения с определением истинного возраста женщин, поскольку представительны прекрасного пола прилагают все усилия, чтобы его скрыть. Может, мисс Райт едва исполнилось двадцать пять лет, но я вполне допускаю, что она уже перешагнула тридцатилетний рубеж. На ней было коричневое пальто с меховым воротником и шляпка, крепившаяся к русым волосам той самой длинной шпилькой, о которой писали в газетной статье. Наша гостья выглядела достаточно привлекательной, но все портили бледность и тревожное выражение лица. Мисс Райт нервно перебирала складки сумочки.