Фриман Крофтс - Смерть на рельсах Страница 46

Хорлер сделал паузу, бросил окурок в огонь и зажег другую сигарету. Все молчали, и он продолжал.

– До этого места все звучит достаточно достоверно, но дальше Лоуэлл потерял голову. Разумеется, ему надо было сразу обратиться в полицию и рассказать им о письме. Он говорит, что не сделал этого по двум причинам. Во-первых, он сомневался, что ему поверят. Во-вторых, он подумал, что дело будет закрыто как самоубийство и об убийстве не зайдет и речи. Здесь его можно понять, но его следующий шаг уже совершенно необъясним.

Он подумал, что ему не помешает алиби на время убийства, если дело все же начнут расследовать, и решил придумать что-нибудь убедительное. С его точки зрения, идея с линейкой была блестящей – но не с точки зрения искушенной в таких вещах британской полиции. Начало бетонирования в тот день, когда обнаружили тело убитого Кэри, подсказало ему, что надо делать. Он решил, что на перегоне с шести до семи вечера во вторник никого не было. Точно так же никто не увидит его, если он сходит к мосту ночью в четверг. Однако все эти здравые соображения не учитывают тех мелочей жизни, из-за которых потом все всплывает на поверхность! Ему и в голову не пришло, что на линии может оказаться бригада телефонистов. Откуда ему было знать, что миссис Данн будет сидеть ночью со своим больным ребенком и выглянет из окна именно в тот момент, когда он возвращался?

Теперь вы все знаете. Лично я уверен, что, если бы Лоуэлл не поддался панике и не взялся подделывать алиби, его бы ни за что не арестовали.

Хорлер замолчал. Все трое курили, не торопясь что-то сказать. Затем Парри тяжело вздохнул.

– Как вы думаете, что мы можем сделать? – спросил он.

– Ох, – вздохнул Хорлер, – вот это и обсудим. Совершенно очевидно, что прежде всего можно попытаться доказать, что Лоуэлл был в критическое время у впадины Вирлпул. Это сразу сняло бы с него все подозрения.

– А возможно ли это?

– В том-то и дело. Лоуэлл сказал, что по дороге никого не видел. Однако его мог кто-то заметить, сам оставшись незамеченным Лоуэллом. Если здесь мы потерпим неудачу, то можно попробовать выяснить, кто написал письмо. Возможно, это даже более перспективно – в плане выявления истинного убийцы.

– Ну, это нелегко, – заметил Парри.

– Да, действительно. Но для искушенного детектива это вполне возможно. Вопрос в том, кто именно будет этим заниматься.

– Что вы имеете в виду, мистер Хорлер? – спросила Бренда.

Хорлер пожал плечами.

– Заниматься подобными вещами – задача детектива, и лучше поручить ее специалисту. А я – юрист, Парри – инженер, а у вас, мисс Вэйн, свои обязанности. Вы думаете, что кто-то из нас способен успешно справиться с этой задачей?

– Так что вы предлагаете? – спросила Бренда.

– Думаю, следует поручить дело специалисту.

– Частному детективу? – сказал Парри. – Это влетит нам в копеечку, не так ли?

– Не обязательно частному детективу. Думаю, можно найти лучшую кандидатуру.

Бренда и Парри вопросительно подняли на Хорлера глаза.

– Скажите-ка, – продолжал Хорлер, – вы оба встречались с инспектором Френчем, который ведет дело. Что он за человек?

Парри и Бренда переглянулись.

– Думаю, это подходящая кандидатура, – наконец сказал Парри. – Культурный, обходительный человек. Я лишь боюсь, что он такой же несообразительный, как все они.

– Я согласна, – добавила Бренда. – Надо сказать, что он был со мной обходителен и откровенен.

– Я хорошо знаю сержанта Эмери, – продолжил Хорлер. – Мы с ним давно знакомы и о нем я столь же высокого мнения. Итак, стоит над этим подумать. Почему бы не посвятить этих двоих в наши проблемы и попросить провести расследование? Им это сподручнее и результат будет более эффективным. Вопрос лишь в том, возьмутся ли они за это. Лично я верю, что возьмутся, но это надо еще обсудить.

Бренда и Парри отнеслись к этому предложению по-разному. Бренда решила, что это прекрасная идея. Парри воспротивился. Он полагал, что это уж слишком – надеяться на то, что полиция энергично займется поисками доказательств, опрокидывающих ими же созданную версию дела. Скорее всего, они не станут особенно утруждать себя, а в конце доложат, что, к сожалению, расследование не дало никаких результатов. «И тогда наша партия проиграна, – закончил Парри. – Если мы придем с этим в полицию, нам скажут: полиция уже давно разобралась с этим делом».

Хорлер согласился с ним.

– Я понимаю вас, – ответил он. – Потому-то я и говорю, что мы должны все взвесить до того, как что-то предпринять. Однако несмотря на возражения, я вовсе не уверен, что вверение нашего дела полиции – худший выход. У нас есть день-два, чтобы подумать.

– А не можем ли мы сперва попробовать сами справиться? – предложила Бренда. – Если ничего не выйдет, тогда обратимся в полицию?

– Хорошая идея, Бренда, – воскликнул Парри. – Что вы об этом думаете, мистер Хорлер?

Хорлер был не в восторге.

– Нам следует помнить вот о чем, – пояснил он. – Я должен буду предъявить письмо в полицию. Было бы неразумно утаить его сейчас, а затем «козырнуть» им на слушании дела. Это не будет нам на руку. Обвинение может сказать, что это фальшивка, сфабрикованная в последний момент, чтобы ввести в заблуждение правосудие. И наконец, даже если они так не скажут, они могут просто усомниться в письме, чтобы дискредитировать его в глазах присяжных. Так что возникает вопрос: не стоит ли сразу рассказать обо всем полиции? Это нелегко после того, что произошло. И я не рассчитываю, что вы сразу же примете решение. – Хорлер суховато улыбнулся. – Я просто размышляю вслух, чтобы вы оценили наше положение.

Еще некоторое время Хорлер размышлял вслух, а Бренда с Парри задавали вопросы и подавали реплики. Наконец решили, что за день-два Хорлер составит свое собственное мнение и выяснит возможности провести расследование без участия полиции. Если же окажется, что частное расследование не имеет достаточных шансов на успех, он позвонит Френчу и обо всем ему расскажет.

– Вот еще что, мистер Хорлер, – сказала Бренда, когда решение было принято. – Могу я увидеть Гарри?

Хорлер предостерегающе погрозил ей:

– Знаете, мисс Вэйн, мне бы хотелось, чтобы вы вели себя мудро и осмотрительно. По версии полиции Лоуэлл страстно влюблен в вас. Я бы не советовал без нужды афишировать это. Я могу видеться с Лоуэллом и могу передавать ему ваши письма. Но вам самой лучше не показываться. Пожалуй, вы напрасно звонили сержанту насчет адвоката. Возможно, что эти предосторожности и не понадобятся, однако попрошу вас впредь ничего подобного не делать.

Они еще поговорили, затем Бренда заметила, что уже поздно, и ей пора домой.

Глава 18

Бренда узнает правду

Бренда и Парри ушли от Хорлера, испытывая смешанное чувство тревоги и успокоенности. Оба были абсолютно уверены в невиновности Лоуэлла, и в то же время оба опасались неблагоприятного исхода дела. Поверят ли присяжные, что Лоуэлл действительно получил письмо и отправился к впадине Вирлпул? Им это представлялось вполне возможным. Они были уверены, что этот рассказ достаточно убедительно объяснит, почему Лоуэлл озаботился своим алиби.

Два дня спустя перед ленчем Парри попросили к телефону. Это была Бренда. По ее голосу он понял, что она очень взволнована.

– О Клифф, – сказала она встревоженно, – я кое-что открыла. Надо рассказать тебе. Приходи к нам на ленч, хорошо? Я сейчас одна. Мама в постели, а Молли ушла. Приходи, ладно?

– Я отправляюсь на встречу, – сказал Парри Ашу, – Возможно, позавтракаю где-нибудь в городке. Не жди меня.

Бренда при встрече с ним действительно выглядела очень взволнованной, как он точно определил по се голосу.

– Знаешь, Клифф, – воскликнула она, – все это вышло благодаря чтению детективов. Я забыла имя автора, но там фигурировало письмо, напечатанное на пишущей машинке, и говорилось, что машинопись это почти то же самое, что и письмо от руки, и что внимательный наблюдатель способен идентифицировать пишущую машинку, на которой напечатано письмо.

Парри кивнул в ответ.

– Действительно, это возможно, – подтвердил он. – Шрифты па пишущих машинках разных марок слегка различаются, и эксперт способен идентифицировать их. Однако если марка машинок одна и та же, их различить уже невозможно.

– В том-то и дело, что возможно! Каждая машинка обычно имеет свои индивидуальные особенности. Но не будем об этом. Лучше послушай, что я обнаружила.

– Говори скорей, Бренда.

– Вечером, вернувшись от мистера Хорлера, я всерьез задумалась, а что, собственно, мы с тобой можем сделать. Я размышляла всю ночь и кое-что придумала. Я не представляла себе, приведет ли это к каким-либо результатам, но, по крайней мере, это что-то реальное. Мне казалось, что если я чем-нибудь не займусь, то просто сойду с ума. Ты ведь меня понимаешь?

– Конечно понимаю. Это вполне естественно. И что же ты предприняла?